Сессия в условиях Талига
Шрифт:
Вот я и пошел одним солнечным веселым утром. Обещание свое монсеньор не сдержал, его опять куда-то унесло, фехтовать со мной явно не хотели. Ну что же... Пришлось долго бродить по городу, пока не пришел к дому кансильера. Господи. Развалины-то какие... Трёхэтажный приземистый дом живо напоминал мне стандартное учебное заведение. Того и гляди, из окон вылетит чей-то портфель, а через дверной проём побегут школьники. Тот, кто отучился все одиннадцать лет в похожем здании, вряд ли будет симпатизировать человеку, построившему себе такой дом. В противном
– Я к эру Августу, – заявил я слуге в зеленой ливрее, который подозрительно на меня таращился.
– Извините, – ответил он, – но господина Штанцлера нет дома.
Вот так мне обломали виннипуховский завет “кто ходит в гости по утрам...” и далее по тексту. Мда, действительно, надо было предупредить о своём приходе.
И я поехал назад, мысленно в уме прокручивая песенку Трех Мушкетеров. Куда бы теперь податься? В бордель, что ли? Да ну, не хочу. По утрам ходят в гости, а не в...
– Молодой господин! – крикнул тот самый слуга, пытаясь меня догнать. – Постойте! Вас просят вернуться!
Подождите. Вернуться? Старик что, впал в маразм и решил поиграть в Джеймса Бонда, помноженного на джедая Йоду? О, падаван юный, ты послан врагами и хвост твоего коня раскрыл мне все пароли и явки? Ну я и поехал назад, мысленно ворча. Хотя, довольно быстро успокоился – все-таки добился своего! А вот Баловник что-то обиделся и стал рыть землю копытом, когда я слез с него возле дома. Лакей же проводил меня в одну из комнат. Мда. Как будто из Надора и не уезжал.
– Рад тебя видеть, мой мальчик!
Приехали. Я многого не знал о Мирабелле. Пожалуйста, Создатель, пусть это только дурная панибратская привычка, а не кровное родство! Я не вынесу “Дик, я твой отец!” из уст этого человека. Так, ладно, надеюсь, такого не услышу.
– Здравствуйте, эр Август.
– Я не знал, что ты придешь. Давай ты будешь приходить в самых крайних случаях? – спросил он озабоченно.
– Да, хорошо.
Ура!
– Но мне очень надо было с вами поговорить, – состроил жалобную моську. Сейчас главное – не ржать, а постепенно сподвигнуть старика на “потрындеть”. Может, чего интересного узнаю.
– Все в порядке, Дикон. Садись. Кто тебе понравился во дворце?
Тут мне пришлось крепко задуматься. Если скажу “Алва” или “Эстебан”, старик не так поймет.
– Прости, я хотел спросить, как тебе понравились дворец и Их Величества?
Так... Начнём с детского восторга по поводу дворца – и проблем не оберёмся. Мне кажется, он явно не хочет, чтобы мне тут нравилось. Поэтому скажу про правящую верхушку. Максимально коротко и честно.
– Меня удивляет, что это Оллар – наш король. Что до королевы, эр, она... – слово “актриса” тут лишнее. – Мне показалось, что у неё случилось какое-то горе – её величество грустна.
Угу, горе, камеристку со зла отравила.
– Ты садись, Дикон, садись, – да что он меня к креслу пихает, я и сам ходить умею! – Я тебе все расскажу. Катарине Оллар сейчас очень несладко. Полагаю, ты слышал, по какой причине
– По великой любви? – не удержавшись, съехидничал я и тот час прикусил язык. Спалюсь ещё, юморист хренов.
– Дикон... – кансилльер посмотрел на меня с укором. – Впрочем, почтенная Мирабелла могла тебе и не рассказать. Если ты видел Оллара, то должен понимать, что никакой любви тут нет. Поэтому... нет, я не могу тебе об этом говорить...
– Я никому не скажу, – тут же заверил я ломающегося старика. Жаль, что это только аллегория.
– Да, я тебе, несомненно верю, – закивал Штанцлер, садясь напротив. – Просто ты должен знать, чтобы не оставаться в дураках, что дети Катарины – от Ворона. Все трое.
Силён, мужик! Наставить рога королю и не быть повешенным... Да, дорогого стоит. Но вслух я этого, разумеется, не сказал.
– Фердинанд неспособен зачать ребенка, – пояснил Штанцлер, – а Дораку нужен наследник. Катарина была вынуждена, ее заставили. Она очень сильная женщина. К тому же, лучше на трон сядет сын Алвы, чем сын Оллара.
Я проглотил вопрос о том, откуда эр Август знает о способностях и неспособностях короля. Мало ли, может вечерами пьёт чай с кардиналом и разговаривает со старым врагом “за жизнь”.
– Теперь давай о тебе, Дикон. Я боюсь за тебя, ведь Ворон ничего не делает просто так. Ему нравится уничтожать Людей Чести. Несколько лет назад была нехорошая история с наследником знатной семьи...
Что-то мне не нравится этот доверительный тон. Несложно представить, что там была за история. Богатую девицу опозорил? Напился в монастыре? Какие у них тут ещё порицаемые кутежи есть?
– Ворон опозорил его – исключительно от скуки. Мальчишка, правда, тоже хорош. Ну ладно. Главное помни, что ни защиты, ни помощи от такого эра можно не ждать.
Прелестно. И как мне на это среагировать? Прижать руку к сердцу и рухнуть в обморок от ужаса? Старик вообще считает меня за идиота? Это же развод шестилетнего, серьёзно. Какой дурак в такое вообще поверит? Ох уж мне эти интриги ваши, “эр”.
– Ричард, я очень боюсь, что Дорак захочет от тебя избавиться. Поэтому… тебе лучше сидеть в особняке Алвы, дабы не подвергать себя опасности. Но главное – не ходить за ним хвостом, – напутствовал меня старик.
Угу, и забаррикадироваться в подвале с бочками вина, как Атос. Во избежание.
– Так что, – последовал вздох, – тебе надо вести жизнь нормального молодого человека. Но упаси тебя Создатель связываться с молодыми “навозниками”, вроде Колиньяра или Заля.
Опоздал. Я того, уже. Связался. После вас планировал идти с ними выпивать в таверне. Всё, теперь стригусь в монахи и прячусь от товарищей в монастыре. Женском.
А что? Там интереснее – почему бы и нет. Но лучше пока похожу в оруженосцах. Однако – внимание! Следующая цель – развесить уши и внимать тому, как Эстебан меня ненавидит. Прям очень сильно, угу. Как же меня умиляет эта замечательная способность людей решать все за других!