Серые кардиналы
Шрифт:
Что касается детей и внуков Токугава Иэясу, то осведомленный читатель возразит, что у сегуна было 11 сыновей (и еще 5 дочерей, но они нас не интересуют) от двух законных жен (Имагава Сэна и Хасиба Асахи) и 18 наложниц. Из этих 11 сыновей скорее всего какой-то из внуков вполне мог родиться в нужный отрезок времени (до битвы при Секигахара) и кормить его была приглашена О-Фуку, чтобы привлечь ее мужа к союзничеству.
Но проблема в том, что ни Юкки Хидеяси, ни Мацудайра Нобуяси, ни кто-либо из прочих сыновей Токугава Иэясу (кроме Токугава Хидэтада!) не был отцом Токугава Иэмицу, которого точно вскормила О-Фуку. Весомое доказательство этого факта можно найти, например,
В 1603 г. Токугава Иэясу перенес столицу из Киото в Эдо, а в 40 километрах севернее своей резиденции, в Кавагоэ, поселил начальника охраны, чтобы таким образом защитить себя от угрозы с севера. Тот построил замок, который стали называть маленьким Эдо. Самое старое место в городе – храм Китаин, основанный монахом Эннином в 830 г., в 1300-м был объявлен главным храмом секты Тэндай. Расцвет храма пришелся на время правления третьего сегуна Токугава Иэмицу, который, помогая храму оправиться после очередного пожара, перевез в Китаин часть деревянных зданий из токийского замка. И правильно сделал. Потому что Токийский замок выгорел дотла во время Великого землетрясения Канто в 1923 году. Так что единственно сохранившиеся подлинные комнаты Токийского замка сейчас можно увидеть в Китаин.
В одной из этих комнат с прекрасно сохранившейся росписью на потолке родился сам сёгун Токугава Иэмицу. А остальные комнаты принадлежали его кормилице и няне, Касуга но-цубонэ, ставшей впоследствии главной распорядительницей женских покоев дворца. И это неоспоримый факт, запечатленный в многочисленных материальных свидетельствах.
У самой О-Фуку в браке с Инаба Масанари родились три сына: Инаба Масакацу (1591–1628), Инаба Масасаба (Масаеси) (1593–1678) и Инаба Масатоси (1603–1676), также у О-Фуку был приемный сын Хотта Масатоси (1634–1684). Их имена вошли в историю Японии.
Также точно известно, что в 1605–1606 гг. О-Фуку ухаживала за больным Токугава Иэмицу во время эпидемии оспы в Эдо. Она же нашла для его лечения талантливого врача Генъя Окамото (1587–1645), приведя его в Эдо из провинции. Окамото после успешного излечения Иэмицу стал «придворным» доктором сёгуната Токугава. Генъя Окамото приобрел славу гениального врача. Он основал династию, его потомки девять поколений были верны профессии деда. Но не всем так повезло, как Иэмицу. Эта эпидемия была очень тяжелой, умершие от оспы были даже в императорской семье, что же говорить о прочем люде. Так что выздоровление сегуна тоже было поставлено в заслугу О-Фуку.
Загадочный развод по-японски. По неизвестной причине Масанари развелся с О-Фуку, видимо, как раз после рождения третьего сына Масатоси. Но вряд ли причиной этого была ее любовная связь с Токугава Иэясу или кем-либо еще. Некоторые романтически настроенные писатели так и видят, как разгорается бурный и страстный роман между великим основателем сёгуната Токугава и красавицей аристократкой с романтической судьбой. Война, предательство, страсть, сомнения, обманутый муж, который видит в измене жены следствие его измены долгу самурая на поле битвы – в общем, гремучий коктейль. И у нее рождается дитя – Масатоси – плод запретной любви, и законный наследник сёгуната Токугава Иэмицу и его брат-бастард Инаба Масатоси становятся молочными братьями, а возлюбленная Токугава Иэясу входит во дворец на законных основаниях
Хотя эта теория способна взбудоражить умы беллетристов, историки относятся к ней со скепсисом. У Иэясу кроме законной жены было еще 18 официальных наложниц, и к тому же Иэясу, исповедующий строгие принципы, регламентирующие все на свете, осуждал «свободную» любовь – вещь, несовместимую с требованиями традиционной конфуцианской морали, считавшей не освященное законом влечение проявлением неконтролируемой и разрушительной страсти, разновидностью безумия, которое разрушает общественный порядок. Место любви занимал семейный долг. Физическое наслаждение мужчин профессионально обеспечивали обитательницы лицензированных «веселых кварталов». А кормилица профессионально должна заниматься кормлением младенцев, в общем, каждый должен заниматься своим делом и не нарушать гармонию мира.
Но тем не менее, ко двору сегуна О-Фуку прибывает с младенцем (а как бы она иначе стала кормилицей), но без мужа, с которым, как пишут историки, она прошла процедуру развода. Здесь необходимо отступление. Дело в том, что в Японии времен Эдо не существовало развода в нашем понимании.
Средневековая Япония исключением из общечеловеческого правила не была: женскому полу отводилась вполне определенная ниша, из которой вырваться было практически невозможно. Брак заключался практически навсегда. Мужья в средневековой Японии вообще мало думали о разводах – не было необходимости. Во-первых, он мог просто отправить жену к родителям, опозорив на всю жизнь. Во-вторых, всегда к услугам была свекровь, гроза японских жен, их реальный повелитель и часто мучитель, которая устраивала несчастной такую «сладкую жизнь», что та или сама уходила к родителям, опять же с позором, или совершала самоубийство, что позором не считалось.
Но был и третий вариант. Единственно возможный способ развестись, имевшийся у японок в период с конца XIII по конец XIX века – храм Токэйдзи.
В 1285 г. вдова Ходзё Токимунэ (1251–1284) постриглась в монахини, приняв буддийское имя Какусанни, и основала на северной окраине города Камакура храм Токэйдзи. Она добилась у руководства сёгуната нестандартного разрешения сделать этот храм единственным местом в стране, где женщина могла получить развод с мужем (что в принципе запрещалось), при условии, что она проживет на его территории полных три года.
Храм мгновенно приобрел огромную популярность и известность, и к нему потянулись доведенные до отчаяния женщины, желавшие избавиться от постылых мужей, но не хотевшие лишаться жизни. Для супругов такая ситуация была чрезвычайно позорной, а потому они организовывали за своими благоверными погони. У храма устраивали засады, чтобы перехватить беглянок, но значительная их часть достигала цели, причем в основном при помощи окрестного населения, живо сочувствовавшего этим женщинам. До наших дней дошло много стихотворений в стиле сэнрю на тему «побега в Токэйдзи», одно из которых звучит так: «Любой спешащей женщине показывают направление к Токэйдзи, говоря: вон туда!»
Храму помогало то, что его настоятельницами становились, как правило, члены императорской фамилии (как, например, было с пятой главой храма Ёдони, дочерью императора Го-Дайго).
После того, как в 1615 г. был взят Осакский замок, а его хозяин Тоётоми Хидэёри покончил с собой, его дочь пришла в храм под именем Тэнсюни. Когда ее привели к Токугава Иэясу, фактическому убийце отца, и тот спросил, чего она желает, Тэнсюни попросила нового властителя Японии не отменять древнего обычая храма Токэйдзи, и тот был достаточно благороден, чтобы согласиться на это.