Серебряный шпиль
Шрифт:
Я пообещал сделать для этого все возможное, и Бэй, подняв трубку, поспешно набрал номер.
— Роджер, пришел мистер Гудвин. Не могли бы вы поговорить с ним прямо сейчас? Хорошо, он через минуту будет у вас.
Бэй вывел меня из кабинета и немного провел по коридору. Он постучал в очередную дубовую дверь, и мы вошли в офис, который по площади едва ли дотягивал до трети кабинета Бэя. Фред говорил, что Джиллис молодо выглядит, но я тем не менее был поражен. Служитель церкви вполне мог сойти за студента младших курсов, особенно принимая во внимание
Когда мы вошли, он тотчас вскочил из-за стола и, обежав его вокруг, потряс мне руку.
— Мистер Гудвин, я Роджер Джиллис, — мрачно заявил он раньше, чем Бэй успел приступить к процессу формального представления. Руководитель образовательной программы был дюйма на два выше меня и, наверное, фунтов на пятнадцать легче, из-за чего казался ужасно долговязым. Его вытянутая физиономия прекрасно гармонировала с общим обликом, а с копной волос морковного цвета вряд ли могли справиться все инструменты парикмахерского ремесла — будь то гребень или щетка любого размера, спрей или гель.
— Оставляю вас наедине, — сказал Бэй, закрывая за собой дверь.
Я занял кресло, стоящее у стола Джиллиса, а он расположился в точно таком же напротив меня.
— Не люблю, когда между мной и собеседником находится стол, — заявил Джиллис с ужасно серьезным видом. — Он похож на стену.
Я выразил полное согласие и затем без нажима приступил к делу, спросив, как давно он трудится в Серебряном Шпиле и в чем состоят его обязанности.
На свои вопросы я получил более чем лаконичные ответы: «девять лет» и «руковожу образовательной программой для взрослых и детей».
После пяти минут подобного рода беседы — моих вопросов и его сверхкратких ответов — я поднял руку.
— Послушайте, вы сказали, что письменный стол подобно стене разделяет собеседников. Между нами нет стола, но стена существует, и именно вы воздвигли ее. Я понимаю, что вам, видимо, надоело отвечать на вопросы. Вначале это был Фред Даркин, затем полиция и представители прессы...
— Все контакты с прессой осуществлял только Барни, да благословит его Господь, — фыркнул Джиллис.
— Отлично. Но все же и вам немало досталось. И вот появляюсь я. Я обещал вашему боссу, что не займу времени больше, чем необходимо, но вы не очень-то способствуете мне в этом.
— Я отвечал на все ваши вопросы, — воинственным тоном заявил он, приглаживая костлявой лапой свою лохматую гриву.
— Едва-едва. Чем быстрее я буду удовлетворен, тем раньше избавлю вас от моего присутствия.
Джиллис, помрачнев, потер ладонью узкий подбородок.
— Мистер Гудвин, я говорю с вами только потому, что об этом попросил Барни. Честно говоря, я не вижу никакого смысла в нашей беседе. Всем ясно, что Фред Даркин застрелил Роя. И вот появляетесь вы, чтобы спасти своего человека, попытавшись обвинить кого-то из нас.
— Значит, вы уверены, что никто
— Ясное дело, уверен! — Его брови взлетели вверх, а нижняя челюсть двинулась в противоположном направлении.
— Следовательно, у вас нет причин для волнения.
Помрачнев еще сильнее, он заявил:
— Ненавижу, когда кто-то сознательно пытается исказить картину, чтобы переложить вину на невиновного.
— Мистер Джиллис, в контексте нашей беседы за словом «кто-то» стоят Ниро Вулф и я. Повторяю, у вас нет причин беспокоиться, если никто из служащих храма не виновен. Полиция и окружной прокурор убеждены, что уже нашли преступника. Потребуются исключительно веские доказательства противного, чтобы заставить их изменить свою позицию.
— И вы намерены найти такие доказательства, — осуждающим тоном произнес он.
— Если они существуют. Я уверен, что ни вы, ни ваш духовный пастырь не захотели бы, чтобы невинного человека отправили в пожизненное заключение.
Выражение вытянутой физиономии Джиллиса несколько смягчилось, и он кивнул.
— Хорошо, мистер Гудвин. Вы меня убедили. Постараюсь отвечать так полно, как могу.
— Благодарю. Как бы вы охарактеризовали отношение к Миду членов «кружка веры»?
— Я не могу говорить за них, — ответил он, пожимая плечами.
— Бросьте. Хотя бы в общих чертах вы имеете представление об их настроении. Вы работаете вместе и встречаетесь на заседаниях уже много лет.
По выражению лица парня было ясно, что в его душе кипит жаркая схватка с самим собой. Выдержав несколько мгновений этой борьбы, он издал нечто среднее между вздохом и стоном.
— Рой являлся... не самой популярной личностью. Бывал резок со своими коллегами. Но я уверен, что он поступал так только потому, что хотел полностью использовать потенциальные возможности храма, однако...
— Я весь внимание.
— Рой обладал способностью выводить людей из себя.
— И вас тоже?
Щеки Джиллиса залила краска, и он пробормотал:
— Может быть, иногда.
— Не могли бы вы привести пример?
Сначала он изучил ногти, потом ладони. Если он там что-то искал, то явно не нашел желаемого.
— Ну что же... Это случилось на собрании «кружка веры» несколько недель назад, — проговорил он, растягивая слова, но не столь заметно как Бэй.
Я решил, что он родом из Теннесси или Северной Каролины, однако меня вряд ли можно считать экспертом по особенностям южного произношения.
— Рой тогда привел данные о посещаемости классов для взрослых за последние несколько месяцев. Цифры несколько снизились, и он высказал предположение, что объем работы превышает мои возможности и что «...настало время найти для бедного Роджера помощника». Надо было слышать как презрительно, каким покровительственным тоном это произносилось... Вообще-то он говорил о снижении посещаемости уже несколько месяцев, но тогда он в первый раз прямо вменил это мне в вину.
— Посещаемость действительно упала?