Серебряная пуля
Шрифт:
К полуночи толпа заметно поредела, продолжали веселиться всего человек десять. Несколько пьяных мирно дремали в креслах и на кушетках, а один устроился прямо на полу. Миловидная девушка, стоявшая рядом с торшером, беззвучно плакала. Чистые, светлые слезы струились по бледному лицу. Блузка девушки была расстегнута, но она не обращала на это никакого внимания, полностью поглощенная неведомым горем. Осипов уже было хотел подойти к страдалице и узнать о причине слез, как вдруг его кто-то осторожно тронул за рукав. Он обернулся и увидел перед собой Джорджа. Тот был совершенно
– Вы, кажется, хотели со мной поговорить?
– А-а, – вспомнил Осипов. – Да-да. Конечно.
– Тогда пойдемте, здесь не совсем удобно.
Он провел Осипова какими-то извилистыми коридорами и наконец отпер дверь и почти втолкнул его в совершенно темную комнату.
– Где это мы? – с некоторой робостью поинтересовался журналист.
– Не пугайтесь. Это моя фотолаборатория. Единственное спокойное место в этом доме. Может быть, для вас не совсем обычное, но я его очень люблю. Здесь чувствуешь себя совершенно по-другому, чем на обычном дневном свету. Собранней, что ли.
Осипов вспомнил физрука. У него тоже была фотолаборатория. От ассоциаций стало не по себе. А что если этот подозрительный фотограф сейчас тоже…
Джордж между тем щелкнул выключателем. Вспыхнул красный свет.
– А что, обычного освещения разве нет? – удивился Осипов.
– Почему же, имеется. Только при красном свете я максимально собран. Профессиональная привычка. Так рассказывайте.
Осипов некоторое время раздумывал, с чего начать.
– Помнится, в прошлую нашу встречу вы обещали поделиться некоторыми подробностями, известными только вам, – осторожно начал он.
– Подробностями? Какими подробностями?
– Мы тогда еще встретились в музее западной живописи. На Волхонке…
– Ах, да! Припоминаю. Мы еще потом в ресторан пошли. Вы про Шляхтина рассказывали, про убийцу…
– Вот-вот. И вы сказали, что знали этого Шляхтина… А потом добавили, что сомневаетесь в причастности физрука к убийству Сокольского. Привели достаточно весомые аргументы… Припоминаете?
– Что-то такое я вроде рассказывал…
– Вы еще посоветовали покопаться в милицейских архивах, выяснить, не случались ли преступления с похожим почерком.
– Ну и как, выяснили?
– Выяснил. Случались.
– Вот! Я же говорил!..
– Но тут возникли новые проблемы.
– Какие же?
– Понимаете, я даже сказать стесняюсь. Вдруг сочтете меня чокнутым.
– Вас? Да ни за что на свете. Уж кто-кто, а вы такого впечатления не производите. Уж поверьте. Я чокнутых перевидал в достатке. Да вон хоть там, – он кивнул в сторону мастерской, – половина ненормальных. Так что не стесняйтесь, излагайте.
– По ходу расследования столкнулся я с очень странным явлением. Уже два человека, причем незнакомые друг с другом, заявили мне, что предполагаемый убийца… – Осипов замолчал, с трудом подбирая слова.
– Ну же!..
– Так сказать, не совсем человек…
– А кто же?
– Вроде бы животное…
– Животное?!
– То есть не то чтобы животное, а вроде как бы… оборотень!
– Кто?!!
– Вот видите… – Осипов замолчал, потом
– Нежелательно. Старой фотопленки много, а она огнеопасна. Так вы говорите, оборотень. Невероятно интересно. Ну и что вы думаете по этому поводу?
– Что я могу подумать? Бред.
– Почему же так категорично?
– Что, прикажете верить в рассказы об оборотнях?
– Я ничего не собираюсь приказывать. Но уверяю вас, оборотни действительно существуют.
– Ну вот, и вы туда же.
– А скажите, кто вам рассказывал об оборотнях?
– Да так… – Он неопределенно кашлянул.
– Не желаете отвечать, и не надо. А эти люди верят в их существование?
– Очевидно, верят. Раз приписывают им реальные события.
– И?
– Что «и»?
– Они верят, а вы?
– Я уже сказал. Воспринимаю подобные разговоры как бред… Конечно, можно верить, можно не верить, но мне, извините, главное – добиться результата. Поставить точку, так сказать. Меня наняли, я не скрываю. Да! Наняли! Я должен найти убийцу этого несчастного парня. Шляхтин уничтожен, но я, понимаете ли, не уверен, что Сокольского убил именно он. Вот если бы мне кто-нибудь сказал: «Ты зря мечешься и бьешь себя ушами по щекам. Шляхтин именно тот, кого ты искал», – я бы вполне удовлетворился. Не просто, конечно, сказал, но и предъявил доказательства. Поверьте. Мне ничего больше не надо. Но уж если я за что-то взялся, то должен быть уверен, что работу выполнил сполна. Вот и все.
– А кто вас вывел на Шляхтина?
– Не знаю. Клянусь! Не знаю! Некий странный индивидуум назначил мне встречу далеко за городом. На ней он назвал мне имя Шляхтина.
– Только его?
Осипов замолчал и некоторое время пристально смотрел на красный фонарь, освещавший внутренности фотолаборатории. «Сказать или не сказать? – напряженно думал он. – Проклятый рислинг. Развязывает язык».
Грибов терпеливо ждал.
– Нет, не только, – наконец решился Осипов, – было названо еще и ваше имя.
– Ах, вот как! А как выглядел этот субъект?
– Уж извините, не рассмотрел. Он все время держался в тени.
– Так вы и меня подозреваете?
– А почему бы и нет? Мальчишку вы знали? Знали! Шляхтина знали? Сами же сознались, что знали. Одна шайка-лейка…
– А может быть, тот, кто вам назвал наши имена, он и убийца?
– Я думал над этим Такой вариант не исключается.
– Он каким вам показался? Кого-нибудь напоминал?
– Трудно сказать. Голос вроде бы знакомый… Словно передо мной какой-то известный актер, диктор… что-то в этом роде.
– Актер, говорите?
– Так мне показалось.
– А оборотень?
– Я думал, меня просто хотят сбить со следа. Помешать. Однако возникает вопрос: если хотят помешать, то зачем выдумывают всякие небылицы?
– Я вам уже рассказывал, что увлекаюсь разной чертовщиной. Помните коллекцию черепов? Глупо, конечно… Но, кроме всего прочего, я кое-что понимаю в черной магии. Так вот, об оборотнях… Нет оснований считать, что они не существуют.
– Но нет оснований считать и наоборот. Я до сих пор ни одного не встречал.