Серебряные башни
Шрифт:
Устойчивый ветер гнал яхту к горизонту, поддерживая ход в добрых двенадцать узлов. Я сидел у руля и мрачно размышлял. Все подтверждалось, руки из дядиного прошлого дотянулись до нас. Во всей этой истории был один светлый момент. Крис успел оставить сообщение, а это значит, его не совсем застали врасплох. Теперь у меня была скромная надежда на то, что он жив. Я слишком верил в его умение выкручиваться из самых безнадежных положений и потому мог себе оставить эту скромную радость. Сейчас главное вернуться на остров с представителями закона, а уж потом я использую все возможности и отыщу дядю Криса. И тогда мы вместе возвратим все долги. Черт, уже который раз сегодня я помянул его. Если бы я перед гонкой не демонтировал радиооборудование яхты, копы уже были бы на острове, а так еще добрых шесть часов хода. Правда может, повезет, и я встречу какое-нибудь судно с радиостанцией. Надежда на это конечно не очень велика, здесь у нас не караванные тропы, но вдруг.
Спустя некоторое время я с удивлением увидел по курсу быстро поднимающиеся белые облака. Неужели лимит неприятностей на сегодня не исчерпан. Шторм? Здесь?! В это время года?!! Это было уже совсем из области от не вероятного, до не возможного. Кто-то из моих небесных покровителей явно перепутал шкатулки. И возникшая передо мной аномалия подтверждала это со всей невинностью природного явления. Я осмотрел горизонт, нет, не обойти, двигателя на гоночных яхтах нет. Значит, свидание с берегом придется отложить на неопределенный срок. Быстро поднимающиеся облака свидетельствовали о том, что шторм идет не из слабых. Раздумывать было некогда, и я быстро уменьшил площадь парусов до безопасных размеров и принял к ветру, после чего закрепил штурвал и бросился закреплять все согласно штормовому расписанию. Шторма я не боялся, мой "Свет" был надежной яхтой. При необходимости
Я едва закончил крепеж и вернулся к штурвалу, как с силой пушечного выстрела налетел первый шквал. То, что началось потом, трудно описать словами. Уже через четверть часа я потерял всякую уверенность и в яхте, и в себе. И только молил всех богов вынести меня из этой передряги целым. Движение яхты напоминало полет подхваченного вихрем листа. Волны сшибались и грохотали, перебрасываясь нами словно теннисным шариком. Я потерял представление не только о направлении, но и о том, где верх, а где низ, и удерживался на палубе только благодаря тому, что успел своевременно привязаться. Корпус яхты стонал под ударами волн, и я с ужасом ждал, что каждый удар станет последним. Вода буквально кипела от бьющих молний. И все же в этой бешеной круговерти было какое-то свое первозданное очарование, в какой-то миг у меня мелькнуло определение – "художественный хаос". Потом стало и вовсе не до определений. Мне показалось, что шторм продолжался целую вечность. Но когда он умчался, прочь с той же скоростью, что и налетел, часы показали, прошло немногим более шести часов. Если бы не этот шторм, сейчас я бы уже видел берег, подумалось мне. Но я не привередничал, больше того, в душе я испытывал глубокую благодарность к судьбе за то, что дышал, видел, чувствовал. В конце концов, потерянные часы это не вся моя жизнь, с которой я элементарно мог распрощаться. Потрепало меня конечно основательно, но я жил, и это было прекрасно.
Этот шторм добил меня. Двухдневная гонка, сегодняшний богатый событиями день проехали по мне, как дорожный каток, и было неудивительно, что я едва стоял на ногах. Тем не менее, я немедленно отправился в обход своего судна. Корпус и такелаж были в относительном порядке, во всяком случае, насколько я разглядел, в том сумраке, который окутывал меня. А вот увиденное мной в каюте, почему-то совсем не удивило. Все, что теоретически имело хоть какой-нибудь шанс сорваться, было сорвано и лежало кучей обломков. Это был самый замечательный памятник обломков цивилизации когда-либо виденный мной. Великая и великолепная, овеществленная эпитафия техническому прогрессу. У меня просто не было сил с ней возится, тем более что главное я и так уже знал. Автоматический штурман наплевал на все рекламные проспекты и гарантии своих производителей и приказал долго жить. Последние координаты, которые он выдал, были местом, где я попал в этот невиданный в этих краях шторм. А мне как-то не верилось, что именно там я и нахожусь. Вывод был прост. Я просто не знал куда плыть. И пока не появятся звезды или солнце даже примерно не возможно определится, в какую сторону двигаться. Трогаться в путь с такой исходной информацией было, по-моему, не самым умным выбором. Чего-чего, а камней в этом море хватало. Взвесив все за и против, я принял, как мне показалось, соломоново решение. Пробрался через кучу обломков и достал из рундука надувной матрас. После чего выбросил плавучий якорь и включил бортовые огни, которые, как ни странно это было, исправно зажглись. Дотащился до штурвала и, бросив матрас на палубу, рухнул на него.
Проспал я, как потом выяснилось, почти двенадцать часов. Правда, периодически я просыпался, осматривался и снова проваливался в сон. Но в памяти от этих пробуждений осталось только одно, ни солнца, ни звезд не было. Когда я все же проснулся окончательно, возможности определится, по-прежнему не появилось. Был день, но я не мог сказать даже в какой стороне солнце. Со всех сторон яхту окутывал плотный туман. Эта завеса была такой плотной, что, стоя у штурвала, я с трудом различал очертания собственной мачты. Кому-то там, на верху, явно понравилось испытывать мою выдержку. Тело болело, оно не то, чтобы яростно протестовало, но явно выказывало свое неудовольствие предыдущими приключениями. С другой стороны протестовать то особенно было нечего. Руки, ноги целы, голова на месте, внутри вроде тоже относительный порядок, так чего уж тут. Я еще раз осмотрелся, да туман знатный и ни малейшего намека на ветерок. Ну что ж, займемся делом. Я пробрался в кубрик. Картина, представшая передо мной там, нисколько не утратила своей монументальности и символической значимости. Глядя на нее, невольно всплывал вопрос. Что мы в этом мире…? Прах. Чтобы открыть шкаф с продуктами, пришлось изрядно повозится. Зато я был вознагражден поистине царским подарком, банкой ветчины и запаянной в пленку булкой хлеба. Порывшись в куче обломков, я раскопал и канистру с водой. Слава богу, она была цела. Прихватив с собой всю эту роскошь, я выбрался на палубу и, устроившись прямо у штурвала, принялся пировать. Через полчаса я смотрел на окружающий мир более благосклонно. Вернувшись еще раз в кубрик, я возвратился на палубу с трубкой и запасом табака. Мечту о кружке кофе пришлось с сожалением отложить. Не бывает в жизни абсолютного счастья. Наведение порядка заняло у меня гораздо больше времени, чем я предполагал сначала. Притом что, я не мудрствуя лукаво, препроводил за борт все, что не подлежало восстановлению. Когда я, наконец, смог позволить себе ту самую кружку кофе, моя яхта соответствовала по уровню автоматизации началу восемнадцатого века. Правда, лебедки, благодаря которым я в одиночку управлялся со всем своим парусным хозяйством, уцелели, и это здорово меня подбодрило. В целом моя яхта тяготела теперь к спартанскому стилю. Я поужинал и, набив трубку, растянулся на надувном матрасе, который по-прежнему лежал у штурвала. Конечно, можно было бы разместится и в кубрике, но мне не хотелось сидеть в помещении. Тем более что заняться там было нечем. Я лежал на палубе, попыхивал трубкой и смотрел по сторонам. Впрочем, смотреть-то как раз было особенно не на что. Яхту по-прежнему окутывала абсолютно неподвижная серая пелена. Мы словно попал в какой-то мир без времени и движения. Мне вдруг представилось, что весь мир состоит из этого тумана и я единственная живая душа оставшаяся в нем. Я невольно передернул плечами. К дьяволу, так и рехнуться не долго. Неожиданно по яхте пробежала легкая дрожь, словно она попала в какое-то встречное течение. Я приподнялся на локте и стал осматриваться. Именно тогда это и произошло. Сначала раздался звук басовой струны, начавшись в нижней части регистра, он нарастал, набирая силу. Скоро он захватил весь мир, проникая в каждую клетку тела, сотрясая основы мироздания. Я попытался закрыть уши, но это не помогало. Звук словно вселился в мой череп и пытался разорвать его изнутри, чтобы вырваться на волю. Казалось, моя голова сейчас взорвется. Я закричал…
Глава 2
Я медленно приходил в себя. Голова была пустой и легкой. В ней вообще ничего не было, и осознание этого наполнило меня громадной благодарностью к тому, кто прервал этот дикий концерт сумасшедшего музыканта. Паганини чертов. Долбаный виртуоз одной струны. Хотя?! Я попытался представить все струны и тут же решил поунять свое неудовольствие. Не дай бог услышит и решит продемонстрировать. Тьфу, тьфу, тьфу… Я лежал на том же месте, блаженно расслабившись. Повернув голову, я взглянул на него и тут же вскочил, словно подброшенный пружиной. Вытаращив глаза, я смотрел на штурвал. Вместо легкой конструкции из стеклопластика, последнего достижения современного судостроения передо мной возвышалось изделие из бронзы и красного дерева. Я тупо оторвал от него взгляд и глянул по сторонам. То, что я увидел, ввергло меня в ступор. Это была не моя яхта! Формы, обводы, размеры, оснастка было прежним, но материалы… Бронза или что-то похожее на нее вместо металлокерамики, дерево вместо пластика и совсем что-то непонятное вместо дакрона парусов. Из состояния отупения меня вывел громкий всплеск, раздавшийся у борта. Я резко повернул голову. Только теперь я увидел, что изменения коснулись и окружавшего меня мира. Туман исчез, светило солнце, под легким ветром плескала волна. И в этой идиллистической картине на меня двигалось порождение моего явно спятившего мозга. Классическая, боевая галера не далее чем в трех кабельтовых двигалась в мою сторону, взбивая пену веслами. Я смотрел на это чудо, разинув рот. Кино что ли снимают? В этот миг от носа галеры оторвалась точка и, увеличиваясь в размерах, понеслась в мою сторону. Через несколько секунд пролетев, как мне показалось, над самой мачтой здоровенный камень плюхнулся в воду со знакомым всплеском. Боже, оживший сон романтического идиота. Меня обстреливали из катапульты. Видимо тренировки пошли мне все же на пользу. Буквально через пару секунд я бешено крутил рукоятки лебедок поднимая паруса. Кино там или нет, но я хотел убраться из зоны обстрела и уже потом, в спокойной обстановке попытаться разобраться, какого черта здесь творится. Подхватив легкий ветер "Серебреный Свет" скользнул вперед. И вовремя, буквально за кормой прямо на то место где мы только что стояли, плюхнулся очередной булыжник. Да, намерения этих
Солнце уже проделало изрядный путь по небосклону, когда выстрелы прекратились, то ли камни у них кончились, то ли я вышел из зоны действия катапульты. Я подождал некоторое время и перестал перекладывать галсы. Стрельба не возобновилась. Дышалось уже свободнее. Оглянувшись назад, я глянул на галеру. Она по-прежнему шла за мной. Я пожал плечами, упрямство никогда не казалось мне хорошим качеством, а у капитана этой посудины его видимо было более чем достаточно. Я осмотрел горизонт. Справа по курсу в легкой дымке почти на линии горизонта виднелся берег. Впереди над линией горизонта маячило белое облако, возможно, там тоже была земля. Слева расстилалась бесконечная морская равнина. Конечно, мне бы нужно идти к берегу, но для этого сначала надо сбросить с хвоста теплую кампанию. Кто его знает, что там у берега. В том, что там не встретишь корабля береговой охраны, я почему-то был уверен. Значит пока вперед, а там видно будет. Я внимательно осмотрел себя. Высокие сапоги, напоминающие ботфорты, вместо кроссовок Reebok. Обтягивающее темное трико, колет и белая рубашка с откидным воротом вместо спортивного костюма Adidas из влагостойкой ткани. Да видок тот еще. Правда одежда сидела на мне как перчатка, не стесняя движений, да и оружейный пояс, который по-прежнему был на мне смотрелся теперь вполне естественно. Куда же это интересно я вляпался. То, что это не Земля ясно. Достаточно взглянуть на солнце. Очень уж оно высоко стоит, словно я где-то возле экватора. На бред тоже не похоже, очень уж все тут реально. Хотя. Я еще раз осмотрелся вокруг, потрогал штурвал и решительно ущипнул себя. Черт, больно получилось. Нет не бред. С современной фантастикой я знаком, так, что слова параллельные миры для меня не новость. Видимо где-то из этой оперы ария решил я. Хорошо хоть дело есть, а то с такими теориями не долго и рассудком повредится. Я прислушался к себе. Нет, дядя Крис молодец, хорошую подготовку мне устроил, внутри я был совершенно спокоен, никаких истерик. Сейчас главное выжить и сохранить свободу действий, а рвать волосы на голове будем потом. Какой-то отблеск слева привлек мое внимание, я машинально протянул руку за биноклем. То, что оказалось у меня в руках даже отдаленно не напоминало бинокль. Это был какой-то приплюснутый шар с двумя ручками по бокам. Я посмотрел на него, потом еще раз глянул на свою одежду и усмехнулся. Аналогии. Придержал штурвал ногой и, взявшись за ручки, поднес шар к глазам. Это действительно был аналог бинокля, причем с довольно приличным увеличением. Посмотрев на преследующую меня галеру, я прикинул, примерно десяти двенадцатикратное увеличение. Развернувшись, я посмотрел в направлении привлекшего мое внимание блеска. То, что я увидел, заставило меня нахмурится. Я понял, почему галера упорно преследовала меня. Со стороны моря надвигались развернутым строем такие же галеры. Причем самая дальняя уже пересекла мой курс. Меня отжимали к берегу. Я прикинул расстояние и скорость хода. Если остальные галеры такие же скорые, как и та, что преследовала меня, то получалось, что выскользнуть я могу, но для этого нужно принять круче к берегу. Я еще раз прикинул варианты, а потом решительно переложил штурвал. Только бы ветер удержался. Я оглянулся назад, и настроение у меня испортилась. Галера уже шла моим курсом. Они начали поворот еще до того, как я принял решение, они предвидели его. А это значит, впереди меня ждет какая-то гадость.
Не могу сказать, сколько часов продолжалось эта гонка, хотя бы потому, что вместо привычных часов у меня на руке был еще один аналог, с которым я еще не успел разобраться. Однако дело шло к вечеру, когда ожидаемая гадость предстала во всей красе. Берег был уже хорошо виден невооруженным глазом. А вот то, что тянулось от берега и выдавалось далеко в море не любит не один моряк. Рифы, окутанные белой пеной рифы. Они загнали меня в мешок. Шесть галер подходило с моря и по-прежнему одна за спиной. В темноте, я от них может, и ушел бы, но они явно не дадут мне шанса дождаться ее. Если бы это были обычные парусные суда, можно было попробовать идти против ветра, но это были галеры. Черт, неужели нет никакого выхода. Сидеть и ждать охотника как заяц в капкане. Ну уж нет, не на того напали. Я схватил оптический шар и стал внимательно рассматривать кипевшую у рифов воду. Ширина их не превышала трех кабельтовых, и между ними и берегом было достаточно чистой воды для моей яхты, нужно только попасть на ту сторону и уйти ближе к берегу тогда и баллисты меня не достанут. Вот только как туда попасть. Ага, кое-что есть. Дорожка к берегу среди рифов все же была, и мой "Свет" мог бы по ней протиснуться, только вот похожа она была на трассу слалома и в одном месте поворачивала почти под прямым углом. Не один здравомыслящий яхтсмен туда не полез бы, тем, более не зная местных течений. Я еще раз оглянулся. Ну уж нет, лучше на щите… И, убавив паруса, повел яхту к проходу. В это время сзади раздался рев рога, ребята явно меня не поняли и, увидев, как я убавляю паруса, решили, что я сдаюсь. Ничего, сейчас мы вам устроим цирковое представление. Прошу занимать места, согласно купленных билетов, барабанщик дробь.
В проход я влетел как шар в лузу. И началось. Никогда в жизни я не хотел бы еще раз повторить этот номер. Я просто пытался разорваться, управляя яхтой, работая с парусами и рассчитывая движение. Раз двадцать я думал, что мне конец, но каким-то чудом "Свет" выворачивался в нескольких дюймах от гибели. И только в том повороте мы скребнули по камням бортом, но уцелели. Выходя на чистую воду, я поклялся себе. Никогда больше! Уводя яхту ближе к берегу, я оглянулся. Галеры сгрудились у рифов как стая псов у забора, за который проскочил заяц. Так-то, большие парни. В этот момент яхту окутало зеленоватое свечение. Это еще, что за черт? И словно в ответ на мой вопрос со стороны галер донесся вопль. Так мог кричать только человек одаренный от природы неимоверной силы голосом или человек испытывающий смертную муку. Я схватил оптический шар и направил его на галеры. Куда смотреть я понял сразу, потому что, туда смотрели все. На передней площадке одной из галер группа ярко одетых людей склонилась над лежащим человеком в зеленой одежде. Потом они оживленно заговорили и разом обернулись в мою сторону, двое приложили к глазам такие же оптические шары, как и у меня. Я усмехнулся и, подняв вверх руку, топнул ногой. Видимо им это совсем не понравилось потому, что тот, кто стоял впереди закричал, обернувшись назад, видимо отдавая какую-то команду. Когда к нему подскочили люди в коричневой одежде, он указал им на баллисту. Тот, кому он приказывал, замотал головой, что-то объясняя. Но этот разряженный павлин не хотел объяснений, он выхватил меч и приставил его к горлу оппонента, тот отдал команду и люди кинулись заряжать баллисту. Выстрел не оправдал надежд, камень, прочертив дугу, плюхнулся в воду значительно не долетев до нас. Это видимо было последней каплей упавшей в чашу. Этот, судя по всему, их предводитель, взмахнул мечом, и голова его визави отлетела в сторону. Ничего себе, нравы у них тут подумал я, рассматривая потрясающего в мою сторону мечом субъекта. И тут же глубоко вдохнул. Ветер развернул вымпел на мачте этой галеры, и я снова увидел атакующего дракона. Вот значит как.
Я медленно шел вдоль берега под минимумом парусов, не зажигая бортовых огней и внимательно осматривая лежащую передо мной береговую линию. Я искал удобную стоянку для "Света". Мне нужна была информация, и добыть ее, можно было только на берегу. В море после этих приключение выходить не хотелось, да и не знал я куда плыть. Эта скала сразу привлекла мое внимание, в ней была неправильность, но какая именно я не мог понять. Тем не менее, убрал паруса и бросил якорь. Дядя Крис учил меня доверять своей интуиции, а она шептала мне: "Здесь". Глубина не превышала десяти футов, и я решил поподробнее обследовать берег. Несколько ознакомившись с нравами этого мира, я решил не рисковать и, отправляясь в экспедицию основательно вооружился. Японская катана на перевязи, пояс с метательными ножами и местный аналог пистолета. Это было устройство похожее на небольшой арбалет, приспособленный для стрельбы одной рукой, с автоматическим взводом. Несколько более громоздкий, чем пистолет он нисколько не уступал ему в убойной силе и дальнобойности в этом я убедился, проведя его испытание на куске плавника. Плыть с этой кучей оружия было не очень удобно, но в данном случае я предпочел безопасность удобству. Интуиция не подвела меня, я нашел великолепный грот полностью закрытый со стороны моря выступающей скалой. О более удобной стоянке для "Света" я не мог и мечтать. Единственное неудобство, необходимость опустить мачту. Правда, это не было слишком большой платой, поскольку ручные лебедки работали. Достаточно скоро "Свет" удобно устроился в гроте, словно в своем собственном боксе, у нас дома на острове. Время перевалило далеко за полночь, и я решил разрешить нам обоим вполне заслуженный хороший отдых. Ужинал, не зажигая огня, скала прикрывала грот со стороны моря, кажется, вполне надежно, но кто его знает.