Сердечная тайна королевы
Шрифт:
– Анна. Вы – крестница королевы, а я просто ее тезка! – сказала белокурая дама.
Анна… Виолетта задумалась, рассеянным взором глядя на то, как пальцы «Изольды» поправляют слишком длинные рукава рубашки.
Настоящее ли это имя?
Тем временем преподобный де Билодо отправился в комнату кардинала, сопровождаемый Франсуа.
– Его здесь нет! Какие вам еще нужны доказательства! – завопил герцог. – Я его из-под земли достану, где бы он ни был!
С воинственным криком де Бофор выскочил
Де Бофор мгновенно остановился, сделал преподобному знак молчать, прислушался. Тишина.
Тогда герцог отошел на пару шагов и с разбега навалился на дверь, никакой засов не выдержал бы такого давления! Жаль, что дверь оказалась незапертой…
Пока Франсуа с гнусными ругательствами поднимался с пола, де Билодо бегло осматривал комнату.
Ничего крамольного.
Мазарини и Блез склонились над маленьким столиком, на котором лежали нотные листы.
– Где королева?! – истерически завопил де Бофор.
Спокойствию кардинала мог позавидовать любой: Мазарини лишь слегка приподнял брови и ответил:
– Очевидно, ее величество в Лувре. Вы пытаетесь столь наглым способом испросить у королевы аудиенции?
Де Бофора слегка перекосило. Преподобный понимал, что его родственник явно перегибает палку, и гораздо более миролюбиво сказал:
– Признаюсь, не ожидал застать здесь ваше преосвященство в столь неурочный час. Я очень удивлен…
Де Бофор тем временем осмотрел все места в комнате, где мог бы хоть кто-то скрыться, всерьез рассчитывая найти там пару-тройку беглецов во главе с королевой Анной Австрийской. И ничего не обнаружил.
– Ах, мне не удалось сразу уснуть, – объяснялся Мазарини с де Билодо, – я решил пройтись по аббатству, так как много слышал о его прекрасном органе. В церкви встретил Блеза. Он пригласил меня ознакомиться с кантатой, недавно написанной им. Кстати, помните нашу вечернюю партию? Я, кажется, нашел выход из тупика: если после рокировки вывести вперед…
Герцог де Бофор ненавидел шахматы, поэтому со злостью прокомментировал:
– По-моему, без шахмат мир был бы гораздо проще.
– Ну что вы, они ведь свидетельствуют о высокой культуре человека.
Де Бофор, взбешенный, покинул комнату, де Билодо ушел за ним, не забыв извиниться за свое вторжение.
Мазарини и Блез облегченно вздохнули.
– Ваше преосвященство, давать вам советы, конечно, не мое дело, но все же лучше убрать с запястья эту странную ленточку.
Мазарини посмотрел на обрывок шелка. Если в Париже скоро сочинят новую песенку на тему шелковых пут кардинала, он будет знать, как поступить с лейтенантом де Фобером. Эме жестоко пожалеет о том, что позволил побывать в комнате за трубой органа своим людям…
– Вот
– Объяснилось?! – де Бофор от ярости готов был вцепиться в горло первому встречному. – А комнатка для любовных утех тоже «объяснилась»? Вы просто хотите быть слепы. Так будьте, если вам того угодно. Но только глупец поверит лживым россказням итальяшки! «Очевидно, ее величество в Лувре!» – кривляясь, передразнил он кардинала. – Королева здесь, я это… чую! Прикажите обыскать аббатство!
– Святые мощи! Вы представляете себе, что значит обыскать Нуази? Вряд ли мы даже к следующему утру управимся.
Далекий звук выстрела заставил обоих мужчин вздрогнуть.
– Герцог, если ваши люди продолжают…
– Нет, это не в аббатстве, – де Бофор, подозрительно прищурившись, выглянул в окно, пытаясь угадать направление, откуда донесся шум. – Похоже, стреляют на дороге. Дьявольщина!
Франсуа тут же припомнил захваченную слугами в роще у часовни карету. Если Анна надеется сбежать, не пешком же ей брести до Парижа. Королеве понадобится экипаж.
Вспыльчивый внук Генриха Четвертого закусил губу от ярости. Неужели его провели! Но каким образом?
– Де Реннон! Ле Гретт! – герцог тут же распахнул окно, сгоряча едва не выломав створку, и теперь, свесившись через подоконник, торопливо звал своих людей, бездельно слоняющихся по двору. – Возьмите слуг, скачите к часовне. Остановите королеву!
Преподобный де Билодо устало прижал пальцы к вискам. Герцог явно повредился рассудком.
– Мне кажется, сейчас вам нужен покой, кубок хорошего вина и теплая постель. Довольно безумств на сегодня. Я распоряжусь…
– Еще чего! Мне нужно ехать!
– Если вы сейчас уедете, милый родственник, – голос преподобного приобрел неожиданную твердость, – вся это скверная история, обещаю, станет достоянием публики. Благодарите Господа, что его высокопреосвященство отнесся к вашей мерзкой выходке благосклонно. Если слухи дойдут до короля, вы отправитесь обратно в ссылку. Людовик нынче слаб здоровьем, и от этого сделался чрезвычайно набожным. Даже покровительство королевы вас не спасет, особенно когда она узнает, что вы ищете доказательства ее супружеской измены. Уймитесь. Добром прошу!
– Но выстрел…
– Пускай ваши слуги едут. И выясняют, что за разбойники шумят в окрестностях по ночам. Последнее время в здешних краях часто вспоминают разбойников. А вы оставайтесь.
Герцог опустил голову. Глаза его сверкали злобой, но перечить де Билодо он не решился. Разгром в аббатстве – дело, не приличествующее дворянину. Такое не стоит предавать огласке. Если его люди нагонят королеву, они, без сомнения, известят своего господина.
– Может быть, хотите сыграть со мной в шахматы? – обреченно пробормотал де Бофор, скривившись.