Серенада для Черного колдуна
Шрифт:
Опять-таки, мне раньше нужно было вспомнить, что мы не просто два представителя одного народа (других экинов я не встречал, но если бы дед говорил о том, что мы не можем испoльзовать свою магию друг против друга, я бы точно запомнил), мы с самой первой встречи, как две половины одного целого. Будто судьбой предназначены друг другу.
Но я не вспомнил, не прислушался к словам Синеглазки, поздно выстроил из звеньев цепочку, а в результате пострадал Гису. И неважно, что процесс логического мышления был приостановлен в результате диверсионных действий моей собственной жены.
– Ты не виновата в том, что случилось, – ещё раз заверил я Синеглазку, провёл тыльной стороной ладони по повлажневшим щекам девушки и мягко поцеловал.
– Слышишь?
– Ты не можешь этого знать наверняка.
Могу. И никогда не прощу себе, что не додумался проверить обитателей собственного дома, который, судя по всему, давно перестал быть крепостью. Мало того, Синеглазке просто нельзя здесь оставаться! Это вредит её здоровью.
– Я – нет, - не стал посвящать жену в подробности. – А вот пхо Вьерр очень даже. Целителю ты поверишь?
– Больной всегда должен верить своему целителю, – оповестил от дверей вошедший в кабинет лекарь. – Недоверие вредит процессу выздоровления. У вас снова недомогания, амира?
– Не у меня, – убитым голосом пробормотала Синеглазка.
– На этот раз заболел мой помощник, – пояснил я. – Он не член моей семьи, уважаемый пхо, но я хочу, чтобы вы отнеслись к нему так, как если бы он был моим сыном.
– Сделаю всё от меня зависящее, – важно кивнул целитель и, войдя в мою бывшую спальню, закрыл за собой дверь.
Хотя бы только oн сказал, что Гису можно помочь.
– Наверное, визит во двoрец придётся отложить. – Синеглазка с несчастным видом опустилась на диван и зажала ладони между коленями.
– Посмотрим, – отозвался я. Если выяснится, что Гису действительно отравили, мы не просто поедем в карей сегодня, мы останемся ночевать во дворце, благо у мея есть такая возможность.
За четверть часа, что прошли между тем моментом, как я ушёл из спальни жены,и тем, как она прибежала ко мне в кабинет, Синеглазка успела надеть комплект из чёрных шальвар с короткой до середины бедра робой и умыться, а волосы оставила распущенными. Никакой косметики и сложной причёски – да и когда ей было?
– но такая красивая, что дух захватывает. Не могу насмотреться на неё!
– Что у тебя с рукой? – взгляд споткнулся о зеленоватую тряпицу, которой был перевязан безымянный палец на правой руке. – Ты поранилась?
– Порезалась, - зачем-то солгала Синеглазка. Смешно, но её враньё я уже научился носом чуять.
– Ничего страшного.
– Чем? Где? Покажи! – потребовал я.
– Не на что там смотреть. Сказала е, ерундовая царапина.
Она явнo не хотела показывать мне палец, и чем больше она сопротивлялся, тем яснее я понимал, что таки обязан выяснить, что у неё там.
– рундовую царапину ты перевязывать не стала бы, - возразил я и ловко зажал Синеглазку в углу дивана, не позволяя девчонке сбежать.
– Что ты там прячешь?
– Пусти! – Синеглазка взбрыкнула, пытаясь сбрoсить меня с себя, но я держал ухo востро. –
– Мне больше нравилось, когда ты говорила «да», «ещё» и «мне нравится, Тан», – хмыкнул я, перехватил суетливые руки и прижал и к дивану над головой Рейки.
– Я же всё равно посмотрю. Зачем ты упрямишься?
Мы возились на диване, на какое-то время забыв о проблемах,и как-то вдруг всё отошло на задний план, оставив лишь нас двоих, нашу взаимную страсть и нашу тягу друг к другу. Наверное, это было неправильно и нечестно в отношении Гису, но и про него мы тоже полностью позабыли, увлёкшись не вполне приличной игрой, в которую в следующий раз лучше начинать играть за запертыми дверьми супружеской спальни.
– хотя... упрямься. Меня это заводит.
Синеглазка сдула упавшую на глаза прядь и попыталась изобразить разгневанную королеву, но почти сразу бросила тщетные попытки и тихонько рассмеялась, признавшись:
– Меня тоже. – Ну, по крайней мере, не хмурится и не переживает понапрасну, когда всё равно ничем помочь не может.
Безумно хотелось её поцеловать, но я боялся увлечься. Поэтому вздохнул ис сожалением отстранился.
– Та что ты там прячешь, Синеглазка?
Вместо ответа она скорчила забавную рожицу, а затем нехотя призналась:
– Кольцо.
– Я удивлённо вскинул брови.
– Не снимается... Слушай, это долгая история, давай я её тебе в другой раз расскажу... Я-то и спрятала его потому, что не хотела объясняться. Подумала, увидишь – начнёшь расспрашивать, откуда –у меня же не было ничего. Потом начнёшь командовать и ругаться... А я, когда его надевала, не подозревала, что это какой-то артефакт... Морги, еще бы выяснить, какой именно!.. Я вообще думала, что оно потерялось, а тут вдруг... нашлось.
Понял я хоть что-то из её объяснений? Нет, конечно. Поэтому просто стащил с пальчика Синеглазки ненужную тряпицу и, мягко говоря, обалдел.
– Как?
– Это было единственным словом, которое я сумел вытолкнуть из своего пересохшего горла. Прокашлялся.
– Где ты его взяла?
– Случайно получилось, - смутилась Синеглазка. – Я тебе потом...
– Сейчас!
Но тут скрипнула дверь и из спальни в кабинет вышел пхо Вьерр.
– С пациентом всё будет хорошо, – громко оповестил он и смерил нас подозрительным взглядом.
– При надлежащем лечении он быстро поправится, но в ближайшие несколько часов при нём постоянно должен кто-то быть, смачивать губы кусочком льда, поить, когда очнётся. Много. И ещё его нужно переодеть. Вам прислать кого-то или своими силами управитесь?
– Конечно, своими! – встрепенулась Синеглазка.
– Мне приходилось ухаживать за больными...
– Гудрун в молодости работала помощницей целителя, - перебил я. И пусть ейка не обижается, но я не позволю ей переодевать постороннего мужика. Пусть он ещё и сопляк, да к тому же болен.
– Так что никого присылать не нужно, пхо. Вы лучше скажите, чем его отравили и когда.
– Отра... – Синеглазка прижала руку к приоткрытому рту и испуганно оглянулась по сторонам, будто ожидала, что отравитель на неё из-за дивана с ножом выскочит.