Серый Человек
Шрифт:
Ллойд опустил пистолет, повернулся и вышел из комнаты. Несколько секунд Ригель все еще стоял на колене и машинально выискивал новые цели, потом он выпрямился и убрал пистолет в кобуру.
— Я разочарован, — сказал он, повернувшись к Фицрою.
Голос Фицроя был удивительно сильным.
— Я вижу отчаяние, Ригель. Я вижу его в ваших глазах и в глазах Ллойда. Дело не только в контракте на добычу и транспортировку природного газа. У Абубакира есть что-то еще для влияния на «Лоран Групп». Нечто такое, что может разнести на куски вашу организацию, если всплывет на поверхность.
Ригель посмотрел в зеркало, висевшее над платяным шкафом, и поправил
— Да, сэр Дональд. Мы умудрились поставить себя в незавидное и довольно опасное положение. Мой отец говорил: «Если спишь с собаками, не удивляйся, что у тебя заводятся блохи». Мы много лет спали с множеством разных собак. Абубакир — одна из худших, и он многое знает о том, что сделал Марк Лоран ради денег и власти. После деколонизации Африки ресурсы континента были готовы для эксплуатации… для любого, кто был готов танцевать с тиранами и деспотами. Мы долгие годы держали Абубакира в заднем кармане… а теперь сами угодили ему в карман. Он угрожает подробно рассказать о методах, которыми не брезговал Марк Лоран, когда вычерпывал африканские ресурсы. Это некрасивая история. Мы предпочитаем, чтобы уходящий президент держал язык на замке.
Ригель направился к двери, но остановился на полпути и посмотрел на пленника.
— Я пришлю кого-нибудь, чтобы убрать труп.
— Можете не беспокоиться. Когда Корт доберется сюда, трупы будут валяться по всему дому.
Глава 26
Пятеро бойцов из «Аль-Мухабарат Аль-амма», Службы общей разведки Саудовской Аравии, летели на запад через Альпы на украденном «Еврокоптере EC145». Вертолет принадлежал местному перевозчику, который прилично зарабатывал тем, что доставлял сноубордистов и лыжников-экстремалов на недоступные иными способами вершины Монблана и соседних гор.
Теперь владелец глянцево-черного «Еврокоптера», бывший майор французской армии, лежал мертвым в своем ангаре, с пулей в сердце, выпущенной из пистолета с глушителем, а саудовцы направляли его вертолет на север над автострадой. Дорога внизу поднималась и шла под уклон, петляла и исчезала в альпийских тоннелях, мчалась мимо зеленых лесов и таких синих озер, что голубое небо вокруг казалось тусклым по сравнению с ними.
По-английски говорил только саудовский пилот. Время от времени он вступал в контакт с Техником по открытому каналу двухсторонней связи, которая то появлялась, то исчезала, прерываемая зубчатыми горными пиками, между которыми они пролетали. Техник одновременно вел другие ударные группы и передавал информацию от наблюдателей на автовокзалах и стоянках такси. После того, как Серый Человек покинул дом старого финансиста в Женеве и избавился от слежки на улице, о нем не было никаких известий.
Наиболее очевидным выбором для путешественника, направлявшегося из Женевы через юго-западную Францию в центральные регионы страны, было шоссе A40. Там, возле города Вириат, он мог остаться на шоссе A40 по пути к A6, либо повернуть на северо-восток в Дижон по шоссе A39. Так или иначе, поездка до Парижа занимала около пяти часов по сравнению с шестью-семью часами при выборе объездных маршрутов.
Саудовцы на вертолете знали, где искать свою цель. Если Джентри вообще отправился в путь по суше, он должен был проехать под ними по шоссе A40.
Они просто не знали, какую машину нужно искать.
Тридцать наблюдателей расположились на перевалах, остановках для отдыха или обочинах шоссе, включив аварийные сигналы и подняв капоты своих автомобилей. Другие двигались
Париж был последним крупным городом на этом маршруте, где имелось множество наемных стрелков, изготовителей фальшивых документов, торговцев оружием на черном рынке, бывших пилотов ЦРУ и других темных личностей, которых Серый Человек мог нанять для помощи в освобождении Фицроев и возвращении личных досье, украденных Ллойдом у американской разведки.
Ригель хотел, чтобы все оперативные ресурсы были сосредоточены в Париже, но Ллойд потребовал устроить одну последнюю засаду у главной дороги на север, чтобы остановить Джентри, прежде чем он успеет приблизиться к замку.
Джентри не воспользовался магистралями A40, A6 и A39. Это были самые рациональные маршруты, но он рассудил, что они целесообразны только для тех путешественников, на которых не нацелены десятки убийц, расположившиеся вдоль этих дорог.
Корт решил, что масштаб операции, развернутой против него, оправдывает лишние два часа поездки, несмотря на боль и усталость. Семь часов за рулем, только чтобы добраться до Парижа, казались непозволительной тратой времени, но Корт не видел альтернативы. Автобусы и поезда отпадали из-за количества оружия и снаряжения, которое он вез с собой. Оставался только автомобиль.
По крайней мере, путешествовал он с шиком. «Мерседес S550» был элегантным и внушительным, а почти новый интерьер щекотал ноздри ароматом хорошо выделанной кожи. Двигатель мощностью 382 лошадиных силы тихо урчал на скорости сто тридцать километров в час, а спутниковая аудиосистема составляла компанию водителю. Время от времени Джентри включал местное радио и пытался разобрать французскую речь в поисках фрагментов информации о перестрелках в Будапеште, Гуарде и Лозанне, а также о взрыве дома в старинной части Женевы.
К пяти вечера физическое изнеможение заставило Джентри съехать с дороги. Он поставил машину на остановке для отдыха неподалеку от городка Сен-Дизье. Он заправил бензобак и приобрел вездесущий французский сэндвич с ветчиной и сыром в длинном багете. Выпил две банки содовой и купил большую бутылку минеральной воды после визита в уборную. Через пятнадцать минут он вернулся на дорогу. GPS-навигатор, лежавший на приборной панели, сообщал о том, что он доберется до Парижа не раньше девяти вечера. Рассчитав все необходимое, что понадобится сделать до выезда в Нормандию, Джентри пришел к выводу, что может подъехать к замку в половине третьего ночи.