Серебряный орел
Шрифт:
Что-то заставило Ромула вновь обернуться к причалу.
Легионеры Цезаря с ходу отбросили египетский отряд, из-за появления которого двоим друзьям пришлось бежать. Первая когорта погнала деморализованного противника обратно в город, а остальные направились к триремам. Перед колонной, высоко держа серебряного орла легиона, шагал аквилифер. При виде эмблемы Ромул почувствовал прилив гордости. А следом за сверкающей птицей быстро шли военачальники и старшие центурионы, которых сразу можно
Среди них может быть и Цезарь, подумал Ромул.
— А вот наш полководец! — словно отвечая на его мысли, воскликнул оптион. — Парни, пусть знает, что мы здесь!
Его легионеры восторженно закричали.
Ромул нахмурился. Вместе с военачальниками шли две женщины. А потом свет вдруг сделался ярче, и он оглянулся.
Пылало уже большинство египетских кораблей, находившихся в гавани. Длинные желтые языки пламени перехлестывали через узкий причал и жадно лизали стены библиотеки. Было светло, как днем.
Даже страх перед будущим и злость на Тарквиния не могли преодолеть любопытства Ромула. Он вновь принялся рассматривать аристократов, которые находились не далее чем в сотне шагов от него. Часть военачальников и обе женщины взошли на палубу ближайшего корабля. Но многие люди в красных плащах остались на причале. Моряки уже отдавали швартовы, готовясь вывести трирему из гавани. Наверное, Цезарь послал за подкреплением, думал Ромул, и заодно отправил в безопасное место свою любовницу и ее служанку.
И тут одна из женщин откинула капюшон своего плаща.
Ромул громко ахнул. Прошло уже девять лет, но ее он не спутал бы ни с кем. Она стала взрослой, но это была его сестра-близнец.
— Фабиола! — крикнул он.
Она не пошевелилась, вероятно, не слышала.
— Фабиола! — заорал Ромул во всю глотку.
Она повернула голову и стала всматриваться в ту сторону, откуда ее окликнули.
Рванувшись вперед, Ромул успел сделать несколько шагов, прежде чем путь ему преградили два легионера.
— Куда это ты собрался, поганец, — прорычал один из них. — Мы тут на посту до рассвета.
— Поймите, — крикнул Ромул. — Это же моя родная сестра! Я должен с ней поговорить.
— Неужто? — издевательски расхохотался легионер. — А Клеопатра небось двоюродная, да?
Лишенному возможности что-то сделать, Ромулу осталось только кричать:
— Фабиола! Это я, Ромул!
И как ни удивительно, среди всего этого хаоса и шума она услышала и увидела его. С длинными волосами, бородатый, в ржавой кольчуге, он сейчас походил, пожалуй, на сумасшедшего, но Фабиола сразу узнала брата.
— Ромул! — радостно завопила она. — Это ты?
— Да! Я в Двадцать восьмом легионе, — заорал он в ответ, давая Фабиоле
Но его последние слова потонули в шуме.
— Что? — крикнула Фабиола. — Я тебя не слышу!
Да и мудрено было что-то услышать среди сумятицы и какофониии поспешного отплытия, когда беспрерывно звучали команды, а выполнявшие их моряки кричали в ответ. А тут еще загремел барабан, задававший гребцам ритм.
Фабиола подбежала к Бруту, что-то сказала ему на ухо. Тот подозвал к себе триерарха. И прикрикнул на него.
С видимой неохотой капитан отдал новый приказ, и моряки, только что метавшиеся по палубе, замерли.
Сердце Ромула часто заколотилось от радости.
Но тут из соседних переулков хлынули волны орущих египтян, которых побежденные солдаты созвали из всех трущоб и глинобитных лачуг, чтобы те помогли им выгнать римских захватчиков. И легионерам внезапно пришлось вступить в настоящее сражение.
Брут беспомощно взглянул на Фабиолу. Беспомощно и печально.
— Мы не можем задерживаться. Наше задание слишком важно, — сказал он и повернулся к триерарху. — Отставить задержку.
Фабиола почувствовала, что у нее подкашиваются колени, и лишь напряжением воли преодолела слабость и удержалась на ногах. Надо крепиться, думала она. Ромул жив, он в легионах. Когда-нибудь он вернется в Рим. Митра защитит его. Она подняла дрожащую руку в прощальном жесте. До встречи.
— Отваливаем! Быстрее!
Услышав долетевшую с триремы команду, Ромул понял жест Фабиолы. Вновь его охватило отчаяние. Радостному воссоединению не суждено было состояться.
Моряки оттолкнули трирему от причала длинными баграми, и она начала неуклюже разворачиваться. Медленно бил барабан, и в такт ему поочередно погружались в воду расположенные в три ряда весла, приводя корабль в движение. Триерарх носился по палубе, выкрикивая команды. Кто-то снимал крепления со стоявших на палубе катапульт, а морские пехотинцы осматривали оружие. Ничто не мешало кораблю двинуться на запад, в открытое море, но все находившиеся на нем воины на всякий случай приготовились к бою.
Тем временем орущая толпа египтян уже приблизилась к причалам. Не теряя времени, Цезарь выстроил свои когорты поперек Гептастадиона. До встречи с врагами оставались считаные мгновения.
— Ну-ка, покажем этой сволочи, чего стоят легионеры! — крикнул оптион. — Доставай мечи!
Дюжина гладиусов со свистом вылетела из ножен. Вместе со всеми это движение инстинктивно повторили Ромул и Тарквиний.
— Бегом, марш!
Ромул устремился в атаку вместе со всеми. Он с трудом сдерживал свои чувства. На бегу он взглянул на гаруспика.