Серый Человек
Шрифт:
— Ее там нет.
— Они отозвали ее.
— Кто?
— Ликвидаторы.
— Потому что они не хотят, чтобы она оказалась рядом, когда начнется стрельба?
— Вот именно.
— Они уже здесь? — спросил Морис, вернувшись к Джентри.
— Не здесь, но близко, — ответил Серый Человек. — Я почти чую их вонь, — он прищурился и повернулся к старику: — Скажи, что ты не сдал меня, Морис.
— Никогда в жизни, Корт.
Последовала секундная пауза.
— Я верю тебе. Извини.
— Кто снаружи? Есть идеи?
Корт и Морис забаррикадировали двери платяным
— Бог его знает. В последние три дня за мной охотились все подряд, только что убийц с Марса не было.
— Значит, это марсианские убийцы. Я слышал, они настоящие ублюдки. Ты можешь уйти через потолок. Проползешь по доскам до вентиляционного люка. Откроешь люк, протолкнешься наружу и окажешься в мансарде детского сада за моим домом. По субботам они закрыты. В полуподвале есть коридор, который ведет в маникюрный салон в доме напротив. Тебе бы не повредил хороший маникюр, но постарайся воздержаться от искушения. Выйдешь через парадную дверь на улицу Пургатор, потом спустишься по переулку на улицу Анфер. Там тебя вряд ли будут ждать.
— А полиция?
— Ближайший участок находится во Дворце Правосудия, но кому нужны войска на передовой? Лучше вообще не звонить им, иначе здесь будет кровавая баня.
Джентри стоял неподвижно и смотрел на Мориса. Старик от души рассмеялся, борясь с кашлем.
— Я уже давно проложил этот отходной маршрут. Для себя, когда я был куда подвижнее, чем сейчас. Несколько месяцев назад я попросил соседского паренька проползти наверху и посмотреть, все ли в порядке. Никаких проблем, можешь приступать.
— Пошли со мной.
— Ты не протащишь мою дряхлую задницу через этот лаз. И я больше ни от кого не убегаю. А теперь иди.
— Морис, через несколько минут сюда вломится группа убийц. Они знают, что ты помог мне. Они сделают все, чтобы вытянуть из тебя информацию.
Морис грустно улыбнулся и пожал плечами.
— Я никогда не боялся умереть, Корт. Но мысль о бесполезной смерти мне отвратительна. Если бы я получил по одной пуле во Вьетнаме за каждого чертова друга, которые у меня там были, это была бы достойная смерть. Если бы я умер на работе в ЦРУ, это была бы почетная смерть. В зависимости от того, что я делал в то время, можно было выбирать. Ты понимаешь, о чем я говорю. Но сидеть здесь, в этом доме в Женеве, переключать каналы телевизора и выхаркивать легкие, пока моя печень гниет заживо… в этом нет никакого достоинства.
— О чем ты?
— О том, что я умру ради тебя, парень. За последние четыре года ты совершал гораздо более справедливые убийства, чем все это проклятое Управление. Ты заслуживаешь помощи, когда попадаешь в безвыходное положение.
Джентри не знал, что сказать, поэтому промолчал.
— Не упусти этот шанс, мальчик. Убирайся отсюда. Я задержу их; возможно, расквашу пару носов. Ничего не обещаю, но постараюсь проредить их строй.
— Я никогда тебя не забуду.
Морис улыбнулся и указал вверх.
— Если я прорвусь через охрану и попаду на небеса, то замолвлю за тебя словечко перед Ним. Посмотрим, удастся ли мне спасти твою тощую задницу еще и в загробной жизни.
После неловкого
— И еще одно. Надеюсь, ты сохранишь хорошие воспоминания обо мне. Не думай обо мне плохо, если… если узнаешь, что я совершил кое-какие ошибки в жизни.
— Ты мой герой, и это никогда не изменится.
— Спасибо, мальчик.
Снаружи послышался визг тормозов.
— Иди!
Джентри кивнул. Он стиснул плечо старика и прыгнул на потолочную балку. Когда он подтянулся и оказался в узкой мансарде, сломанные ребра и распухшее запястье снова запротестовали от боли. Он только успел откинуть крышку вентиляционного люка, когда мощный пинок в парадную дверь отодвинул платяной шкаф на целый фут в коридор.
Морис развернулся и поспешил на кухню так быстро, как ему позволяли старые ноги и измученные легкие. Дверь за его спиной треснула после очередного удара. Он ухватился за массивную газовую плиту и рывком отодвинул ее от стены на несколько дюймов. Потом стал отчаянно шарить за плитой, напрягаясь до предела, но никак не мог ухватить нужную вещь. Он огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно было бы дотянуться до цели.
Южноафриканские коммандос служили в Национальном агентстве безопасности ЮАР. Командир группы из шести человек стоял во дворе перед парадной дверью белого дома с пистолетом «Бенелли» в наплечной кобуре, пока остальные члены группы доламывали забаррикадированную дверь. Потом они разошлись отработанной тактической цепочкой по двухэтажному зданию. Они разделились на две части в середине первой комнаты. Первая группа вошла в спальню, где увидела старика, сидевшего за столом с руками за головой и переплетенными пальцами. Он глядел в дальнюю стену и являл собой образец покорности. Первый боец грубо столкнул его на пол и обыскал. Он нашел пистолет на ремне и бросил его в раковину.
— Это антикварная редкость, идиот! — произнес старик, когда двое южноафриканцев бесцеремонно водворили его на стул. Потом они отнесли его в гостиную вместе со стулом и подождали, пока остальные члены группы не объявили о том, что в доме все чисто.
Когда команда собралась вокруг пленника, старый американец обвел взглядом их лица.
— Южноафриканцы, — заключил он, судя по их виду и акценту.
— Где Серый Человек? — спросил командир.
— Только посмотрите на себя, — Морис проигнорировал его вопрос. — Трое черных, трое белых. Черное дерево и слоновая кость. В старые добрые дни ваши белые отколошматили бы черных, да?
Ответа не последовало.
— Вы, белые ребята, небось, скучаете по апартеиду?
— Где Серый Человек? — повторил командир.
— Ага, ваш командир все-таки белый. Сохраняете сегрегацию, да? Плантаторы переселили рабов в большой дом, но по-прежнему отдают приказы. Я прав?
Один из чернокожих бойцов снял свой «Узи» с нагрудного ремня и замахнулся, готовый ударить прикладом в челюсть Мориса.
— Стоп! — крикнул командир группы. — Он пытается тянуть время, чтобы его любимец мог убраться подальше. Это не сработает, старик. А теперь… Где Серый Человек?