Серв-батальон
Шрифт:
Верхолин интуитивно чувствовал всю глубину возникшей связи, и понимал, что сейчас на искусственных носителях, по сути, возникает его двойник…
Модуль «Одиночки» специально не обучают заранее. Только при контакте с пилотом возникает уникальная для каждой пары связь, и если «взаимное доверие», о котором сбивчиво говорил им еще на полигоне незнакомый военный, станет обоюдным, полным, можно считать что у пилота и его машины действительно появился шанс использовать всю мощь сервомеханизма.
Процесс полного слияния рассудков занимает минуты, он интимен, как человеческая любовь, глубок, словно неизведанный омут…
А вот и посадочный модуль Саймона.
Крупногабаритный
«Беатрис» автоматически включила лазерную связь, не нарушавшую режим радиотишины.
– Саймон, я рядом. Ты как?
– Могло быть хуже.
– В смысле? – Верхолин не видел ничего положительного в ситуации, возникшей у Грина.
– Бой еще не начался. – Ворчливо отозвался Саймон. – Можешь вытаскивать меня спокойно, без помех.
– А, вот ты о чем? – Антон мысленно решал: попытаться сдвинуть контейнер или подрезать лазером бетонный обломок, заблокировавший аппарель?
Режь бетон.
Он прислушался к совету «Беатрис», которая с определенного момента начала восприниматься уже не как «второй пилот», а скорее как внутренний голос…
– Саймон, я буду резать лазером бетонный обломок. Потерпи еще минуту. – Антон позволил «Беатрис» самой настроить нужную мощность излучения и выбрать угол надреза. – Как у тебя идет адаптация?
– Нормально. Моя рыжеволосая подруга развлекала меня анекдотами.
– Ты серьезно?
– Да нет. Шучу, конечно.
Разряды лазера ударили короткими вспышками, и покрытая трещинами бетонная плита начала крошиться, разлетаясь облачками пыли и более крупными обломками, которые с глухим стуком отлетали на дно воронки, оставляя за собой сизые, неровные шлейфы дыма.
Щедро сыпанули искры, когда на пути разрядов попалась арматура, вишневые шарики расплавившегося и тут же отвердевающего металла с шипением разлетелись по стонам крошечными фейерверками, затем фрагмент бетонного перекрытия, поставленный взрывом в вертикальное положение, начал медленно смещаться, потеряв опору и сползая под собственным весом.
Еще мгновенье и он отломился, с грохотом обрушившись вниз, посадочный модуль с машиной Саймона перевернулся, встав горизонтально.
– Поосторожнее!.. – раздался голос Грина.
– Извини, как получилось. – Ответил Антон. – Проверь, аппарель работает?
Одна из стенок посадочного контейнера с вибрирующим гулом начала открываться, взламывая слой окалины.
– Порядок.
Внезапно и коротко включился канал командной частоты.
– Семнадцатый, двадцать второй – двигаться к отметке «807». Занять позиции, ждать команд.
– Принято. – Ответил Антон, не став задавать командиру батальона вопросов, почему тот посылает двух «Фалангеров» в паре, когда обычно тяжелые серв-машины действовали в связке с легкими «Хоплитами» [20] .
Приказы не обсуждаются, их исполняют.
Антон чувствовал, – что-то пошло не так, слишком долгой оказалась зловещая тишина, окутавшая руины после сокрушительной атаки штурмовых носителей.
Где же противник, почему он не проявляет инициативы, не пытается если не отбить базу, то хотя бы обстрелять позиции высадившего серв-батальона?
20
Связка «Фалангер» – «Хоплит» – Здесь следует пояснить: серв-машины класса «Фалангер» относятся к тяжелым видам боевой планетарной
Боевое звено «Фалангер» и два ведомых «Хоплита» являлось основной боевой единицей штурмовых десантных подразделений, но чаще из-за нехватки техники использовались именно пары «боевых связок».
Неизвестность оказалась тяжелым, непростым испытанием, еще раз напомнив, – тут не виртуалка, где все понятно и предсказуемо. Там противник не станет медлить, изматывая нервы зловещей тишиной, а тут… оставалось лишь надеяться, что комбат точно представляет, что и как им надлежит делать, чтобы не угодить в ловушку.
На самом деле командир серв-батальона сам пребывал в недоуменной растерянности. Они высадились и что?
Ситуация складывалась – хуже некуда.
Майор Шмелев так же интуитивно чувствовал: что-то не так, – в тщательно проработанном и блестяще осуществленном в своей первой фазе плане крылось непонятное западло, – другого слова он так и не нашел, чтобы определить двусмысленность положения, в котором оказался серв-батальон.
Они взломали оборону противника, высадились на территории базы РТВ, но что дальше? План круговой обороны попахивал самопожертвованием, но никто не удосужился объяснить ему, – во имя какой тактической цели они должны умереть?
По данным пассивного сканирования, не выдающего истинного местоположения серв-машины, противник на удивление быстро оправился от ошеломляющего, сокрушительного удара, а корабли седьмого ударного флота так не появились из пространства гиперсферы.
Что же ты задумал, адмирал? Почему честно не обозначил детали операции, не избавил от мгновений томительной неизвестности?
Размен одного серв-батальона на уничтоженный сегмент противокосмической обороны планеты?
Слишком грубо, прямолинейно, незачем было посылать сюда молодых ребят, при применении «Миражей» с такой самоубийственной работой справились бы беспилотные сервомеханизмы.
Группа Тавгалова… Нас так и не допустили к прямому общению. Они тут со спецзаданием.
Неизвестность – худшая из пыток и потому Шмелев ни на секунду не задумывался, активируя закрытый канал командной частоты.
– Капитан?
Тот отозвался спустя пару секунд, очевидно перепроверял полномочия абонента.
– Слушаю. Решил познакомиться майор?
– Давай по существу. – Ответил Шмелев. – Я застрял.
– В смысле?
– В прямом. Высадка осуществлена, все машины на позициях круговой обороны, командир соединения «Нибелунгов» требует от меня дальнейших инструкций…