Серенада для Черного колдуна

Ли Марина

Беспалый... Зараза! Это же надо было до такой степени меня запугать? Я же нос на улицу высунуть боюсь, думать ни о чём не могу,только как бы поскорее из султаната удрать...

– Да что тут думать?

Я вздрогнула от голоса Иу и на секунду подумала, что думала вслух.

– Спеть ему – и вся недолга, – перехватив мой перепуганный взгляд, пояснил мальчишка,и мне стало стыдно. Он-то, в отличие от меня, летающих рыб не считает, а размышляет о предстоящей встрече.

– Спе-е-еть, – протянула я и неловко поправила съехавший на бок живот.

Легко ему говорить.

А я после встречи с Чёрным Колдуном может только о том и думаю, чтo на него мoё пение не подействовало. Думаю-думаю, а ответа на вопрос «Почему?» так и не нахожу.

В храмовой библиотеке Красных Гор я перечитала o сиренах всё, что только смогла отыскать. Узнала, как усилить мой дар. Как спрятать его, чтобы не нашли. Как замаскировать след воздействия. Выяснила, что в Военной Академии Лэнара есть специальная дисциплина, которая учит будущих сыскарей сопротивляться ментальным атакам. Авторы многочисленных учебников зачастую противоречили друг другу или писали откровенные глупости (вроде того, что все сирены перевертыши и могут превратиться в невероятно сильное и кровожадное чудовище), но все они сходились в одном: для того чтобы сопротивляться пению, надо его для начала услышать. А Колдун той ночью меня точно не слышал, будто я вообще магию в свои слова не вплетала...

Сказать честно, мне было до стыдного страшно: а что если мой дар пропал? Был и сплыл,и никогда уже не вернётся. Такое ведь бывает? И самые сильные маги перегорают, лишаясь магии полностью или частично... А вдруг и я тоже... Вдруг мои песни теперь не только на Палача, вообще ни на кого и никогда не подействуют? Страшно...

Так страшно, что за целую седмицу я так и не нашла в себе сил признаться во всём друзьям. Чтобы на них проверить, а что я ещё способна.

– А если у него амулет?
– спросила я у Иу и покачала головой. – А если почувствует вмешательство и настучит на нас витязям? Да Бес нас живьём съест, если мы хвост приведём.

– Раньше тебе это не мешало, – проворчал парень.

– И раньше мешало, – не согласилась я. – Просто раньше я...

Что? Была смелее и самоувереннее, а теперь банально трушу?

– Что ты?

– Думаю, Бес прав, когда говорит, что все наши неприятности от моей гордыни. Скромнее надо быть, Иу. Скромнее и благоразумнее. аботать головой, а не надеяться на магию. Она, знаешь ли,тоже может подвести.

Напарник скривился и с изрядной долей скепсиса в голосе протянул:

– Ну, да-а... Конечно. Только я думаю, что дело тут не в скромности и не в осторожности.

– в чём?

– А в том, что тебе букля ачи Жиань на мозг давит, вот в чём, – xохотнул Иу и хлопнул меня по мягкому животу. – И в накладном пузе. Ты слишком вжилась в роль, вот и несёшь чепуху.

– Обнаглел совсем, - я попыталась отвесить мальчишке затрещину, но он ловко увернулся и запрыгал вокруг меня с наглой рожей, противным голосом повторяя:

– Букля! Букля! Букля-ля-ля-ля!

– Ничего-ничего! – Я погрозила ему кулаком.
– Вернёмся домой, я тебе устрою. Поймаю и всыплю так, что мало не покажется.

– Ты сначала поймай,трусиха! – расхoхотался он и показал мне язык.

Уж и не

знаю, специально он это делал или просто дурачился, но я смогла расслабиться и перестала бессмысленно себя мучить. Сколькo можно, в конце концов? Вернёмся домой и я на том же Иу и проверю, осталась во мне магия сирен или всю смыло по прихоти судьбы.

Изначальный Храм, в отличие от соседствующего с ним нового, построенного при правлении отца нынешнeго султана, был совершенно неприметным. Маленький, деревянный, он бы смотрелся дико на фоне каменных строений, но в глубине тенистого сада, который местные звали Божественным,был как ягодка на вершине торта. Идеальный.

– Может внутрь зайдём?
– Иу подтолкнул меня под локоть.
– Или хочешь тут до самого вечера простоять? Я не против. Тут хотя бы солнце так не жарит, но Мэки будет вoлноваться...

– Не болтай.

Вдвоём мы с трудом открыли первую дверь – она оказалась очень тяжёлой – и очутились в тёмном, как грозовая ночь, притворе.

– Вот же моржья отрыжка! – прошептал Иу. – Ни зги не видно.

Я на него цыкнула и, вытянув вперёд руки, наощупь нашла ручку второй, внутренней двери. В Храме было чуть светлее: горели жаровни под большим и малым жертвенником, да сквозь цветные витражи пробивалось несколько полудохлых лучей света.

– Эй! Есть кто-нибудь?
– в полный голос позвал Иу и на этот раз не успел увернуться от моей карающей руки.

— Не ори! Не на базаре...
– укоризненно прошипела я и, схватив парня за рукав, потянула его вправо от алтаря, где, по моему мнению, находилась жилая часть строения.

– Ты тут уже бывала? – подозрительно сощурившись, шепнул Иу, когда мы вошли в маленький светлый коридор, где пахло сдобой и сушёными фруктами.

— Нет! Кoгда бы я успела?

– Тогда откуда?..

– Тс! У меня на родине все Храмы внутри так устроены.

Иу хмыкнул.

– Что?

– Ты не похожа на частого храмового гостя. Какое там! Я тебя даже в домашней молельне ни разу не видел...

Я пожала плечами. Подумаешь!

– Если мы с тобой там не встречаемся, это еще не значит, что я вовсе туда не хожу. Это во-первых.

Мы пересекли прихожую и остановились перед еще одной дверью.

– А во-вторых, - продолжила я, размышляя, постучать или нет, – у нас на родине при Храмах устраивают бесплатные классы, в которых жрицы учат детей писать, читать, основам ма... – осеклась, в последний момент сообразив, что едва не ляпнула про основы магии. По эту сторону Гряды маг-домоводству и вульгарной магии в Храмах точно не обучают.
– ...тематики... Ну и разной другой ерунде.

– Как интересно! – дверь отворилась до того, как я решила, что делать, и мы увидели местного жреца.
– И в какой это стране,интересно знать, при Храмовых классах работают жрицы, а не жрецы.

В какой, в какой... Я мысленно oбругала себя самыми последними ругательствами. Например, в той, где мужчины рождаются редко-редко, зато баб столько, что вольно или невольно, а станешь их пускать на традиционно мужские посты.

– В моей, - ушла от ответа я, проходя внутрь, и в свою очередь спросила: