Серебряный орел
Шрифт:
— Фабиола, — окликнул ее Брут, — Цезарь приглашает нас к себе.
Лонгин поклонился и сделал шаг в сторону.
Поблагодарив его, Фабиола пошла следом за Брутом, который выглядел довольным.
— Чего он хочет? — тревожно спросила она. После Алезии молодая женщина больше не встречалась с Цезарем лицом к лицу. Только в присутствии других людей.
— Он уже поговорил с Антонием и парой других людей, — ответил Брут. — Думаю, Цезарь хочет выпить за нашу грядущую удачу.
У входа в боковое помещение стояли пятеро суровых ветеранов. Увидев приближавшуюся пару, воины
Брут небрежно ответил на приветствие, и они прошли внутрь, в личные покои Цезаря. Он в одиночестве склонился над картой Италии, разложенной на письменном столе. Не сознавая их присутствия, Цезарь ткнул пальцем в пергамент и пробормотал:
— Рим…
Брут улыбнулся.
Уже не в первый раз Фабиолу удивило сходство Цезаря и Ромула. У нее самой были такие же волосы, орлиный нос и пронизывающий взгляд. Пусть их разделяла пропасть, но Фабиола испытывала то же жгучее стремление к успеху, которое видела в Цезаре. Он не боялся выступить против всех органов власти в Республике. Та же смелость и то же упрямство пылали в душе Ромула. И в ее душе тоже. Может быть, задача, стоявшая перед ней, была менее амбициозной, но Фабиола знала, что не остановится, пока не найдет того, кто изнасиловал ее мать. И не отомстит этому человеку. Даже если это сам Цезарь, злобно подумала она. Это мой долг перед матерью. И перед Ромулом. Но тут ее снова одолели сомнения. Неужели он действительно мой отец? О боги, как же мне узнать правду?
Наконец Цезарь почувствовал их присутствие. Он выпрямился и тепло улыбнулся обоим.
— Спасибо, что пришли.
— Цезарь, мне никогда не пришло бы в голову отказаться от твоего приглашения, — ответил Брут.
— И мне тоже. — Фабиола низко поклонилась.
Хозяин угостил их мулсумом.
— За скорую победу, — сказал Цезарь, поднимая бокал. — И за то, чтобы Сенат наконец опомнился. — Они улыбнулись и выпили.
— Это печальный день для Республики, — продолжил Цезарь. — Но мне не оставили выбора. С самым победоносным полководцем в нашей истории нельзя обращаться как с собакой.
— Конечно нет! — с негодованием воскликнул Брут. — Помпей не желает отказаться от власти и распустить свои легионы — с какой стати это должен делать ты?
Фабиола кивнула и пробормотала что-то неразборчивое.
— Но Помпей — не зеленый новичок, — предупредил Цезарь. — Надеюсь, нам удастся столковаться с ним и оптиматами, иначе борьба будет долгой.
— В Галлии мы сражались семь лет, — с улыбкой ответил Брут. — Что для нас значит еще год-другой?
Цезарь откинул голову, рассмеялся, а потом внимательно посмотрел на Брута.
— Своим успехом я обязан таким храбрецам, как ты, — сказал он. — Я таких вещей не забываю.
— Спасибо, Цезарь, — ответил Брут.
Фабиолу обрадовало это проявление взаимной симпатии.
Непринужденная беседа продолжалась еще несколько минут, а потом Цезарь выдвинул ящик письменного стола.
— Хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня, — тоном заговорщика сказал он Бруту. — Это не займет много времени.
— Цезарь, я выполню любой твой приказ! — пылко
В руке Цезаря очутился пергаментный свиток.
— Это новые приказы для отрядов, находящихся в Арминиуме. — Увидев недоумение Фабиолы, он объяснил: — Я послал их туда еще вчера. Переодетых в гражданское.
— Я должен съездить туда лично?
— Нет. Просто отдай свиток оптиону, который ждет у моей повозки. Он знает, куда ехать.
Брут взял свиток и быстро вышел из помещения.
Оставшись наедине с Цезарем, Фабиола неловко улыбнулась. Неужели это было запланировано? Но вскоре ее тревога улеглась; Цезарь учтиво поинтересовался ее здоровьем и планами на будущее.
— Ты будешь рожать ему детей? — спросил он.
Фабиола покраснела.
— Да, если на то будет воля богов.
До сих пор она избегала беременности, пользуясь знанием трав, полученным в Лупанарии. Укрепиться в своем новом положении было куда важнее. Естественно, Брут об этом не догадывался. Пытаясь справиться с нервами, она начала теребить золотые серьги с сердоликами.
Удовлетворенный ответом, Цезарь провел ее в смежную комнату и жестом показал на позолоченную кирасу и алый плащ полководца.
— Я надену их позже, — сказал он. — У Рубикона.
— Ты будешь чудесно выглядеть, — выпалила Фабиола, с тревогой ожидая возвращения Брута. Почему его так долго нет? — Как настоящий герой-завоеватель.
— Ты умеешь польстить мужчине, — наклонившись ближе, сказал Цезарь. — Бруту очень повезло, что у него есть такая женщина, как ты.
— Спасибо, Цезарь.
Раздалось еле слышное звяканье, и Фабиола опустила глаза. На ковре что-то блестело. Это была серьга, выпавшая из ее уха. Фабиола наклонилась за ней, и ее грудь обнажилась сильнее, чем следовало. Поднявшись, она заметила жадный взгляд Цезаря и окаменела.
— Такая молодая… — пробормотал он. — Само совершенство…
Хищный блеск в глазах Цезаря заставил Фабиолу почувствовать себя еще неуютнее. Она попятилась и стиснула серьгу с такой силой, что заболела ладонь.
Он молча пошел за ней.
Испуганная Фабиола отступала до тех пор, пока не уперлась спиной в стену. Двигаться дальше было некуда. Она пыталась не поддаться панике. Где же Брут?
Цезарь сделал шаг вперед, и Фабиола ощутила запах вина.
— Ты — настоящая красавица.
Фабиола опустила глаза, мечтая, чтобы он ушел. Однако вместо этого Цезарь сжал в ладонях ее груди, а потом лизнул в шею. Помертвевшая от страха Фабиола и пикнуть не смела. Перед ней стоял один из двух самых могущественных людей в Республике, а она была содержанкой знатного вельможи. То есть никем.
Наконец Цезарь оторвался от нее.
— Раньше ты была рабыней. — (Она кивнула.) — Если так, то ты к этому привычна, — прошипел Цезарь, задирая ей подол.
По щекам разгневанной Фабиолы побежали слезы. Тяжело дыша, он возился с ее лициумом, отодвигая его в сторону. Митра и Юпитер, помогите мне, взмолилась она. Но боги не спешили вмешиваться. А Брута все не было. Попытки Цезаря становились все более яростными. Когда его напрягшийся член коснулся бедра Фабиолы, она крикнула: