Серебряная корона
Шрифт:
Возможно, их удастся освободить. Но для этого нужно было сделать кое-какие приготовления. Самыми важными и – на взгляд Карла – самыми приятными были отдых и нормальная еда. Отряд Авенира вымотался почти до предела; люди Валерана и наемники, набранные в Бимстреме, были утомлены не меньше. Даже Карл вынужден был признать, что регулярное питание и упорядоченный сон имеют свои – и немалые – преимущества.
Да, что и говорить, правильные питание и сон были бы весьма приятны – не будь у Карла столько забот. Главной из них было огнестрельное оружие.
Эта работа пересекалась, однако, с не менее важным делом – ковкой лошадей. Животными не занимались уже давно, и необходимость подковывать их создавала логическую проблему: все, что касалось производства ружей, держалось в строжайшей тайне, и заниматься этим необходимо было во внутренней кузнице замка; но подковывать лошадей тоже можно было лишь там.
Решение нашлось – но у Карла прибавилось работы. Он был не настолько хорошим кузнецом, чтобы ковать подковы самому, так что ими – в кузне – занималась Ранэлла, а Карл потом пристраивал их к копытам коней.
Разумеется, подковы приходилось подгонять, а для этого требовалась наковальня и горн. Или то, что могло бы их заменить.
«Прекрати, Эллегон… Ты пугаешь… Не мог бы ты излучать покой?» – подумал Карл, старательно уворачиваясь от копыт гнедой кобылы.
Ему это почти удалось: копыто скользнуло по правому бедру. Ощущение было – будто его ударили молотом; Карл потерял равновесие, упал и откатился в сторону.
Растирая бедро, он смотрел, как Терен и Мигдал воюют с лошадью.
– Я-то думал, вы здесь, чтобы помочь мне управиться с этой заразой, – проговорил он ровно и дружелюбно – для кобылы, не для солдат.
– Прости, Карл. – Мигдал повис на поводьях.
Подскочил Эрек и помог Карлу встать. Карл постоял немного, опираясь на здоровую ногу и прикидывая, не прекратить ли на сегодня работу – а эта гнедая зараза пусть себе шкандыбает подкованной на три ноги. Всегда именно последний конь ломает тебе кость. Как вот тогда, последний раз съезжая на лыжах по склону, Карл сломал ногу.
Дальние пальцы коснулись его разума.
«Все так. Но вспомни: тому, что спуск, когда ты сломал ногу, стал последним, была очень простая причина».
«Да? И какая же?»
«Сломав ногу, ты перестал интересоваться горными лыжами».
«Опять работаешь моей совестью?»
«Дело трудное, но должен же кто-то этим заниматься». – Эллегон смежил веки.
– Ладно, парни, давайте попробуем еще раз. Последняя подкова – и дело сделано; рабочий день окончен. – А славно поработалось сегодня, подумал он, с удовлетворением глядя на предзакатное солнце.
Нельзя сказать, чтобы он испытывал восторг от работы ковалем; но и утверждать, что это не так, он бы тоже не стал. Карл всегда считал работу с металлом сродни
– Поехали, – пробормотал он себе под нос. Поставив клещи рядом с наковальней, он ухватил лошадь за правую заднюю ногу, развернулся и зажал копыто между колен.
«А теперь успокой зверюгу, ладно?»
Эллегон мысленно фыркнул. Он лежал на земле за низкой кирпичной стеной с проделанным в ней маленьким – в один квадратный фут – оконцем.
«Засыпай, лошадушка, – тихо, но настойчиво принялся напевать он, – засыпай, хорошая… крепко спи…»
Карл почувствовал, что у него начинают слипаться глаза.
«Прекрати!.. Ладно, считай, ты своего добился. А теперь перестань. Просто не пугай ее, хорошо?»
Дракон не ответил; Карл решил, что это знак согласия.
Он взял клещи и начал вытаскивать старые гвозди. Порой самым сложным бывает именно снять старую подкову, особенно если она успела врасти в копыто.
Что здесь и было. Карл даже зарычал, вытаскивая подкову, потом сорвал ее и отбросил прочь, на огромную кучу таких же подков. Эрек подал ему копытный нож; Карл быстро очистил подошву и стрелку и вернул нож Эреку, а тот взамен протянул ему напильник.
Крепко держа напильник, Карл пару дюжин раз быстро провел по краю, потом осмотрел копыто.
Не совсем, хотя и почти. Он еще полдюжины раз провел напильником и взглянул снова. Другое дело: ровно, гладко. Карл сточил зазубрины вокруг отверстий от прежних гвоздей и протянул ладонь за подковой.
Черт.
– Есть не такая круглая? Эти копытца просто-таки острые – я успел убедиться.
Эрек подал ему другую. Близко – а все же не то.
«Для этого здесь есть я».
Выпрямившись, Карл отпустил лошадиную ногу и подошел к стенке.
На самом-то деле это была не стена, просто загородка из кирпича шести футов в длину и четырех в высоту, с отверстием посередине, как раз там, где с другой стороны стояла маленькая наковальня. Карл ухватил подкову огромными – в ярд – клещами и просунул ее в отверстие.
Эллегон дохнул огнем; волна жара обдала Карла, он едва не отшатнулся. Вместо этого он зажмурился и заставил себя стоять на месте.
«Думаю, хватит».
Карл вытащил огненно-красную подкову назад, пристроил на наковальне. Несколько ударов молотком, потом опустить в лохань с водой… В воздух взлетело облачко шипящего пара, и Карл откинул голову. Потом отнес подкову назад, к кобыле: примерять.
А вышло неплохо, совсем неплохо, решил он. Подходит вполне. Сейчас Эллегон ее второй раз нагреет… Через пару секунд, отфыркиваясь от дыма, он уже прикладывал горячую подкову к копыту. Она тут же припеклась.