Серебряная мечта
Шрифт:
Глубоко вдохнув воздух, она понесла свои вещи вверх по склону, к пещере. Подойдя, проверила, нет ли в ней диких животных, и уже начала разворачивать одеяло, когда порыв ветра донес смех.
Ей не почудилось. Это люди в лагере у реки. Наверное, те, про которых говорил мужчина по имени Длинное Ружье. Сабрина с сожалением посмотрела на постель, но тут же поняла, что ни за что не заснет, пока все не разведает. Может быть, предупредить солдат об опасности?
Вытащив пистолет, она, бесшумно перебегая от камня к камню, добралась до подножия горы. Примерно в сотне метров заметила фургон у деревьев. Долго наблюдала и различила внутри какие-то
Неподалеку снова раздался смех, и Сабрина обогнула огромный нависший камень, чтобы рассмотреть стоянку солдат. Вокруг огня сидели восемь человек в синих мундирах. Они передавали друг другу фляжки и громко смеялись. На другом конце стоянки маячил одинокий часовой. Место для лагеря явно выбрано неудачное, но, вероятно, они больше думали о виски, чем о безопасности. Сабрина постояла, размышляя, стоит ли показываться, чтобы рассказать об услышанном в горах, и вдруг увидела, как часовой беззвучно рухнул на землю.
В ту же секунду пронзительный вопль нарушил тишину ночи, и индейцы открыли стрельбу. Припав к земле, через щель между камнями Сабрина с ужасом наблюдала, как индейцы ютэ в боевой раскраске напали на лагерь. Солдаты стреляли в ответ, но индейцы метались, как звери, и попасть в них было трудно.
Сабрина бросилась к своей пещере. Если ее обнаружат, ей не жить. И тут она услышала голоса из фургона.
– Мы влипли, капитан. Если уж янки не угробили нас, то это сделают индейцы.
– Эх, нет на свете справедливости. Мужчина должен хотя бы иметь шанс защищаться. – Произнес голос с ирландским акцентом.
Ирландец. «Как папа», – подумала Сабрина. И, не успев понять, что делает, ринулась вниз, к фургону. Их было четверо. Охотничьим ножом она быстро разрезала веревки, которыми их привязали к фургону и друг к другу. Бог его знает, что это за люди, но шанс на честный поединок должен иметь каждый.
– Быстрее! Идите за мной!
На какую-то долю секунды мужчины опешили, но тут же стали вылезать из фургона. Командир выбрался быстрее всех и помог спуститься второму. Пошатываясь, они подтянули и спустили оставшихся двух. Поддерживая двоих раненых, командир двинулся вслед за Сабриной. Ирландец, сильно хромая, побрел за ними. Наконец они оказались в пещере Сабрины над рекой.
Доведя мужчин до пещеры, Сабрина вернулась, чтобы, насколько это возможно, уничтожить следы на снегу. Она поднималась в гору, оглядываясь на солдатский лагерь, где индейцы тоже пытались скрыть все, что указывало на недавнюю схватку. Была такая темень, что ей удалось разглядеть лишь силуэт вождя индейцев, подъехавшего к фургону. Он осмотрел фургон и удивленно оглянулся. Затем возвратился к белому мужчине у кедра, как раз под скалой, откуда она наблюдала. Индейцы, уже отведав оставшегося виски, так сильно шумели, что этим двоим пришлось говорить в полный голос.
– Я же сказал тебе не убивать их. – Лица говорящего Сабрина не видела, но по голосу это был Длинное Ружье.
– Мертвые не проболтаются.
– А что с заключенными? Хоть их-то не убил?
– Нет никаких пленных. Сбежали.
– Проклятие! Я не хотел.
– Никаких лошадей! Они теперь принадлежат Серому Воину! – грозно произнес индеец.
– Вот и прекрасно! – согласился Длинное Ружье, явно желая поскорее убраться. – Возьми лошадей. Мне нужны только мулы с грузом. Черт с ними, с пленными. Они и так умрут от голода и холода.
В его голосе Сабрине почудился тщательно скрываемый страх. Серый Воин расхохотался и начал громко отдавать приказы. Белый мужчина уехал, мелькнула лишь его спина, на мгновение освещенная светом костра. Индейцы допивали виски, собирая ружья и ранцы убитых. Сабрина подождала, пока они, издав ликующий победный вопль, уехали, и решила проверить, может, кто-то еще жив? Но в лагере остались лишь убитые, а все ценное было увезено.
«Заключенные». Так их назвал Длинное Ружье. Теперь все ясно. Фургон предназначался не для трупов, а для перевозки преступников. А она их выпустила. И теперь их, а заодно и ее, будет разыскивать целая армия. Что же они натворили? Что с ними делать? Нельзя же просто уйти и оставить раненых без лошадей и еды. Сабрина подумала о своем плане, об отце, все еще засыпанном лавиной, о том, что надо с рассветом ехать в Баулдер, а не возиться здесь с кучей раненых арестантов.
Держа пистолет в руке, она возвратилась в пещеру.
Коултер укладывал парней, стараясь устроить их поудобнее. Услышав ее шаги он обернулся.
– Они ушли. Вы свободны, – сказала она низким голосом.
– Спасибо. Но ирландец почти не может идти, а Карл снова потерял сознание. У Тайлера рана в голове, так что он – полный инвалид. Боюсь, нам понадобится ваша лошадь.
– Нет! Она мне нужна! Я еду по срочному делу в Баулдер.
Его лица не было видно, но и могучий рост, и застывшая фигура внушали опасение. Только сейчас Сабрина осознала весь ужас своего положения. Ведь она была наедине с преступниками. Одно утешение – они наверняка думают, что перед ними мужчина. Да еще у нее пистолет, хотя много ли от него будет пользы, если этот парень решит его отобрать. Но тогда бы он поджидал ее у входа в пещеру, так? А он этого не сделал.
Теперь же он внимательно смотрел на Сабрину:
– Не знаю, что у вас за дело, но если вы поможете нам, то обещаю и вам любую помощь, на какую способен.
Ей послышался слабый акцент – несомненно, южанин.
– О какой помощи тут говорить, если ваши парни еле стоят на ногах.
– Я не про них, а про себя. Я хотел бы отблагодарить вас за доброту. Ведь есть же что-то, что вам крайне необходимо сделать. Все что угодно, кроме убийства. И даю слово, вас никто не обидит.
Что ж, даже преступники заботятся друг о друге. Да и кто она такая, чтобы судить их? Ей даже захотелось утешить его, как сестер, успокаивающе погладив рукой по голове.
Сестры! Папа! Боже праведный, да это же решение ее проблем! Раненым нужен уход, и это надолго. А мужчина сам предлагал свои услуги в обмен на заботу о раненых. Значит, не нужна никакая свадьба. Целых четыре мужчины, и все зависят от нее! И один даже пообещал любую помощь, лишь бы позаботились о его друзьях. Четыре беглых арестанта, которым некуда идти. Четыре человека, которые просто сменят камеру в тюрьме на сарай в ее доме. Наверное, гномы все же услышали ее. А может, Бог услышал ее молитвы. Ей не надо выходить замуж! Стоит только взять этих четверых домой.