Серпентарий Евы

Соломина Мария

Аверин усмехался, бросая мне вызов. Его рука плавно поползла вверх по моей спине, слегка оглаживая, пока не коснулась открытого участка кожи… Мужчину как током ударило. Я поймала взгляд карих глаз, в которых больше не было насмешки. Сосредоточенный, темнеющий взгляд.

– Я не привыкла вращаться в высших кругах. – промолвила я, прерывая затянувшуюся паузу.

– Да. Помню. Ты очень занята… - Олег опять замолчал, обдумывая что-то. – Ты в курсе, что существует традиция похищения невесты на свадьбе? – он вдруг ни с того ни с сего сменил тему,

а в глазах загорелся озорной огонек.

И улыбка… интригующая. Что-то в этот момент щелкнуло внутри меня, заставив посмотреть на мужчину совсем другими глазами. Странное преображение. Со мной танцевал теперь не один из самых крупных дельцов города, по слухам, довольно жестко разбирающийся с конкурентами, а мужчина-авантюрист, предлагающий сейчас последовать за собой. И скучно точно не будет!

– Кажется, это кавказская традиция. Сомневаюсь, что она имеет какое-либо отношение к молодоженам.

Аверин усмехнулся и повел меня с танцпола в сторону уже довольно темных алей.

– Ты права… - задумчиво прошептал мужчина, когда звуки праздника остались далеко позади. – Сегодня я предпочту похитить подругу невесты.

С этими словами мужчина без особого напряжения закинул меня на плечо и спешным шагом направился в сторону парковки. От неожиданности я потеряла дар речи. Даже пискнуть не успела, как оказалась на заднем сидении внедорожника, рядом уселся Аверин и закрыл дверь.

– Домой, Василий. – Олег спокойно откинулся на спинку сидения и по-хозяйски положил ладонь мне на бедро.

Машина стала аккуратно выезжать с парковки.

Ну как так-то, Ленка? Жеваный кот!

На мгновение мне захотелось закричать. Но лишь на мгновенье! Вместо этого я медленно повернула лицо к Олегу и вопросительно подняла бровь. Он все понял без слов.

– Мне надоело, что ты строишь из себя железную леди. – холодно бросил Аверин. С этой стороны я его еще не знала, но вскоре мне предстояло более близкое знакомство. – Я не должен никому ничего доказывать, тем более тебе. А ты заставила меня изрядно понервничать эти дни.

Он наклонился ко мне. Взгляд. Глаза в глаза. Всепожирающий огонь, страсть и одержимость.

Тварь затаилась в предвкушении, отмечая краем глаза, что стекло, отделяющее водителя от пассажиров, поднято. Мы одни в салоне. Никто не услышит.

Нельзя. Осадила я нахалку. Нам не к чему открывать собственное кладбище.

Но Аверин превратно истолковал мою заминку и распалился.

– Ты женщина. И должна подчиняться. – в тишине салона прозвучало довольно зловеще. – Любое неповиновение будет пресечено. Поэтому, дорогая, сейчас будет жестко. И с порога.

Странное чувство. От этих слов одновременно захотелось рассмеяться и впиться в губы самоуверенного гада жестким поцелуем. Ему ли учить меня подчиняться? Тварь завозилась под самой кожей холодными щупальцами, пуская по телу электрические импульсы, заставляющие волоски на коже приподняться, словно от холода, а соски напрячься и затвердеть. «Сейчас будет жестко!» - моя сущность растянула

в предвкушающей улыбке полную акульих зубов пасть.

– Какое интересное у тебя представление о женщинах! – я судорожно сглотнула, что не укрылось от внимательного взгляда мужчины.
– С чего вдруг я что-то тебе должна?

Глаза Аверина опасно заблестели. Точно, одержимый…

– Поверь, я уже устал от эмансипированных баб. – голос на удивление спокойный и ровный, но чувствуется мина замедленного действия. Черт его знает, когда рванет… - Каждая рассуждает, каким должен быть мужик.

Минута затишья. Выдох. Вдох. Сильные руки хватают меня за плечи, вытрясают душу.

– Да ни каким, блять, он не должен быть… И вообще никому он ничего не должен! Он главный, и мужчина, и ему решать кому и что делать. – и уже успокаиваясь, Аверин продолжил. – Дай мне право, которым изначально наделила меня природа, и расслабься.

Блин, как в старом анекдоте: расслабиться и получать удовольствие? Хренушки!

И не дожидаясь ответа, согласия или… Да ничего не дожидаясь! Нагло, жестко впился в мои губы.

Странное ощущение… Нет. Не возбуждение или желание. Другое… Словно к моим пересохшим губам поднесли стакан с водопроводной водой, немного затхлой, мутноватой и отдающей хлором. Но жажда столь велика, что, если пить маленькими глоточками, ощущаешь, как постепенно силы возвращаются к тебе, и ты словно оживаешь. И хочется пить, и пить еще, пока полностью не опустошишь сосуд, зная, что и это не утолит твоей жажды.

– Что же ты наделал, Аверин? – прошептала в упрямые горячие губы.

Замок был сорван. Ящик Пандоры открылся. И никто не мог знать, что же вырвалось наружу…

Я больше не чувствовала тварь, став с ней единым целым. Единство движений, стремлений, жизни и смерти… Дальше время понеслось с космической скоростью. Миг – и мои пальцы стискивают горло мужчины, резким движением руки сбрасываю с себя его тяжелое тело, отбрасываю на кожаное сидение салона, сажусь на колени жертвы. Какая непередаваемая гамма чувств! Боль, страсть, похоть, неверие, страх в карих глазах. Крышесносный коктейль!

– Нравится? – хрипло спросила завороженного моим взглядом мужчину, и слегка надавила коленом на вздыбленный бугор в области паха.

И не дожидаясь ответа, слизала хриплый стон с жестких бледных губ глубоким поцелуем, вытягивающим душу. Олег глухо зарычал и жадно стиснул мои ягодицы, азартно включаясь в смертоносную игру, в которой, увы, будет лишь один победитель.

Страсть и одержимость клубились сизым туманом на его губах, а я продолжала пить их, не в силах остановиться. С силой провела указательным пальцем по груди мужчины сверху вниз, срывая (или срезая?) пуговицы кипельно-белой рубашки острым ногтем, оставляя кровоточащий шрам на загорелом торсе. Но его эта граничащая с болью ласка распалила лишь сильнее. Рваный судорожный вдох, когда мои руки расстегнули пряжку ремня и молнию. Сильные руки задирают подол почти до пояса…