Серебряный орел
Шрифт:
— Нужно уходить отсюда, — пробормотал он. — И немедленно.
Большой галл удивился.
— Почему? Скоро стемнеет. По-моему, Дарий дело говорит.
Ромул шепнул в ухо Бренну:
— Дурные знамения.
Было заметно, что Бренн растерялся. Конечно, о знамениях всегда говорил Тарквиний.
— Ты уверен?
— Да. Я просил Митру о помощи, и он ниспослал ее, — яростно шептал Ромул. — Это всего лишь передовой отряд большого войска, которое придет завтра на рассвете.
— Значит, они просто удерживают нас на месте?
— Именно так, — подтвердил Ромул.
Бренн, привыкший к точным предсказаниям
— Я сам плохо понимаю, — прошептал Ромул. — Но перед этим мне было видение Рима.
Галл беззвучно выругался.
— Ладно. Отправляйся к Дарию. Расскажи ему о том, что видел.
Между тем скифы поняли, что, стреляя по обтянутым шелком щитам, тратят стрелы впустую, и начали целиться по дуге в задние ряды «черепахи». Пробираясь через строй назад, Ромул вновь увидел лежавших на земле солдат. Тех несчастных, которые пытались оказать им помощь, тоже ранило. Теперь и они были обречены. Остававшиеся невредимыми Дарий и его телохранитель стояли подле них, держа щиты над головами. В их лошадей попало несколько стрел, и теперь те дико бились и ржали за воротами форта. Недолго им страдать, мрачно подумал Ромул — скифион быстро прикончит их.
Он приблизился к центуриону.
— Командир, позволь сказать несколько слов.
— Что еще? — раздраженно спросил Дарий. Он выглядел обеспокоенным и сердитым.
— Командир, нужно отступать, — сказал без предисловий Ромул. — Немедленно.
Телохранитель насмешливо фыркнул.
— Так ведь уже темнеет, — с сомнением в голосе отозвался Дарий.
Он сразу заметил, что Ромул пришел к нему неспроста. Пусть его поступок граничил с нарушением дисциплины во время боя, но Дарий ценил своих воинов, а этого в особенности.
К тому же в отличие от других командиров-парфян он никогда не торопился наказывать провинившихся.
— Сам ведь знаешь, какой мороз здесь бывает по ночам! — крикнул он. — Мы замерзнем насмерть.
— Может, кто и замерзнет, — ответил Ромул, не отводя взгляда. — Но если дожидаться утра, будет еще хуже.
Дарий оглянулся на крепкие стены форта. Там можно было провести ночь в полной безопасности. Конечно, никто не согласился бы спать в казарме, рядом с ее ужасным содержимым, но возле костров, под прикрытием крепостных стен, его люди благополучно доживут до рассвета.
— Почему?
Ромул заметил его взгляд.
— На нашем пути будет уже больше скифов. Намного больше.
Дарий смотрел на него в глубокой задумчивости. Как-никак, именно этот легионер увидел всадника позади отряда. И он всегда находился рядом с Тарквинием.
— Откуда ты знаешь?
— Я увидел это в небе.
Телохранитель недовольно прошипел что-то сквозь зубы.
Темные глаза Дария впились в Ромула.
— Что именно ты видел?
— Большой отряд на марше. Солдаты идут с факелами, освещая себе путь. Множество конных стрелков, и пехота с ними. И тяжелая кавалерия.
Дарий нахмурился. Войска крайне редко передвигались по ночам. Все знали, что в это время свирепствуют бесы и злые духи, от которых нужно старательно укрываться.
Ромул указал на скифских наездников, как раз отъехавших, чтобы передохнуть.
— Командир, они только задерживают нас. До тех пор, пока не придут остальные.
Теперь тучный парфянин нахмурился. Он, чуть ли не
— Не думай, парень, то, что ты заметил скифа, я оценил, — проворчал Дарий. — Ты спас немало жизней.
Зардевшись от похвалы, Ромул склонил голову.
— Но того всадника ты видел на самом деле, — продолжал парфянин, — а все остальное ты уже выдумал.
Ромул открыл было рот, чтобы возразить.
Лицо Дария посуровело.
— Скифы не воюют по ночам. И не ходят зимой в большие набеги.
— А как же нападение возле храма Митры? — возразил Ромул и добавил с опозданием: — Командир.
Его настойчивость в конце концов вывела Дария из себя.
— Это Митра показал мне скифов, — решился наконец Ромул на крайне отчаянный ход. — Я молился ему, и он мне ответил.
— Как ты смеешь?! — взревел парфянин. — Наглый пес! Митре могут поклоняться только посвященные.
Телохранитель взялся за меч.
Ромул опустил голову. Ничего не вышло. Дарий был лучше других старших центурионов, но все же оставался парфянином.
— Радуйся: тебя не будут пороть. И не казнят, — бросил Дарий. — Возвращайся в строй.
Телохранитель ухмыльнулся.
Не без труда сдерживая гнев, Ромул вернулся на свое место в передней шеренге. Глупец, думал он. Дария ослепило высокомерие, он не мог смириться с тем, что его бог может снизойти к молитве иноплеменника. Ромул же не сомневался в том, что его видение было ниспослано именно Митрой.
— Держи рот на замке, — прикрикнул ему вслед Дарий. — Никому ни слова.
Новий, укрывавшийся щитом неподалеку, мерзко хихикнул. К глубокому разочарованию Ромула, стрелы скифов не зацепили никого из ветеранов. А это значило, что столкновения с ними следовало ожидать в любой момент.
А вот реакция Бренна удивила Ромула. Друг не разделил его злости, а лишь пожал плечами.
— Когда к скифам придет подкрепление, их будет десять человек против каждого нашего, — сказал ему Ромул.
— От судьбы все равно не уйдешь, — почти торжественно произнес Бренн.
«Наступит день, когда ты понадобишься своим друзьям. Когда будет казаться, что нет никаких шансов. Никто не сможет победить в таком бою. Кроме Бренна».
Ромул догадывался, почему Бренн так спокоен. После того как Тарквиний сообщил, что некогда предсказал галлу друид, юноша втайне боялся, что здесь, в Маргиане, он потеряет своего друга. Митра показал Тарквинию, что ему предстоит обратная дорога в Рим. Но совершат ли они этот путь втроем? Почувствовав болезненный спазм в животе, Ромул снова всмотрелся в небо. Времени прошло совсем немного, но картина в корне изменилась. Ни рисунок облаков, ни ветер, ни полет птиц теперь не имели никакого смысла. Может быть, ему и Бренну предстоит умереть здесь, а Тарквиний останется в живых? У Ромула даже голова закружилась. Как бы ему хотелось, чтобы гаруспик находился сейчас рядом с ними и все объяснил! Но его не было. Хуже того — его могло и вовсе не быть в живых. И тут у Ромула родилась новая мысль.