Серебро на крови

Пар Даша Игоревна

Смотрю на Тая с благодарностью. Он подарил мне чувство наполненности и теперь я знаю, какой ценой ему встала наша… любовь? Ведь это так называется, когда один следует за другим без возражений, отдавая всего себя?.. А я поступила бы также? Есть ли во мне такая жертвенность?

— Спи, — мягко говорит, укладывая меня обратно в постель. — Чем скорее ты вернёшься, тем быстрее всё закончится, дорогая.

— Я постараюсь, — отвечаю в тон, чувствуя, как последняя личность медленно выбирается

из глубин подсознания, чтобы захватить меня и раствориться в моей душе.

4

— Мы проникнем в город по туннелям метро, — спокойно заявил Алистер, стоявший в отдалении от нас всех.

Гостиница, в которой мы оказались была забита доверху нашими сподвижниками. А в этом безымянном городке расположились наши люди, готовые выполнять приказы старшин. С тех пор, как ведьмы присоединились к нам, появился реальный шанс взять вверх и теперь каждый из нас был готов воевать за лучшее будущее, которое обещал вампир Ястреб.

— О, и как же мы это сделаем?

Третья всегда была неугомонной, вот и сейчас она брала на себя роль задающего вопросы, ведь Вторая априори должна всё знать. Если бы Алистер не держал всё в себе, так и было бы. Однако вампир не любил делиться со мной своими планами, поэтому блуждала в потёмках, как и остальные. Только на мне в довесок висела обязанность убеждать остальных, что Алистеру можно доверять. Что он наш лидер, и он знает, что делает.

— Рабочие метро, — пожав плечами, ответил Алистер. — Я давно приметил парочку, которые несколько лет назад уехали из Йорка за лучшей долей. Сейчас они старики, но так даже лучше, ведь у старых память лучше работает на то, что было лет двадцать назад, чем на то, что на прошлой неделе.

Это действительно было то, что нужно. Собственно, как и всегда. Алистер никогда меня не разочаровывал, поэтому я и не спешила уходить, хотя сейчас по сути был единственный шанс это сделать. Погибла в бою, что может быть лучше? И хотя доверяла ему, но иногда, оглядывая свою новую жизнь, спрашивала себя — а это то, что я хочу?

За окнами сгущались сумерки. Зной августа постепенно отступал, уступая место вечерней прохладе, миллионам комаров и мелких мошек. Сейчас более отчётливее слышен стрёкот цикад и кузнечиков, саранчи и прочих вечерних насекомых. Так чётко слышу, как в лесу ухает сова, что пропускаю мимо ушей вопрос Хэл.

— Да? — спрашиваю, поворачиваясь обратно в комнату.

На меня, кроме неё, никто не смотрит. Общее собрание прошло, люди и не люди сгрудились в небольшие группки, обсуждая или споря о грядущих действиях. Рядом со мной стояла Хэл, она вертела в руках перочинный ножик и казалась абсолютно равнодушной, но я догадывалась, что это не так.

— Ты не знаешь, где Клементина? — девушка терпеливо повторила свой вопрос. — Я со вчерашнего вечера её не видела, а она ещё не так сильна, чтобы надолго покидать меня.

— Может она с Габриэлем? Сама знаешь, они вместе спят, — отвечаю, подумав с минуту.

— Вот скотство, — она негромко выругалась, а затем закатила глаза. — И за что мне такое наказание? Если им так хорошо вдвоём, так почему я должна была стать её

матерью?!

— Такова воля Ала, — пожала плечами, разглядывая собравшихся, без зазрения совести подслушивая их разговоры. — Ты же была первой, кто решил, что она достойна стать частью команды…

— О если бы я знала, что будет так тяжело быть матерью видящей ясно, то предпочла бы оставить её там! — почти мечтательно протянула она, заслужив мою кривую улыбку.

— Хватит стонать, Хэл, — к нам подошёл Натан с добродушной улыбкой на лице. — Расслабься, это же твой первенец. Все первенцы такие своевольные, потому что самые любимые. Ты сама даёшь понять, что ей можно быть такой раскованной.

Натан был высоким, как и все вампиры, жилистым, белокожим мужчиной. В нашем отряде он занимал Седьмое место и в основном общался с оборотнями, демонами и прочими рядовыми сверхами. Именно он формировал будущие отряды наступления на город. Сильная работа, ведь не он придумывал задачи, он должен был исполнять приказы. И у него это получалось лучше всего. Белобрысый, с ясными тёмно-синими глазами, вечной ехидной улыбкой-маской, скрывающей под собой хитрого и изворотливого мужчину, до костей верного идеалам Алистера. Как и многие старшие цифры, он пережил конец эпохи вместе с Первым и был готов идти за ним до самого конца.

— Меня наставляет вампир, который бросил своих детей во Франции? — язвительно вопросила она. — Из тебя получился такой замечательный отец, Нат!

— Я предложил им поехать со мной в САГ, но они решили, что им будет лучше с Люцианом. Не моя проблема, что теперь они застряли там, — рассмеялся Натан. — Ты либо отпусти её, либо посади на цепь, иначе с птенцами никак.

— Боже, как же сложно быть молодым вампир, — пробормотала скептически, слушая их негромкую перепалку. — Я поищу её, Хэл. А лучше, если ты сама этим займёшься. Она нужна Первому. Совсем скоро прибудут ведьмы и было бы неплохо, если бы она помогла нам понять, не ведут ли они двойную игру.

— Как прикажешь, Вторая, — полусерьёзно заявила она, окидывая меня непонятным взглядом. — Я приведу её как можно скорее.

Мне осталось только натянуто улыбнуться, когда она покинула холл.

— Шумно сегодня, — заметил оставшийся Натан.

Он разом посерьёзнел, если не сказать больше.

— Поверить не могу, что мы всё-таки идём против Маркуса.

— Да? А что в нём такого особенного? — моментально заинтересовалась я. — Ал особенно не распространяется о нём. Кто он такой?

Нат окинул меня странным взглядом, отчего почувствовала себя неуютно, но всё-таки решил ответить на мой вопрос.

— Маркус — единственный выживший из предыдущей верхушки власти сверхов САГ. Ты понимаешь? Он единственный, кто реально мог организовать всех сверхов после того, как началась пандемия и он это сделал с блеском. Жёстко, кроваво, но блестяще, на грани гениальности, он не дал людям скатиться в безумную вакханалию отсутствия социума, он дал им закон и порядок. Понимаешь? Алистер стоял рядом с ним. Мы выполняли все приказы этих двух и поначалу всё было прекрасно, — Нат ненадолго замолчал, а затем взял меня за локоть и наклонился, чтобы прошептать на ухо. — Остальное услышишь не здесь.