Серплы
Шрифт:
Когда я уже выходил, я услышал шум и голоса у миссис Бертон. Пушок громко лаял. Дверь была открыта. Я забеспокоился. В комнате было несколько человек: ее сын, его жена, дочь и внучка Берты – их я знал хорошо, они часто навещали ее, и еще были какие-то люди, которых я не видел прежде. Миссис Бертон умерла. Пушок очень переживал. Он поскуливал, то и дело пытаясь облизать руку Берты, а когда его отгоняли, начинал лаять. Когда он увидел меня, то бросился ко мне со всех ног, радостно виляя хвостом. Я забрал его себе – дети Берты не
Все это время все присутствующие внимательно слушали Кейла. История казалась невероятной. Вдруг в холле послышался слоноподобный топот и громкий голос Эрика позвал меня. Он залетел в комнату, как ураган, до того как я успела ему ответить. За ним, как всегда, грациозно и бесшумно зашла Эмма. Он уже направился ко мне, как его взгляд проскользнул по Кейлу. Он остановился и застыл всматриваясь в знакомое лицо. Выражение его было очень неоднозначным. Он быстро обвел взглядом всех вокруг, как будто вопрошая: вы тоже его видите?!
Кейл поднялся и пошатнувшись направился к нему.
– Брат мой, – сказал улыбаясь он.
– Срань господня, Кейл, ты?! – Эрик бросился на встречу Кейлу. Он схватил его, крепко зажимая в дружеских объятиях. Из него сыпались разношерстные фразы, то радостные, то грозные, то совсем неприличные. Он ощупывал Кейла глазами пытаясь поверить им. Не выпуская Кейла, он повернулся ко мне.
– Я подумал ты совсем рехнулась. А тут такое!
Пока Кейл рассказывал еще раз свою историю, я вышла. Мне нужна была минута, чтобы сделать глубокий вдох и задать себе вопрос, что теперь?! Я не могла заставить себя не думать о Маркусе: о том, что произошло; о том, как много он для меня значит; о том, какое решение я должна принять.
На крыше все так же пахло цветами и дождем. Дул теплый ветер. За стеклянными столбами зданий виднелись обрывки неба, оттенка жженого сахара, звезды, на котором, казались блеклыми пылинками. Я опустилась на деревянный пол; сжалась в комок, как и мое сердце; обхватив острые колени руками и закрыла глаза.
– Я не помешаю? – спросила Эмма, присаживаясь рядом. С неба начал накрапывать мелкий дождь маленькими росинками оседая на волосах и ресницах. Она мягко улыбнулась и обняла меня без слов.
– Спасибо, – я благодарно положила голову на ее плечо, чувствуя как безмятежность окутывает меня. До этого у меня никогда не было подруг. Может, сказывалось преимущественно мужское окружение, а может, мой характер.
– Завтра у нас встреча с доктором. Так сказать, первое свидание, – она улыбнулась поправляя волнистую прядь огненно рыжих волос, – помнишь?
– Да, конечно. Жаль, что Эрик уезжает, – произнесла я вздрогнув. Сильно похолодало, – но мы ему отошлем видео, – я постаралась улыбнуться.
– Я не уверенна, – Эмма имела привычку хмурить брови, – он говорит, что связь на объекте практически отсутствует.
– Ну ничего, – я постаралась ободрить ее, – пять дней уж мы без него справимся, – я подмигнула
Эмма вздохнула и пожала плечами поправляя на плечах вязанный белый свитер.
Стрелки часов подходили к трем. В гостиной все еще шли оживленные разговоры, как будто бы ни чего и не было. Словно месяцы без Кейла стерлись из их памяти. Смех Эрика, Джейка и Кейла наполнял комнату. Эмма уютно сидела в большом кресле поджав ноги, ее движения были плавными и грациозными. Рядом сидела мама, она, как всегда, о чем-то рассказывала.
Вдруг я заметила серое нечто, лежащее в углу. Оно было размером с небольшую лошадь и изучающе смотрело на меня серыми глазами. Псина была огромная, с детскими большими глазами.
– Это и есть Пушок? – спросила я как можно тише. Я ожидала увидеть небольшую собачонку каких обычно любят пожилые дамы. Пушистого милого зверька, а передо мной лежал конь, подвергшийся радиоактивным излучениям.
Джейкоб подскочил к нему и начал трепать его за висячие уши и чесать живот. Собака перевернулась на спину подняв к верху километровые ноги.
– Я не большой эксперт, но, по моему, это голубой Датский дог. Только уж очень большой. Вопрос один! Почему Пушок?! Его можно было назвать Зевс, Цезарь или Самсон.
– Берта была большим оригиналом, – Кейл улыбнулся.
Верный друг человека громко рыгнул. О боже, представляю как он гавкает.
Я подумала, что опрометчиво заводить такую псину зная, что жить осталось не очень долго и сама ужаснулась своей черствости. Это была чистая правда, но она не была человечной. Разве нам не хочется исполнения желаний, того, чтобы мечта стала явью. Хочется всегда. А когда приходит осознание того, что жизнь подходит к своему логическому завершению, эти желания становятся жгучими и нестерпимыми, требующими своего немедленного исполнения.
Я подпрыгнула от неожиданности, когда тяжелая ладонь опустилась мне на плечо.
– Хей, малыш, – произнес Эрик, – ты сама не своя.
Он смотрел на меня с самым серьезным видом.
– Маркус ушел, – ответила я тихо, чувствуя себя мерзко, словно совершала какую то подлость, – он оставил меня. Это вызвало новый приступ боли. Я пыталась смириться с отсутствием человека, которого так хотела. Я знала, что вместе с ним, получу страдания. Так оно и вышло.
– Он вернется, – Эрик обнял меня, – Поверь мне.
Я молчала.
– Per aspera ad astra, ведь так? – он погладил меня по голове. – Ты имеешь редкую способность совмещать на первый взгляд несовместимое. Мне ли тебя учить, черт возьми, – возьми немножко времени, добавь щепотку настойчивости, подсыпь капельку страсти, терпеливости по вкусу и до краев залей любовью. Все срастется. Хорошо?!
Я кивнула.
– Ты нужна мне здесь, приглядывай за Эммой. Соберись, детка.
– Я постараюсь, – пообещала я. Уверена, то же самое он сказал ей.