Серебряные тени
Шрифт:
– Где Ваши доказательства?
Голос несогласия был полным шоком для каждого в комнате - особенно, когда они поняли, что он был моим. Я захотела ударить себя и взять слова обратно. Я только прибыла из тюремного заключения в течение нескольких часов! Но было поздно, и слова были сказаны. Со своим личным интересом к моройской стороне, я не могла противостоять, когда люди полагались на предположения и сенсационность как к фактам. Алхимики должны были думать лучше, когда обучали меня искусству логики.
Всех их взгляды упали на меня вновь, и Харрисон подошёл и встал перед моим столом.
–
Я сглотнула, опять ненавидя себя за свои слова, но уже было слишком поздно что-либо менять.
– Я спросила, где Ваши доказательства, сэр. Смысл Вашей речи неотразим, и речь кажется вполне разумной, но если у Вас нет доказательств,подтверждающих её, то мы ничто иное, как сами монстры, распространяя ложь и пропаганду.
Остальные заключённые затаили дыхание, и Харрисон, приблизив глаза, сказал:
– Я вижу. Хорошо, тогда у Вас есть определение, опирающееся на “доказательства”?
Ещё больше кавычек.
Почему, почему, почему я не могла просто сидеть спокойно?
– Хорошо, сэр,- начала я медленно.
– Даже если было бы столько дампиров-стражей, сколько и стригоев, они все равно не были бы на равных. Стригои почти всегда сильнее и быстрее, и хоть некоторые стражи убивают в одиночку, чаще всего им нужно охотиться на стригоев группами. Когда вы смотрите на текущее количество дампиров, вы видите, что оно не может сравняться с количеством стригоев. Дампиры в меньшинстве. Они не могут размножаться так же легко, как морои и люди - и даже стригои, если хотите.
– Хорошо, из этого я понял, - говорил Харрисон, - что Вы специалист по размножению с мороями. Возможно, Вы сами лично заинтересованы в помощи увеличения числа этих дампиров, так?
Хихиканье прошлось по всему классу, и я поняла, что я раскраснелась в злобе на саму себя.
– Это вообще не являлось моей целью, сэр. Я только что сказала, что если мы собираемся критично анализировать причины почему …
– Сидни, - перебил он, - я боюсь, что мы не хотим анализировать всё, так как это очевидно, что Вы ещё не готовы соучавствовать со всеми нами.
Мое сердце остановилось. Нет. Нет. Нет. Нет. Они не могут отправить меня обратно во тьму, в особенности тогда, когда я только недавно из нее выбралась.
– Сэр,…
– Я думаю, - продолжил он, - что небольшое очищение поможет Вас лучше приспособить к соучастию со всеми нами.
У меня не было идей, что могло бы это значить, но вдруг в класс вошли двое крепких мужчин в костюмах, которые должно быть были под надзором. Я попыталась по-другому запротестовать Харрисону, но мужчины быстро вывели меня из класса, прежде чем я смогла оправдаться перед моим преподавателем. Вместо этого я попыталась поспорить с конвоирами, пытаясь объяснить, что вышло недоразумение, и говоря, что они должны дать мне второй шанс, и мы смогли б все вместе сработаться.
Они оставались молчаливыми и с каменными лицами, моё сердце ушло в пятки от той возможности, которая передо мной открывалась:
Но в этот раз они отвели меня в помещение этажом ниже, а не назад в мою клетку. Комната, куда они меня привели, была слишком хорошо освещена. Большой монитор стоял в передней части комнаты, а сразу за ним огромное кресло с наручниками. Рядом стояла Шеридан, спокойная как всегда, … и размахивая иглой.
Это не было татуировочной иглой. это была большая, зло-выглядевшая вещь, которую использовали для введения медицинских инъекций.
– Сидни, - сказала она сладко, когда мужчина приковал меня к креслу, - Какой позор видеть Вас снова так быстро.
Глава 4
Адриан
У меня было так много вопросов к моей маме, что оказалось сложным определить с чего начать. Пожалуй, самым важным вопросом был вопрос о том, что она здесь делает, ведь по последним данным я знал, что она отбывала срок в моройской тюрьме за ложную дачу показаний и за вмешательство в расследование убийства.
– Что ж, у нас будет достаточно времени поговорить позже,- настойчиво сказала она.- У нас сейчас рейс. Человеческий мальчик, ты можешь найти наш чемодан?
– Его зовут Трей, - сказал я, - и он мой сосед по комнате, а не слуга.
Я дернулся в направлении стенного шкафа и вытащил чемодан. Я его привёз, когда только приехал в Палм Спрингс. Мама забрала его у меня и начала запаковывать мои вещи, как будто мне было восемь лет.
– Ты уезжаешь?
– спросил Трей, глядя несколько ошарашенно, насколько я понял.
– Я думаю, что да.
– Я поразмышлял над этим немного дольше, и вдруг это показалась превосходной идеей. Почему я был всё ещё здесь, мучаясь в пустыне? Сидни ушла. Джилл быстрыми шагами училась блокировать себя от связи со мной, благодаря моим недавним экстремальным выходкам. Кроме этого она тоже уедет отсюда в следующем месяце.
– Да, - сказал я более уверенно.
– Я определенно точно уезжаю. Всё было оплачено заранее до осени. Ты можешь остаться.
Мне нужно было убежать прочь от этого места и этих воспоминаний о Сидни. Она была везде, куда бы я ни смотрел, не только в этой квартире, но также и в Амбервуде и даже во всём Палм Спрингс. Любое место напоминало о ней, хотя я не прекращал искать её. Я бы продолжил искать, но только не в том месте, которое причиняло мне столько боли. Возможно, это был именно тот новый старт, который мне так был необходим.
Это… и моя мама вернулась! Я очень скучал по ней, не так как по Сидни, и почти так же мало контактировал с ней. Моя мать не хотела, чтобы я связывался с ней во снах, и мой отец не передавал писем. Я волновался о том, как Даниэлла Ивашкова выжила в тюрьме, но глядя на неё сейчас, казалось, что она не изменилась. Она выглядела столь же изящной как всегда, хорошо одетой и накрашенной, перемещаясь по моей комнате с той целеустремленной властностью и уверенностью, которая и играла роль в ее аресте.