Серебряная греза
Шрифт:
Все это я высказал Джаи, но тот взглянул на меня так, словно я заявил, что небо голубое. (Как правило. Здесь-то оно, скорее, зеленоватое.)
– Ультимативно, – ответил он, снова поставив меня в тупик. – Но сколь глубоко ты убежден, что твоя таковость определяется твоей номенклатурной единицей?
– Чего?
– Твоей номенклатурной единицей. То есть именем.
– Это я понял. Моя так… что?
– Таковость. Твоя сущность. Свойства, которые делают тебя тобой, а не, скажем, мной.
– Даже я этого не знал, – проворчал Джей/О и, похоже, спрятал новую информацию в загашник.
– Забавная
– Все обладают свойствами, придающими уникальность. Именно таковость делает тебя тобой.
Бдум! Бдум! Шпок!
Я раздумывал над его словами, пока очередной корнеплод отдавал концы. К подобным зрелищам я уже почти привык, что было неплохо, но вместе с тем внушало опасения, если вы меня понимаете. Излучатель разрушал атомные связи: чик – и всё. Вернее, шпок. Конечно, эти существа не вполне люди. С виду вроде человек, а присмотришься – кожа восковая и какая-то недоделанная. Оно и понятно: это, в сущности, клоны, созданные из целлюлозы и растительного материала. Бинарии здорово намастырились штамповать пушечное мясо. Не хуже магов ХЕКСа, чьи армии укомплектованы зомби. И чего дергаться, что кого-то убиваешь, если жертва уже на девять десятых мертва? Но меня тревожило, что я отношусь к этому все спокойнее. Понимаете?
Я хотел еще что-нибудь сказать, но тут раздались шаги Йозефа. Он родом из гораздо более плотного мира, поэтому его походку трудно не распознать.
– Что случилось? – спросил я не оборачиваясь: выцеливал очередного корнеплода.
Джозеф медлил с ответом; я нажал на гашетку (шпок!) и глянул через плечо.
– У них подкрепление, – обеспокоенно прогудел Йозеф.
– Большое? – спросил Джаи, и я понял, что дело плохо, поскольку обычно все его реплики не короче десяти слогов.
Йозеф кивнул:
– Такое, что враз не сочтешь.
Джей/О уставился на соседний брандмауэр.
– Подключаюсь к камере наружного наблюдения, – сообщил он.
Джей/О – моя киберорганическая версия с планеты, которая сейчас очухивается после Войны машин. В нем больше гидравлического масла, чем крови, и потому его побледневшая физиономия говорила, что дело из рук вон плохо. Джей/О моложе меня на пару лет. На заданиях всегда хладнокровен (и не упускает случая это отметить), но вот в такие минуты я вспоминаю, что он совсем еще мальчишка.
– Давай глянем, – сказал я.
У Джей/О один глаз кибернетический – на вид ничем не отличается от обычного, но снабжен электронной схемой. Глаз этот вспыхнул, и на стене появилась черно-белая проекция улицы. Поначалу смотреть было не на что – остовы домов, искореженная арматура и все такое. Но потом…
Что-то шевельнулось.
Да как пошло шевелиться!
Сквозь проломы в стенах, канализационные люки и даже трещины в тротуарах на развороченные улицы хлынули корнеплоды. За пару минут их набралось не меньше сотни. И они всё прибывали.
Джей/О транслировал только изображение, да я и не уверен, что там был какой-то звук. И впрямь, жуткое зрелище: в полном безмолвии волна
Потом я смекнул: тишина означала, что они уже внутри, на электростанции, и приостановили атаку. Ну конечно – зачем тратить силы, когда можно просто сидеть и ждать? Нас всего шестеро, а их пять сотен с лишним…
Мои терзания по поводу собственного имени вдруг показались какой-то чушью.
Стены и пол начали подрагивать. Овощные клоны подошли вплотную.
– Ну что, бесстрашный вожак? – спросила Джо, еще одна моя версия – девушка с белыми ангельскими крыльями за спиной.
– Думаю, нам крышка, – прогремел Йозеф. Как правило, здоровяки флегматичны, а такого богатыря еще поискать.
– Фига с два! – Я крепче ухватил излучатель.
Джейкон повернулась ко мне – на мохнатой мордочке поблескивали глаза.
– И что ты собираешься делать?
– Что-нибудь придумаю, – ответил я с уверенностью, которой вовсе не чувствовал.
Выстрел корнеплода уничтожил камеру, к которой подключился Джей/О. Картинка лопнула, и на экране теперь не отображалось ничего, кроме статических помех. На дальнем краю цеха копошились бойцы бинариев, уцелевшие в первой атаке. Позади меня разлетелось окно, и корнеплоды полезли внутрь.
Я судорожно огляделся – влево, вправо, вверх, вниз. В потолке виднелись отдушины, через которые, видимо, можно попасть в вентиляционные шахты, но это вряд ли сгодится. Йозефу не пролезть – он вдвое меня крупнее и вчетверо тяжелее. Крылатая Джо здесь может только планировать – для полета ей необходимо, чтобы воздух был пропитан магией, а здешний мир, полностью захваченный бинариями, гораздо ближе к технологическому краю Дуги. Да и больше одного пассажира ей не поднять.
Я вскинул руку, готовясь отдать приказ к атаке. Времени на другие варианты уже не осталось. Портала поблизости я не чувствовал, так что через Промежуток нам не смыться. Если бы Тони пошел с нами на задание, все могло бы сложиться иначе, но многомерный малыш вел себя точно кот: время от времени куда-то пропадал и не возвращался неделями.
Требовалось чудо, однако в окружении бинариев не шибко верилось в «бога из машины».
Оставалось только драться. Но прежде чем я успел отдать приказ, воздух перед нами накалился. Повеяло приятным теплом – будто зябким вечером оказался у камина. Сияние превратилось в овал, из которого вышла девушка.
Моих примерно лет. Темная лохматая шевелюра и чудной наряд, будто собранный из разных времен и мест: мавританские шальвары, мантия эпохи Возрождения и блуза, смахивавшая на викторианскую. Но все это я разглядел позже. В тот миг я заметил только ее руки.
Вернее, ногти. Каждый был точно крохотная монтажная плата. Девушка наставила правый указательный палец на лазутчиков Бинарии. Ноготь налился зеленым светом; свет окутал корнеплодов, и они… окоченели. Не в смысле замерзли – просто замерли. Потом девушка протянула к нам левый мизинец, он тоже засветился, и нас накрыло пурпурным светом.
Прежде чем все исчезло, девушка взглянула на меня. Я успел подметить фиалковые глаза в обрамлении длинных ресниц.
– Привет, симпатяга, – сказала девушка. И подмигнула.