Серебряное пламя

Джонсон Сьюзен

Двинувшись вперед, он перешагнул через тело Джейка и, дойдя до сына, положил руку на плечо Трея.

— Поедем домой, — сказал он мягко. — Твоя мать ждет.

Трей переоделся в кожаные брюки и полосатую рубашку и, когда через несколько минут они вышли, вежливо поблагодарил Ку, который ожидал в холле.

Глаза Хэзэрда были холодны, выражение лица замкнутое.

— Если вы будете так добры присмотреть за тем, чтобы все было убрано, я был бы очень благодарен.

Почтительно кивнув, Ку понял, что может назвать цену и она не будет оспариваться, но ожидается, что он будет помалкивать.

Сама тактичность, он огветил:

— Считайте, что все выполнено, мистер Блэк.

На следующий день Трей вместе с семьей отправился в летний лагерь, и в горах, окруженный друзьями, занятый охотой, скачками и всеми летними развлечениями, все реже грустил об Импрес. Через неделю он поехал на Медвежью гору и попросил духов помочь ему найти успокоение. Там перед глазами у него появились символические образы: он увидел духов, которые летали на огромных краснохвостых ястребах, внезапно превратившихся в горных пони; Импрес, одетая в ковбойскую одежду, но с огромными бриллиантами в ушах, сидела рядом с ним у костра, и, когда он протянул руку, чтобы коснуться ее, она исчезла, а на ее месте появилась Валерия. Духи взяли его за руку и успокоили, когда он закричал от ярости, придали ему силу, напоминая о предках, наследии и вере. Они мелькали перед его глазами в мистическом танце жизни, убеждая при свете дня и под звездным небом на Медвежьей горе, что сущность человека в нем самом. И как времена года сменяют друг друга, так и в сердце тоску сменяет радость.

Обновленный и освеженный, Трей спустился с горы с мыслью, что время — лучшее лекарство. Он провел все лето в горах, помогая управлять отцовскими табунами лошадей, которых перевели на свежие пастбища в предгорья. Как и раньше, он выигрывал все скачки на Рэлли и находил удовольствие в победе. И хотя он проводил время с Рэлли больше, чем обычно, его клан понимал, что он нуждается в одиночестве.

К концу лета Трей был в отличной форме. От соли его лицо стало совсем бронзовым, он был здоров как никогда.

Глава 17

В середине сентября Трею сообщили, что Валерия родила девочку. Ребенок был полукровкой. Увидев ее, Валерия отказалась прикоснуться к нему и известила, что отправляет ребенка на ранчо. Возникла суматоха, обзвонили весь город, чтобы разыскать кормилицу, а Блэйз торопливо оборудовала детскую комнату к тому времени.

На следующий же день, когда Трей приехал домой из летнего лагеря и впервые увидел крошечную инфанту, лежащую в розовой колыбели, он был сразу же очарован. Глядя на него огромными глазами, она гукала и пускала пузыри, и улыбалась ему неясной блуждающей улыбкой.

— Она такая развитая, — гордо прошептала Блэйз, стоя рядом с Треем. — Большинство детей начинают улыбаться гораздо позже.

— Ты говоришь как любящая бабушка, — поддразнил Трей.

— Она нуждается в нас, — спокойно ответила Блэйз, намекая на отказ Стюартов воспитывать ребенка.

— Ей понравится у нас, говорю тебе. Какая очаровательная! — Трей нежно коснулся покрытой пухом головки. — Как ее назвали?

— Никак… мы думали, что подождем твоего приезда.

— Разве Валерия… Блэйз покачала головой.

— Вот стерва, — пробормотал Трей.

В

последующие дни и недели он проводил по нескольку часов в день в детской и учился ухаживать за приемышем.

По настоянию Хззэрда ее назвали Бэлли [4] .

— Мы не согласны с тобой, хотя бы потому, что ты так настойчив, — стала дразнить мужа Блэйз, когда впервые стал обсуждаться вопрос об имени.

— Разве ты не знаешь, мама, — сказал Трей с улыбкой, — как он сердится, если не может настоять на своем. Очень смешно, — ответил Хэзэрд в притворной обиде. — Но это в самом деле прекрасное имя.

4

Красавица (англ.)

— Для театральной звезды, — сказала Блэйз.

— Или для победительницы в женском роде, — добавил Трей с ухмылкой.

— Вы, двое, можете выбрать девочке второе имя, — любезно предложил Хэзэрд.

— Какое великодушие, — сказал Трей, подняв брови.

— Одно из самых поразительных черт характера твоего отца.

Но Хэзэрд в самом деле проявил настойчивость, хотя, если бы жена и сын спорили с ним не просто для того, чтобы показать независимость своих суждений, они бы так легко не уступили.

Хэзэрд заказал специальный детский сервиз из серебра, на котором было выгравировано имя девочки, и начал тренировку крепкого горного пони для ее первых поездок. Блэйз полностью переделала детскую комнату и выписала из Франции детские вещи, в то время как Трей обнаружил массу приятного в том, чтобы уговаривать малышку съесть кашку и протертые фрукты.

Таким образом, Бэлли Джулия (Джулией звали героиню из любимой поэмы Трея) стала всеобщей любимицей на ранчо.

Восемь месяцев обязанностей Трея по брачному контракту истекли, когда Бэлли исполнился месяц, и день в день Трей попросил у Валерии развода.

Чтобы наверняка застать ее дома, Трей навестил ее ближе к вечеру, выбрав время после чаепития и перед обедом, на который Валерия могла быть приглашена.

Она была еще одета в платье, в котором пила чай, из бледно-розового шелка, отделанного по краям алансонским кружевом, подчеркивающим цвет ее глаз.

— Должно быть, это не светский визит, — промурлыкала она лениво, невозмутимо-спокойная в своей, обычной манере, и подняла голову, чтобы посмотреть на него. Трей был одет в пропыленную рабочую одежду: кожаная куртка поверх пропахшей потом хлопковой рубашки. Башмаки и брюки были покрыты светло-серым песком.

— Мы устанавливаем новую дробилку в руднике, — пояснил он, глядя на ее томную позу. — Некоторые должны зарабатывать себе на жизнь.

— А другие нет, — ответила она насмешливо.

— Я вижу, что у нас, как обычно, полное согласие, — сухо отметил Трей. Он остался стоять, чувствуя себя неспокойно, не собираясь задерживаться дольше, чем необходимо.

— Ты всегда такой колючий, Трей, дорогой. Я знаю, что ты можешь быть совершенно другим… присядь и расслабься. Поговорим о прежних временах, — промурлыкала она нежно и грациозно показала на ближайший стул.