Серебряная клетка

Буланова Юлия

– Ты своих родителей ненавидишь?

– За что?
– на лице девушки читалось явное недоумение.

– Они тебя бросили. Сама же сказала.

– Это не повод ненавидеть. Я даже благодарна им.

– Благодарна?

– За то, что не мешали мне. Моя жизнь - это балет. Сколько я себя помню, столько танцую. В детстве я слышала музыку во всем. В шелесте листвы, гуле голосов, и даже, в тишине мне чудилась мелодия. В Танийскую школу искусств я попала, когда мне было пять. И это раз и навсегда определило мою дальнейшую судьбу. Я нашла свое предназначение.

Или оно нашло меня. Не знаю.

Девушка на минуту замолчала, задумавшись о чем-то своем. Франц не решился ее окликнуть. Эта девушка, сидящая на скамейке в вечернем парке, была такой красивой. Он понимал, что ни одна камера в мире не способна запечатлеть всю глубину ее серо-голубых глаз и боль, скрытую за легкомысленным тоном.

А Диана Вирэн вспомнила день, изменивший ее жизнь. День, когда у нее выросли крылья.

Одним теплым летним днем к ним в интернат приехали представители Танийская школы искусств. Они искали талантливых детишек от шести с половиной до семи лет. Направлений было три: вокал, изобразительное искусство и хореография.

Девочку заинтересовали красиво одетые взрослые, которые ходили по коридорам интерната, присутствовали на занятия старших групп по ритмике и рисованию. И она попыталась разузнать, кто это такие и чего они хотят. Но воспитатели от ее вопросов отмахнулись.

Возможно, если бы ей объяснили, что это агенты школы, которые ищут будущих учеников, ее интерес угас бы сам собой. А так...

Пятилетняя Диана не была такой уж любопытной и настырной, но упрямства ей было не занимать. А еще она не отступала. Никогда. «Вижу цель - не вижу препятствий» - было ее главным жизненным принципом.

В тот день она решила разобраться, что же происходит в их интернате, и пробралась на одно из занятий. Затеряться в толпе детей труда ей не составило.

Когда в зал сгоняют четыре десятка дошколят, их можно сколько угодно просить сидеть тихо. Через пятнадцать минут они начнут, чуть ли не по потолку бегать. Дети... что с них возьмешь?

Чтобы хоть как-то их утихомирить, высокая худощавая женщина в строгом черном платье и шляпе с вуалеткой, попросила преподавателя ритмики включить висящую на стене стерео-панель.

Так Диана познакомилась с «Лебединым озером». Остальной мир для нее исчез. Она растворилась в волшебстве изящных па, потрясенная тем, что можно танцевать так легко и грациозно.

Краем сознания девочка уловила, что других ребят по одному подзывают к столу, где расположилась та самая женщина в шляпе, грузный мужчина и две достаточно молодые девушки, одетые в одинаковые серо-голубые костюмы. А потом воспитатели выводили их из зала.

Но когда за последним ребенком из списков закрылась дверь, в зале почему-то осталась девочка с растрепавшимися косичками. Она сидела на полу, не отрывая от экрана полного слез взгляда.

– Малышка, тебя кто-то обидел?
– спросил мужчина, вставая из-за стола.

Диана повернулась к нему и покачала головой.

– А почему ты плачешь?

– Сказка неправильная, - со всхлипом ответила она.

– Тебе не понравилось?

– Не знаю. Это было красиво.

Очень. Я и не знала, что можно так танцевать. Но принц и белая принцесса утонули. А это... не честно. В конце принц и принцесса должны жить долго и счастливо. Так всегда бывает. В сказках.

– Ну, маленькая, не расстраивайся. На самом деле они не утонули. Море вынесло их на берег. И, конечно, они жили долго и счастливо. Просто этого не показали. А белую принцессу звали Одетта.

Девочка задумалась, смешно нахмурив бровки, а потом отрицательно замотала головой.

– Нет. Принц хотел спасти принцессу, упавшую в море. Но не смог, потому что она умерла. Раньше. А как звали черную принцессу?

– Одиллия. И она не принцесса, а дочь злого волшебника.

– Одиллия претворилась Одеттой, - немного нерешительно начала малышка.
– Принц не понял этого и признался Одиллии в любви. И Одетта умерла. До того, как упала в море. Если бы не умерла, то не упала бы.

– Логично, - несколько ошарашено произнес мужчина.
– Слушай, вундеркинд, а тебе сколько лет?

– Я - не вундеркинд. Я - Диана Вирэн. Мне пять.

– Вундеркинд - значит, что ты умнее обычных детей, не такая как все.

– А вундеркинд - это хорошо?

– Да.

– Странно. Когда госпожа Веслова - наш воспитатель говорила, что я не как все нормальные дети, это значило «плохо». Но у меня не получается быть, как все. Да и не хочу. Это скучно.

Мужчина погладил малышку по голове и обернувшись к одной из девушек, сказал:

– Линда, анализ состояния здоровья и прогноз дальнейшего физического и интеллектуального развития.

– Но позвольте, Николя, - вскочила со своего места старшая из женщин.
– Этот ребенок нам однозначно не подходит. Наше время дорого. Зачем тратить его впустую?

– Эмма, я не хочу препираться с вами здесь. Если пожелаете, мы поговорим позже. Без свидетелей. Итак, Линда, ваш вердикт?

– Я ввела данные с медицинского чипа девочки в программу. Результат сейчас будет. Подождите немного. Вот! Готово. Диана Вирэн. Пять лет шесть месяцев. Здорова. Есть, правда кое-какие проблемы. Ослабленный иммунитет. Мигрени. Но явных противопоказаний для поступления в нашу школу у нее нет. Прогноз дальнейшего развития тоже внушает оптимизм. У нее будут классические балетные параметры. С интеллектуальным уровнем все не так радужно. Отношение умственного возраста к хронологическому в пределах нормы. Но не более того. В число одаренных детей официально она не входит.

– Хорошо. Вероника, не могли бы вы проверить гибкость ребенка?

Вторая девушка явно не горела желанием выполнять указание руководства. Но и на открытое неповиновение не решилась. Хотя и бросала быстрые взгляды на даму в шляпе. Но та избавлять ассистентку от прямых обязанностей не спешила. Лишь благосклонно кивнула, нацепив на лицо вежливо-заинтересованное выражение.

– Ты можешь сама стать на «мостик»?
– спросила Вероника у малышки.
– Или тебя поддержать?

Девочка смерила ее хмурым взглядом и шепотом, как бы по секрету, сказала: