Серое сердце
Шрифт:
– Я уже одолел двух аликорнов! Справлюсь и с третьим!
– В отличие от магии Сестёр, она владеет силой любви. А эта магия может противостоять твоей, Сомбра!
– Посмотрим… - это слово Сомбра произнёс, срываясь на утробный рык. Послышался тяжёлый вздох.
– Так или иначе, один аликорн — не проблема, гораздо опаснее сейчас Армор. В отличие от Каденс, он находится рядом со мной. Как и ты…
Октавия не выдержала. Опустив голову, она посмотрела через глазок в комнату… И напоролась на взгляд короля Сомбры, который стоял возле двери и с ухмылкой смотрел на пони. В следующий миг дверь распахнулась и зелёная магия схватила земнопони, сдавив её так, что дыхание перехватило.
– Так-так-так, - Спитфайр встала рядом с королём, с злобной ухмылкой взирая на Октавию.
– И многое ли мы услышали?
Сомбра клацнул челюстями.
– А мы сейчас это выясним.
========== Глава шестая ==========
Раздавшиеся в эту ночь хныкания Октавии разжалобили даже Сомбру, лишив его сна и покоя — нет, дело было не в наказании, которое оказалось не столь жестоким, а в том, что происходило между ними. Потому завтракать король отправлялся в самом несносном настроении. Октавия же, чувствуя немалую боль у себя под хвостом, прошла в ванную комнату и, повернув вентиля крана, стала приводить в порядок свою миловидную мордашку. Ну и вид! Глаза заплаканные, грива сбита, шерсть торчком… Набрав в копытца воду, Октавия плеснула её на мордашку и стала растирать, затем перенесла копытце к расчёске для шерсти и принялась за утреннее прихорашивание. Старания кобылки вернули её мордочке опрятность, но испортили причёску, которую пришлось восстанавливать при помощи другой расчёски.
Выйдя из ванной комнаты, Октавия немедленно отправилась к своему господину, который сидел на кухне и попивал кофе, выглядел так мирно и по-домашнему, что Октавия даже замерла на месте. После чего низко опустила голову и подошла к господину, ткнувшись носиком ему в бедро.
– Доброе утро, Тави, - руша весь образ злодейского тирана, с лёгкостью протыкающего нападавших на него, произнёс Сомбра. И выпил кофе.
– Доброе утро, повелитель, - поклонилась Октавия.
– Пинки Пай…
– Я уговорил Спитфайр не сдирать с неё розовую шёрстку для своего кресла, - усмехнулся Сомбра и кивком головы указал на табурет.
– Садись.
Октавия послушно приняла предложение своего короля, сев на табурет и аккуратно подложив под себя ноги. Сомбра магией слевитировал к ней пару простеньких бутербродов — укрытый салатным листом хлеб с помидорами - и наполненную горячим чаем чашку, всё это составив перед земнопони.
– Завтракай и пойдём со мной, - резким, но ещё не потерявшим чувствительности — или не вернувшим злобы — голосом приказал Сомбра.
– Цепи можешь не надевать, так же, как и платье.
Последнее немного встревожило Октавию.
– Простите за вопрос… Но куда мы пойдём?
– Не твоё дело, - ответил жеребец.
– Скажу только одно — тебе понравится.
Октавия больше не задавала никаких вопрос — пустое. Сомбра мог сделать с ней всё, что угодно, в этом он был совершенно прав, а потому ей оставалось только послушаться его. Что бы не ждало её впереди.
После завтрака они в сопровождении двух стражников вышли на улицу, где их ожидала карета с позолоченными спицами, в которую были впряжены четыре пегаса. Такое количество крылатых пони подсказало Октавии, что сейчас ей придётся подняться в небеса. И потому, когда повозка оторвалась от земли, кобылка кричала всего полторы минуты, вцепившись в серую шерсть своего повелителя и утопив мордашку в его плаще, только бы не видеть крохотную землю далеко внизу.
– Хватит!
– прозвучал громкий голос короля, тем не менее, по тону он выглядел успокаивающим, а не рассерженным. Октавия убрала копытца и взглянула королю в морду…
Единорог выглядел просто пугающе — глаза его блестели от возбуждения, а на морде застыла чудовищная жестокая ухмылка. Безумная ухмылка. Рог короля засветился зеленоватой магией и за Октавией внезапно распахнулась дверца — ветер взметнул её хвостик и пробежался по шерсти.
– Прыгай, - последовал приказ, от которого у земнопони сердце в копыта ушло. Она испугалась ещё больше — хотя куда уж больше-то!
– и залепетала что-то жалостливое, соединив копытца перед грудью. Сомбра не стал долго её слушать — копыто упёрлось Октавии в грудь, нажало… И пони выпала из кареты под смех пегасов.
Обычно перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. То ли Октавия была не такой, как все, то ли это просто выдумка, то ли она чувствовала, что с нею ничего не случится — пони просто закричала на весь город, на крыши домов которого она падала, задёргала ногами, словно пытаясь опереться о воздух… И зажмурилась в ужасе за секунду до того, как зелёная магия подхватила её и остановила падение. А затем до неё донёсся добродушный смех хозяина — сам переливаясь зелёной магией, Сомбра опускался к ней, широко улыбаясь напуганной пони.
– Неужели ты решила, что я так просто собираюсь от тебя избавиться — уронить на Мэйнхеттен? Это не в моём стиле!
– хохотал он, смотря на Октавию, которая ещё не могла поверить в своё спасение.
– Это было бы слишком просто и скучно!
Он поднёс кобылку поближе и погладил её гриву. Октавия бессознательно прижалась к нему, опасаясь, как бы он снова её не отпустил — но нет, левитируя самого себя и свою рабыню, король медленно двинулся в сторону одного из центральных небоскрёбов. Кобылка перестала дёргать копытами, поджав передние к груди — всё равно её ничто не спасёт, если королю придёт в голову отпустить земнопони, но, кажется, пока это в его планы не входило. Вместо казни он дарил Октавии пусть сомнительное, но уж точно не обычное развлечение — парить над самым удивительным городом бывшей Эквестрии, наблюдая за тем, как внизу пробегают пони, извозчики катят экипажи… От пристани отделился красивый парусник, гордо проплывая мимо неказистых судов на угле, коптящих небо чёрным дымом. С другой стороны уже в небесном море плыл золотистый корабль с красными, фиолетовыми, синими полосами на вытянутом баллоне. Его сопровождали летящие ровным строем пегасы.
– Пожалуй, это единственное место, где можно отдохнуть от Мэйнхеттенской суеты!
– заявил Сомбра, перевернувшись на спину и пролетая мимо Октавии. Рог его продолжал гореть ровно, давая понять, что такая магия почти не требовала усилий. По крайней мере, для короля.
– Это очень мило, сэр… - учтиво проговорила Октавия.
– Но… Я не хочу показаться неблагодарной, но мне… Холодно и страшно, повелитель!
– Холодно и страшно?
– Сомбра рассмеялся.
– Сейчас тебе станет ещё страшнее!
Его магия исчезла с тела Октавии и пони вновь начал падать, но на этот раз она и взвизгнуть не успела, как король поймал её и снова поднял, приблизив к себе и грубо поцеловав. Дрожь Октавии и выражение её напуганной мордашки пришлись ему по вкусу — он наслаждался своей игрушкой.
– Пожалуйста, повелитель, - снова раздался её шёпот.
– Поставьте меня на землю.
– На землю?
– Сомбра внимательно разглядывал тот бездонный ужас, что воцарился в глазах юной земнопони.
– Это можно, только где ты тут землю увидела? Везде один асфальт!