Серое Затмение

Соло Барталомей

Он махнул рукой через голову и толпа двинулась прямо на нас. Я вооружился дилдаком и подготовился к обороне, поглядывая на своих товарищей. Неожиданностью стали коктейли Молотова, которые полетели в нас откуда-то из глубины толпы. Бутылки с зажигательной смесью разбивались о брусчатку и огонь распространялся по земле, перекидывался на шинели казаков, которые тут же их скидывали, оставаясь в мундирах. Я огрел своим дилдаком первого подоспевшего ко мне протестующего и он, упав наземь, принялся корчиться в конвульсиях. Толпа напирала, я глядел по сторонам, пытаясь не разорвать цепь и усмотреть, что делают мои товарищи. Нас оттесняли, давили напором и нам ничего не оставалось, кроме как применять дилдаки и пятиться назад. Где-то раздался выстрел, толпа замерла на мгновение, а затем бросилась на нас со всей яростью под командованием

их предводителя. Сначала был прорван восточный сектор, а затем сдались и другие. Массы заполняли площадь, слышались крики, треск тока от дилодаков мох собратьев и перемешавшиеся лозунги. В толпе, совсем неподалеку от меня, я увидел, как мелькнула синяя звезда и узнал по усам ротмистра Ходогорского. Он будто хищник выцеливал в этой перемешавшейся массе зачинщика – маленького мужичка в очках, преследуя его по пятам. Но он сам стал жертвой другого хищника – позади ротмистра оказался здоровенный бугай в кожаной куртке, который уже успел занести над головой Дениса Аароновича до блеска наточенную шахтерскую кирку. Я навел на него свой дилдак и прицелился, прикидывая, что до громилы будет аршинов пять – не меньше. Шансов на попадание с такого расстояния почти не было, но я, все же, нажал на крючок и электроды каким-то чудным образом попали точно в цель. Здоровяк скрючился, выронил кирку, задергался, пытаясь сопротивляться, а потом упал навзничь и отключился. Ротмистр обернулся, понял, что произошло и, найдя меня взглядом, кивнул мне с почтением. Я кивнул ему в ответ и он устремился за очкариком, приготовив наручники. В этот миг я почувствовал какое-то жжение в боку и, приложив руку к спине, ощутил нечто липкое. Ладонь моя была в крови. Я обернулся и столкнулся взглядом с озверевшим мальчишкой лет двенадцати, который держал в руках поварской нож, лезвие которого было окроплено моей собственной кровью. Энергии моего дилдака было недостаточно на следующий выстрел и я уж было потянулся за винтовкой, но в глазах моих вдруг потемнело. Мне сделалось дурно, голова закружилась, ноги подкосились и я почувствовал, как мое неуправляемое тело столкнулось с холодной брусчаткой. Наступила тьма.

Глава 17

Очнулся я светлой палате лазарета и, как выяснилось позже, это был Государственный Лазарет Партии Народного Восхождения имени Владимира Светлого. В этом учреждении лечилась вся верхушка ПНВ, наркомы и члены Верховного совета. Простые урядники в такие места не попадают, даже если имеется угроза для их жизни. За меня ходатайствовал ротмистр Ходогорский, а точнее его непосредственный начальник – командующий Гусарским Корпусом СССР генерал от кавалерии граф Нарышкин И.Д. Это мне польстило и я даже расплакался на глазах у медсестры, когда мне об этом рассказали.

Ранение мое не было серьезным – нож злоумышленника прошел между ребер и немного задел печень. Опасность была лишь в том, что я потерял много крови, но не так много, чтобы попрощаться с жизнью – карета скорой помощи, которая дежурила у площади, быстро довезла до меня лазарета. Мне сделали операцию и еще девять дней я провел в прекрасно пахнущей светлой палате с плоским ретранслятором на стене. Из новостей, которые крутили круглые сутки по этому самому ретранслятору, я узнал, что митинг третьего мая, а точнее, его называли «восстанием», был успешно подавлен совместными силами Гусарского и Казачьего Корпусов. Зачинщики были арестованы и ожидали своих приговоров. Главный оппозиционер, тот самый мелюзга в круглых очках, Илья Дальний уже дает показания. Также по всем региональным отделениям Пивной Партии прошли рейды с целью выявления радикально настроенных элементов внутри организации – искали Либералов. Производятся аресты и задержания. Глава Пивной Партии – Богдан Яблочкин выступил с официальным заявлением, что данная провокация не была санкционирована руководством Партии, а все причастные к стачке радикалы с позором были изгнаны и лишились своих партийных билетов. Также было распущено левое крыло ПП (прозванное внутри Либеральным), как порочащее честь партии и ведущее аморально-маргинальную политику. Яблочкин принес официальные извинения от имени Пивной Партии Верховному Правителю, ПНВ и каждому добропорядочному гражданину СССР. Все складывалось как нельзя лучше.

На третий день моего пребывания в лазарете ко мне явился лично ротмистр Ходогорский. В голубом мундире с орденами, со своими

подкрученными усами, в белом галифе с лампасами, в высоких блестящих сапогах и при шпаге. Он снял фуражку, пожал мне руку, уселся в кресло у окна и подкурил самокрутку, задумчиво глядя во внутренний двор лазарета.

– Хотел лично поблагодарить вас, старший урядник, – сказал князь Ходогорский, – за то, что спасли мне жизнь. Если бы не ваш меткий выстрел, этот подлец снес бы мне голову.

– Что вы, ротмистр, – зарделся я. – Это мой долг. Так поступил бы каждый казак.

Он выпустил дым в окно и снова поглядел на меня.

– Мы приставили вас к ордену, – сказал он размеренно и как-то даже обыденно. У меня перехватило дух. – Ордену имени Владимира Светлого четвертой степени. Я пытался выбить для вас третью степень, но сверху донесли, что четвертой для человека, который только начинает свой путь, будет достаточно.

Я почувствовал, как руки мои трясутся. В глазах потемнело – то ли от боли в животе, то ли от волнения.

– Но ведь… – я с трудом подбирал слова, – это же высшая награда в СССР.

– Высшая, – кивнул со спокойствием ротмистр. – Его вам вручит лично августейший командир всех казачьих войск гетман Вертопрахов. Заодно и познакомитесь. Подготовьте речь и попробуйте впечатлить его – от этого будет зависеть ваша дальнейшая карьера. Идеально было бы, если бы сам гетман предложил вам должность в главке Казачьего Корпуса. Там карьера летит наверх со скоростью ракеты.

Он отвернулся и затянулся. Ротмистр никуда не спешил.

– Помимо этого вам дадут внеочередное звание, – продолжил он, пока я с трудом переваривал сказанное им раньше. – Будете теперь вахмистром. Вы ведь сумели обезвредить опасного преступника – тот бугай с киркой был давно в розыске за убийство. Его наняли Либералы для силового прорыва – политическая подоплека ему вообще не была интересна, он шел на площадь убивать, – Ходогорский почесал затылок, вероятно представив, что в затылке его могла торчать кирка этого отпетого убийцы. – Смотрите, не улетите в небо, Игнат, – он поглядел на меня по-отечески. – С орденом и званием ваш рейтинг уйдет далеко за восемьдесят. Лично я мог похвастать таким только к двадцати трем годам и это учитывая мою дворянскую родословную. С такими возможностями для вас откроются большие перспективы – используйте их себе во благо, с холодным расчетом и по уму.

– Благодарю вас, ваше превосходительство, – с трудом выдавил я из себя. Голова по-прежнему шла кругом.

– Это лишь малая часть за спасение жизни, – уголки губ его дрогнули в легкой улыбке. – Вы только представьте себе, как была бы дискредитирована Партия, сам Верховный Правитель и весь Гусарский Корпус, если бы в этом путче погиб дворянин, гусар. К тому же это был бы величайший провал из всех операций, что организовывал НКГБ и тогда генерал-маршал Палубников слетел бы с должности.

– Простите, я не совсем понял, – потирая виски, спросил. – Вы сказали, операция?

– Конечно, – кивнул ротмистр. – Вы ведь не думали, что НКГБ допустил бы даже проведения подобного митинга? Операция «Болото», которую возглавлял лично Палубников. ГБшники осуществляли координацию, мы – гусары, претворяли операцию в жизнь, а вы – казаки, вели силовое прикрытие.

– Но в чем была суть этой операции?

– Лидер радикального крыла Пивной Партии – Илья Дальний, давно завербованный агент НКГБ, – затянувшись, ответил Ходогорский. – Скоро он получит новую личность и выйдет на свободу. Через него мы выявили членов ячейки Либералов. Плюсом взяли на карандаш тех, кто был готов на радикальные меры, но не решился и тех, кто негативно высказывался о Верховном Правителе и ПНВ. Операция «Болото» прошла успешно. Такие зачистки требуют регулярности – и одна из них выпала в том числе на вашу долю, вахмистр. Об этом, разумеется, распространяться не стоит. Но, думаю, вы и без моего предупреждения все прекрасно понимаете.

Он поднялся, затушил сигарету о подоконник и выбросил ее в окно.

– Мне пора, долг зовет, – сказал ротмистр. – После лазарета вас ждет отпуск по здоровью – отдохнете пару недель, сил наберетесь и снова на службу. Еще раз, примите мою благодарность, – он достал из внутреннего кармана кителя визитную карточку и вручил ее мне. – Здесь мои личные данные. Выйдите на связь, если вам когда-нибудь понадобится моя помощь. В беде не брошу. Ну все, вахмистр, бывайте!

Он кивнул и четким шагом вышел из моей палаты.