Серые Ангелы
Шрифт:
Возможно, с точки зрения английского командующего всё было спланировано «как надо» и «надёжно». Но, «подлая действительность» не замедлила внести свои коррективы.
И самая первая «корректива» состояла в том, что все манёвры английских войск для противника секретом не были.
Далее произошло следующее: не встретив на правом фланге никаких следов противника до четырех часов утра, когда бригада уже подходила к подошве Маггерсфонтейнской высоты, генерал Уошоп приказал начать развёртывание боевого порядка: батальону полка «Чёрная стража» развернуться и наступать прямо на выступ возвышенности; Зефортским
За пять минут перед этим, когда вдали смутно стала обрисовываться высота, майор Бенсон спрашивал генерала Уошопа, не находит ли он, что настало время развернуться. Подполковник Гюго Галлет после боя утверждал, что развёртывание должно было совершиться на 200 ярдов раньше, но что головной батальон в темноте задержался в густом кустарнике, который тянулся на 20–30 ярдов.
В этот момент буры открыли по английским войскам сильнейший ружейный и пулемётный огонь из окопов, о существовании которых англичане даже не подозревали. Головной батальон бригады под градом сыпавшихся на него пуль в беспорядке бросился бежать, увлекая за собой остальные части. Командир бригады, генерал Уошоп, был смертельно ранен, в результате чего было нарушено управление войсками.
В течение нескольких минут боя, попав под кинжальный огонь, батальон понёс катастрофические потери. Если бы стреляли только ружья буров и то потери не были бы такими серьёзными. Но бригада Зефортских горцев напоролась на плотный пулемётный огонь. Причём не одного, а сразу нескольких пулемётов.
Попытка нескольких офицеров восстановить управление войсками и поднять людей в атаку привела к тому, что буры, подпустив атакующих поближе, снова открыли ураганный огонь. С не менее катастрофическими последствиями для бригады.
На этот раз, потеряв почти всех офицеров и унтер-офицеров Шотландская бригада оказалась в бездействии и залегла в пятистах метрах от позиций буров, пытаясь укрыться за малейшими неровностями рельефа.
В это время подоспела артиллерия. Подъехав для поддержки атакующей колонны, она попыталась открыть огонь, как только цели стали достаточно видны. Но не успела она развернуться, как тут же была накрыта изумительно точным огневым налётом артиллерии буров, которая до этого момента была не только не слышна, но ещё и не видна для противника. Вывести из под удара удалось немногое.
Конная батарея и конная пехота, которой была поставлена задача прикрыть тыл и правый фланг Шотландской бригады также нарвались на хорошо замаскированные позиции буров и откатились назад. Попытка бомбардировать их позиции лидитными снарядами, ничего не дала. Каждый раз, когда англичане пытались атаковать, их встречал плотный ружейно-пулемётный огонь. Было полное впечатление, что там, на позициях нарыто столько всего, что бурам есть куда спрятаться на время обстрела и пережить его оставаясь невредимыми. А когда обстрел заканчивался, когда английская пехота бежала в атаку, буры вылезали из укрытий, чтобы нанести очередной сильный урон противнику, заставить его снова откатиться назад.
К полудню случилось мелкое, но очень странное происшествие, которое изумило офицеров, ставших ему свидетелями. Воздухоплавательное отделение попыталось запустить свой наблюдательный
Те, кто наблюдал произошедшее, сначала подумали, что некто, с земли прострелил шар и от этого он загорелся. Но в том месте, откуда, по их общему мнению должны были стрелять была голая земля и никаких людей, никакой живой души там заведомо не находилось. Тем более, что место находилось рядом и у всех на виду. Крутизна же предположительной траектории пули начисто исключала случайное попадание издалека. Да и расстояние до поля боя было слишком велико, чтобы какая-нибудь пуля могла случайно долететь до позиции воздухоплавателей.
Правда поручик Грубб, входивший в экипаж воздушного шара, утверждал, что перед тем, как шар вспыхнул, он заметил краем глаза в небе какую-то неясную тень. В середине той тени, вдруг вспыхнула яркая звезда (это днём!), и одновременно с этим вспыхнула оболочка. Поручик клялся всем, чем только мог, но ему верили с трудом.
К двенадцати часам Метуэн, видя общую безнадёжность сложившейся ситуации, решил бросить в бой резерв.
И стоило только этому резерву уйти на позиции…
— Сэр! К нам в лагерь прибывает кавалерия!
Метуэн оторвался от созерцания безрадостной картины боя вокруг Магерсфонтейнских высот и посмотрел на ординарца.
— К нам поступали какие-либо донесения о выдвижении?
— Нет сэр!
— Но это не важно. Они очень вовремя прибыли. — бросил Метуэн. — Нам катастрофически не хватает кавалерии на поле боя. А почему нам не сообщили о прибытии пополнения заблаговременно — потом разберёмся.
Квалькада лихо проскакала через весь лагерь британцев, направляясь к палатке генерала. Как отметил сам Метуэн, кавалеристы хоть и держали строй, но выглядели изрядно уставшими. Обмундирование покрылось пылью, которая, впрочем, несильно изменила его цвет. Впереди вполне бодро скакал на рыжем жеребце круглолицый джентльмен в форме майора. Держался же этот майор весьма надменно.
«Да. Наверняка ещё не нюхавший пороху офицер, — с лёгким сожалением подумал Метуэн. — Многие, прибыв сюда, в вельд, на войну, кичатся своими родословными, а после этот лоск слетает… Ведь тут ценят прежде всего реальные заслуги».
Когда войско приблизилось, стало видно и вооружение. Да такое, что заставило Метуэна, видавшего виды, приподнять бровь. Единственное, что он уверенно опознал, так это привычные карабины «Ли Метфорд». Пулемёты системы «Максим», приспособленные по-бурски на гражданский четырёхколёсный экипаж. Дальше выделялись ручные пулемёты системы Мадсена.
О последних генерал только слышал. И вид прибывающих солдат, вооружённых этим пулемётом, его обрадовал. Значит, некая светлая голова таки додумалась вооружить современным оружием вновь прибывающие войска. Скоро на поля войны прибудет ещё больше этого замечательного оружия. И можно будет уравнять огневую мощь английских и бурских подразделений. Сегодня эти пулемёты со стороны буров произвели кошмарные опустошения в рядах английской пехоты.
У многих из приближающихся на шее болтался совершенно неизвестный ему аппарат. Больше похожий на пистолет с длинным магазином.