Серебряная Роза
Шрифт:
Незнакомка недоумённо взглянула на протянутую ей руку, но мгновение спустя всё же протянула свою и Роуз аккуратно пожала тонкие пальцы женщины, ощущая, как прохладна её кожа.
– Значит ты подруга моего сына?! – пробормотала она. – Я раньше никогда не встречалась с его друзьями.
– А вы?…
– Я Маргарет. Мама Дерека.
– Миссис Дрейк? – не удержалась от удивлённого восклицания Роуз.
Только её недоверие можно понять. Стоящая перед ней осунувшаяся женщина, с запавшими глазами, которые казалось, покинула жизнь и утратившими свой блеск, с тёмными кругами под ними, так выделявшимися на фоне бледной кожи, скорбными складками у тонких губ и встрепанными волосами, мало походила на ту сиявшую внутренним светом красавицу, увиденную Роуз на фотографии. Эта же настоящая старуха. Страшно было и думать, что горе и боль от потери любимого мужа так обезобразили её. Та же на удивление гостьи отреагировала лишь едва заметным пожатием худых плеч, на которых мешковато висело платье.
– Да, – просто ответила она. – Но лучше просто Маргарет.
Рассеянный взгляд матери Дерека тем временем переместился с лица Розамунды на стоящие позади неё
– Что это? – тихо спросила она и тут же, не дожидаясь ответа, подошла к трюмо.
Роуз заметила, как м ука в миг исказила её черты, когда она рассмотрела снимки, а плечи поникли, как если бы на них навалился тяжкий груз. Присутствовать при столь наполненной горечью немой сцене и созерцать её – стало неловко и девушка поняла, что пора отправляться восвояси, потому что помочь была не в силах, а лезть в душу этой несчастной женщины не имела права.
– Я, пожалуй, пойду, миссис Дрейк. Зайду в следующий раз. Приятно было познакомиться, – произнесла Розамунда.
Только Маргарет, казалось, её и вовсе не слышала. Взяв в руки фотографию мужа, она не сводила с неё взгляда, с невыразимым страданием разглядывая улыбающиеся лицо своего драгоценного Николса. Тяжело вздохнув Роуз, пошла к выходу, желая поскорее уйти от сюда и избавить себя от привкуса горечи, появившегося у неё от такого неприкрытого горя. Только сделав шаг за порог, она вдруг услышала глухие рыдания и с тревогой обернувшись, увидела Маргарет, стоявшую на полу на коленях. Уткнувшись в ладони, женщина плакала, так что её хрупкие плечи дрожали. Что и говорить, зрелище было жалкое и не могло не вызывать сострадание. Но вопреки всему, сердце Роуз не дрогнуло от жалости к хозяйке дома. Наоборот, этот приступ слабости духа, пробудил у девушки гнев. Ей нестерпимо захотелось подойти к плачущей Маргарет и, крепко взяв за плечи хорошенько встряхнуть. А когда та немного придёт в себя спросить о том, как она могла позволить себе быть столь эгоистичной, что посмела погрузиться в пучину собственного горя, напрочь позабыв о маленьком сыне. Хотя именно он больше неё нуждался в утешении и поддержке, материнской ласке, после потери отца. Да, она поступила именно так и взвалила, на Дерека непосильную ношу, которую тот принял и тащил всё это время без жалоб и упрёков, как настоящий мужчина. А его мать забыла о том, кто из них двоих на самом деле взрослый, пустив всё на самотёк. Эта женщина, не нашедшая в своём сердце жалости к собственному сыну и ответственная за то, что тот в борьбе за жизнь утратил свою улыбку, не была достойна того, что бы её жалели. Роуз понимала, что может быть жестока к вдове, только вот ей было плевать на это. Но всё же она не судья этой опустившейся женщине, оплакивавшей погибшего мужа и осколки собственной загубленной жизни, продолжающей жить прошлым. Поэтому вместо того, что бы поступить так, как в душе ей того хотелось, девушка отвернулась и более не оглядываясь вышла из комнаты, не забыв захлопнуть за собой дверь, оставив Маргарет продолжать упиваться собственным горем.
Мчась домой, Розамунда едва могла сосредоточиться на дороге. Мысленно она переживала те мгновения, что провела в доме Дрейков. Обнаруженные ею фотографии, которые потрясли её, да и неожиданное знакомство с матерью Дерека, оставили след в душе. И если вначале она думала, что ей уготовано одно лишь разочарование, так как ничего интересного обнаружено ею не было, то теперь заявить такое и в голову бы не пришло. Ей таки удалось немного заглянуть в душу Дерека, в его прошлое и с щемящей сердце болью понять, насколько сильно изменился он. Казалось тот улыбчивый мальчуган с фотографий и угрюмый парень, которым был нынешний Д.Д. были два совершенно разных человека, даже без учёта разницы в возрасте. Как же Розамунде хотелось повернуть время вспять и увидеть его вот таким счастливым, а затем всеми силами сделать так, что бы беды не коснулись его. Только, увы, такое ей не под силу. Остаётся надеяться на то, что она сумеет вернуть возлюбленному толику его былого света
«Ага…и ты надеешься на это после той безобразной сцены на вечеринке? Идеалистка или просто дура! А скорее всего и то, и другое» – съязвила Розамунда, насмехаясь над собственными надеждами.
Ко всему прочему девушку не покидало ощущение, что она упустила что-то важное, то, что сможет значительно приблизить её к разгадке тайны личности Дрейка. Вот только это таинственное нечто, хоть и крутилось буквально на краешке сознания, а всё же «не давалось» и весь оставшийся отрезок пути до дома она ломала над сим голову. И как всегда бывает, когда уж готов сдаться и махнуть рукой на всё, в один миг успешно разрешается. Так произошло и с Розамундой. В очередной раз спрашивая себя о том, что же упустила из виду она вскользь взглянула в зеркало и встретила свой собственный задумчивый взор серых глаз. В тот же миг её словно пронзило молнией, а головоломка, над которой она маялась, сложилась и потрясла девушку. Небесно-голубые глаза мальчишки Дерека с фотографий, теперь были янтарными…
Глава 24
Тем же вечером поднявшись к себе после плотного ужина, которым попотчевала их с дядей Лидия, Роуз ничком рухнула на постель и, вперив рассеянный взгляд в стену, обдумывала события сегодняшнего дня – насыщенного на эмоции. Это было довольно значительная встряска для всего её существа, поэтому сейчас девушка чувствовала себя морально и физически, выжатой как лимон. Даже дядя и тётя заметили состояние племянницы, уж очень бледна и рассеяна она была за столом, но расспрашивать к её счастью не стали, за что та была им несказанно благодарна. А так как разговор не клеился, и рассиживаться Роуз не видела смысла, то была рада уединиться в своей комнате со своими мыслями. Правда она всё же несколько сомневалась, что будет способна хоть на какую-то мыслительную деятельность, когда её голова коснётся подушки. Впрочем, девушка была бы отнюдь не против,
Перед мысленным взором девушки то и дело представали увиденные ею сегодня фотографии, и она в очередной раз поражалась тому, насколько разительные перемены произошли с парнем. Может многие сочли бы её сумасшедшей, раз она с таким упорством преследует Д.Д. и посоветовали бы оставить его в покое, но Роуз уже не могла этого сделать. Может потому что там, в школьном коридоре, когда они встретились впервые и она, заглянув в его глаза увидела за всей его бравадой, решимостью, какую-то мальчишескую уязвимость, ранимость, боль и тоску, вместе с гнетущем одиночеством души парня, которую он жаждет разрушить, но не в силах сделать это сам. Её душа отозвалась и теперь не позволит отступиться назад, даже если всё против того, что бы она разрушила барьер Дерека и извлекла его страдание, что бы раз и навсегда излечить эти раны, пусть он и воспротивится этому. Слишком дорог был ей молчаливый, нелюдимый Дерек, что бы позволить ему и дальше находится в холодной пустоте одиночества, что бы решиться отречься от него и чувств, которые так неожиданно вспыхнули между ними. Здесь в полумраке и уединении своей комнаты она, наконец, признала то, что ранее осознавала, но всё же не решалась принять – что кажеться влюбилась в Д.Д. Вот только её любовь, была безответной и Дрейку оказалась без надобности. Впрочем, как и сама девушка. Однако как бы ни сложилась её жизнь далее и какие бы испытания не выпали на пути, Роуз не собиралась отказываться от частички счастья, что называется любовью. Даже если её душе придётся плакать «кровавыми слезами», а ей в дальнейшем шагать по жизни в одиночестве, она желала с помощью силы своих чувств успеть вдохнуть в окаменевшие душу и сердце Дерека животворящее тепло.
Розамунда вздохнула и удобнее устроилась в постели, надеясь, что сможет осуществить всё что задумала и что не переоценивает свои силы и возможности. Главное, что бы ей не помешали. Особенно это касалось Эрика. Теперь она понимала, что не сможет и дальше обманываться и обманывать парня насчёт возможного развития между ними более близких отношения. А значит стоит закончить свои игры, которые она того не желая затеяла с «принцем школы» и максимально ясно донести до него, что как бы он не был ей дорог, она всё же расставила свои приоритеты и определилась с выбором, где Принстону отведена лишь второстепенная роль приятеля. Если уж Роуз решилась растопить лёд неприступного сердца Дерека, то стоит соблюдать осторожность и держать дистанцию с его недругом, не создавая попусту напряжённых ситуаций, подобных той, что случилась на вечеринке. К сожалению, в достижении своих целей приходится чем-то жертвовать – это неписанный закон. В её случае, придётся оставить в прошлом дружеские посиделки с Эриком и сосредоточится на Дереке, зарождая доверие между ними. Вот только не стоило ожидать, что гордому «принцу» её решение придётся по-вкусу и он согласится с таким решение. Однако ничего не поделаешь и девушка, уже сейчас мысленно содрогалась при мысли о том, что ей возможно придётся столкнуться с гневом разозлённого таким поворотом событий Принстона. Только в любом случае отступать она была не намерена, а значит, примет любые упрёки, но будет стоять на своём. Если парень не примет её условия и станет по-прежнему препятствовать Роуз в её непростых отношениях с Дрейком, она будет вынуждена вовсе разорвать все контакты с ним. Это было радикальной мерой и наверняка причинит боль им обоим, но Розамунда не колеблясь решить поступить именно так, если Принстон станет «вставлять палки в колёса». Хотя может она много на себя берёт и тот с лёгкостью отмахнется от неё. В конце концов, это же Эрик Принстон, «принц школы» и мечта большинства девушек в Скофхэгэне. Ему есть, кем её заменить. Вот только, если так всё и произойдёт, Роуз не сомневалась, что расстроится. Ведь даже понимая, что это эгоистично с её стороны, она тем не менее хотела знать, что является и всегда будет являться для парня важным человеком в его жизни, которого нельзя просто вычеркнуть без сожаления, жаждала оставить след в душе.
«Ты как собака на сене, Розамунда Сент – Джеймс – к себе не подпускаешь и другим не даёшь! И когда ты стала такой самовлюблённой стервой? Вот увидишь, у судьбы для тебя скоро кончаться пряники и придётся отведать кнута!» – сказала себе девушка. И от собственного пророчества, сказанного себе в укор, ей вдруг стало как-то неуютно и неизвестно откуда взявшийся страх, холодной змеёй скользнул в сердце. Можно сказать в это мгновение, она ощутила прохладное дыхание той самой судьбы, что до сего времени была к ней вполне терпимой и благосклонной, не отягощая плечи девушки грузом забот. Рози не понравилось сие недоброе предчувствие изменений, что посетило её. Передёрнув плечами, она постаралась отогнать тревогу и настроиться на оптимистичный лад.
«Всё как-нибудь образуется!» – сказала она себе и, выключив ночник, смежила веки, решив, что Царство Снов сейчас станет прекрасным убежищем от нахлынувших на неё так внезапно дурных мыслей. Там они уж точно её не найдут и не захватят в свой плен. И Морфей, словно бы сжалившись над Розамундой, решил прийти ей на выручку, что бы взять в своё королевство грёз, где нет места печалям и слезам.
Только тогда девушка не знала, что эти сладкие мгновения, были лишь краткой отсрочкой перед тем, как уже занесённый над нею «дамоклов меч» рухнет на голову, а судьба решиться на очередной ход, извлекая из рукава, припасённые ею козырные тузы, что бы разбить неопытного игрока в пух и прах. В этот раз им стала Роуз…