Сердцу не прикажешь
Шрифт:
– Опасен. – тон его голоса падает и я невольно шкрябаю ногтями по его твёрдой пояснице.
– Кто он?
– Подонок, взбалмошный, рисковый, играет грязно, безгранично жесток. – ответ промораживает насквозь, на затылке дыбом встают волосы. – Настоящий гнойник.
– Зачем ты тогда с ним связался? – немею от негодования.
– Отстаиваю своё.
– говорит он со слышимым презрением.
– Ты боишься его?
– Нет. – он вкладывает в голос столько несгибаемой силы, что я безоговорочно верю.
Только…
– Когда ты говоришь о нём, у тебя мышцы сжимаются… - осторожными движениями пальцев собираю судорожную волну
– Это другое. Я его ненавижу. – выдыхает угнетённо и болезненно.
– Ты встречался с ним до этого? Вы уже дрались?
– Это наш первый бой. – кривовато усмехается, прикрывает глаза.
– Но этот ублюдок уже давно отметился в моей жизни.
– Отметился? Это как? – заторможенно моргаю.
– Так, что не забыть. – тембр его голоса становится раздражённым, он впервые подпускает к себе ближе, защищается.
– Ты специально загадками говоришь?
– Он убил человека, который был мне очень дорог. – резко дёргает головой, хрипит, багровеет.
– Убил?! – по моей спине неторопливо ползёт морозная дрожь.
– Да. Арсена. Моего тренера.
– За что??? – прикладываю ладонь к своей груди.
– Какую я должен назвать причину, чтобы его можно было не осуждать? – приподнимается на руках, рывком переворачивается, я оказываюсь сидящей на его животе.
– Я не знаю… - сползаю на пах, лишь бы не задеть его больные места.
– …может, этот Арсен был плохим человеком..?
– Арсен был отличным. – парирует Богдан, обхватывая мои бёдра.
– Таких больше нет и не будет.
– Расскажи мне о нём. – прошу, мне очень интересно.
– Ты знаешь, я приютский. – киваю.
– Когда мне было шестнадцать-семнадцать я связался с плохой компанией, мы грабили прохожих. Однажды нас выследили и захотели разобраться. Началась массовая драка, прямо на улице. Жёсткая такая, с заточками, ножами, кастетами. Кровавая бойня.
Внутри всё переворачивается. Фантазия любезно предоставляет мне обзор сломанных носов и порезанных кишок. И кровь-кровь-кровь.
– Пришлось биться не жалея, иначе бы убили, но и цели травмировать у меня не было. Это увидел Арсен. Предложил обучение боксу под его руководством. Я отказался. Не видел в этом ничего стоящего. Дураком был. Но через несколько дней он снова нашёл меня, начал настаивать, я плюнул, пошёл за ним. Так попал в секцию. Увлёкся, затянуло. Проходил несколько месяцев, Арсен разглядел талант, взял меня на постоянной основе, а потом… захотел стать моим опекуном.
Несмело улыбаюсь, глядя на то, как мерцают глаза моего мужчины. Редкое явление.
– Забрал к себе. Для меня это было сумасшествием. У меня появился друг, наставник, а достойный тренер для своего ученика в большинстве своём ближе, чем родной отец. Которого у меня никогда не было. Только с ним я понял, что такое радости жизни, что я хочу и кем могу стать.
Загипнотизировано наблюдаю как дёргается его кадык, как от глубокого вздоха высоко вздымается грудь, медленно опадает.
– Конечно, я был не единственным его учеником. По моей просьбе Алика тоже взяли в команду, были и другие парни. Много, но я был единственным, кого он выделял, к кому относился как к сыну, в кого вкладывал больше всего… Однажды на тренировки начал ходить молодой пацан. Павел Кузнецов. Агрессивный, бешеный. В принципе, как и остальные с улицы, но этот доставлял много неудобств. Не думал о последствиях.
– Почему его не арестовали?? – ахаю я, переполняясь гневом.
– За неимением доказательств. – криво ухмыляется.
– Ублюдок позаботился об алиби. Его прикрыли.
– Богдан, мне так жаль… это ужасно, что на земле есть такие твари! Когда-нибудь он поплатится, ему не избежать Божьего суда!!
– Угу, не избежать… - выдавливает с сарказмом. – А до этого он прекрасно жил в Америке и тренировался у самого беспринципного учителя.
– У него есть шанс победить тебя? – врезаюсь пытливым взглядом, от беспокойства перехватывает дыхание.
– Нет. Если не считать его нескончаемых ошибок в технике и нарушений кодекса бойца, то он абсолютно точно проиграет из-за посаженного здоровья. Он наркоман. Сначала сидел на тяжёлых спортивных препаратах, потом перешёл на порошки, возможно, колется.
– Вас разве там не проверяют на допинги и тому подобному? – не тороплюсь выдыхать с облегчением.
– Это не официальный бой, Ясь. Все проверки куплены.
Замечательно.
– А если он разозлится из-за проигрыша и захочет расквитаться с тобой??
– Не успеет. Нападать не буду, но при самообороне мешкать не стану.
– Пообещай, что вернёшься ко мне! – горячо молю я, цепляюсь за его шею.
– Я вернусь к тебе. – подчёркнуто произносит мне прямо в губы. Убедительно. Так несокрушимо, что я уверена, Богдан снесёт любого пушечным снарядом, если попробуют помешать.
– Хватить жарить меня. – смеряет меня сердитым взглядом Богдан. – От того, что ты так смотришь, ничего не изменится.
– Я просто хочу убедиться, что ты…
– Я в форме. – жёстко обрывает. – Не нервируй меня.
Вздрагиваю, сжимаюсь изнутри, понуро опускаю глаза и делаю шаг назад. Нельзя злить зверя.
– Иди сюда. – вздыхает, раскидывая в приглашении сильные руки.
Мешкаю, боясь исходящей от него опасной силы. Он проснулся сегодня бойцом и единственное, на что заточен – сокрушить. Раздавить железными кулаками. Изломать до полной ликвидации. Мне против этого ни за что не выстоять. С самого утра я наблюдаю, как накаливается его тело, как натягиваются жилы, как по потемневшим венам течёт взбитая кровь. Как сокращаются напряжённые мышцы, как бугристо перекатываются, как удлиняются на груди свежеспаянные шрамы. Богдан долго смотрит, призывает к себе тяжёлым взглядом, магнитит воздух, требуя моего подчинения. Прогоняя страх, медленно ступаю в его медвежьи объятия. Туда, где трудно пошевелиться, но зато так свободно дышать. Мужчина рывком подтаскивает к себе, вжимается носом в мой висок и я чувствую как его энергетика становится разительно мягче. Он мигом сдерживает своё бешенство, регулирует взрывную волну, на меня она больше не распространяется. Его звериная натура на время успокоена.