Сестра огненной ведьмы
Шрифт:
– Не вмешивайся, Эста, - рявкнул Феннор, - со своими слугами я разберусь сам.
Я подумала, что с меня хватит, и хотела спуститься вниз, но заметила в коридоре Кристель. Это уже было слишком! Она злила его как живое напоминание о том мерзком поступке осенью и сейчас одним своим появлением наверняка привела бы в еще большую ярость. Меньше всего мне хотелось при этом присутствовать.
Однако разговор с сестрой окончательно вывел меня из себя, хоть и удалось сдержаться, не наговорив ей чего-нибудь резкого. Ну что за день сегодня такой? Словно какое-то ядовитое
Я думала об этом, пока бродила по саду и когда возвращалась во дворец.
– Эста, подожди!
Оглянувшись, я увидела у лестницы Феннора. Он подошел и встал на пути.
– Прости меня! Я…
– Феннор, тебе не за что просить прощения, я тебя ни в чем не виню. Пойми, мне тяжело быть рядом, когда ты… такой.
Этим крылом дворца пользовались, во время больших съездов гостей, сейчас здесь было безлюдно. Я рассчитывала подняться по лестнице и пройти через Синий зал в центральную часть. Вполне возможно, что ведьма и правда умирает, а значит, от отчаяния может пойти на все – лишь бы вернуть меня в лес. Поэтому мне лучше было находиться на людях.
Обогнув Феннора, я перенеслась на два пролета лестницы, потом в зал…
Она следила за мной? Или просто знала, что я окажусь там?
Огонь рабежался по всему залу, лизал стены и потолок. Вихрь ослепительного пламени крутился в центре, в нем то проступали очертания женской фигуры, то снова исчезали.
– Эс-с-ста! – она с шипением звала меня, как сотни огненных змей. – Вернись!
И снова, как ночью, я почувствовала, что слабею и не могу сопротивляться. Она тянула ко мне руки – языки пламени. И звала, звала.
– Нет! – шептала я, но уже понимала с отчаянием, что сдаюсь, и из последних сил крикнула:
– Феннор!
Как он оказался рядом со мной? Откуда? Заслоняя собою от языков огня, Феннор пытался обнять меня, удержать, но его руки проходили сквозь пустоту, которая наливалась огнем. Я не сказала «да», но, наверно, мысленно уже была там, в лесу, и сейчас ведьма отдавала мне свою колдовскую силу. Пламя текло в мою сторону, наполняло мою призрачную оболочку, и я чувствовала, как оно кипит во мне.
Я становилась ею – огненной ведьмой! И ничего не могла с этим поделать.
Вихрь тянул меня к себе, языки огня срывались с моего тела и вливались в него. Еще немного, и я сама стану этим огненным смерчем…
– Эста, нет! – крикнул Феннор. – Держись! Не поддавайся! Не уходи с ней! Я люблю тебя!
С диким ревом пламя охватило нас обоих, и я с ужасом подумала, что он сгорит, а я через мгновение окажусь далеко отсюда – в лесу.
Но что-то вдруг произошло.
Жар внутри меня начал спадать, а пламя вокруг с шипением прибивалось к полу, растекалось лужей, которая темнела на глазах и исчезала. Меня снова захватил какой-то вихрь, но уже не огненный – вихрь новых необычных ощущений. Я узнавала среди них что-то сходное с лисьими, но большая часть была мне совершенно незнакома.
Я подняла руку, и она заслонила изумленное лицо Феннора.
– Эста, - прошептал он и так крепко прижал к себе, что я тихо пискнула от боли, но и боль эта была такой… сладкой. – Прости!
Я сама уже прижималась к нему и захлебывалась его запахом, который запомнила лисой. Только теперь он вовсе не казался мне неприятным – наоборот! Я вдыхала его, пила, как воду, и сердце пускалось вскачь не хуже норовистой лошади.
Сердце? У меня есть сердце, и оно бьется, как бешеное. И… высшие силы, у меня есть все, что должно быть у каждой женщины!
Губы Феннора нашли мои, и это были совсем другие поцелуи – не те нежные и невесомые, едва ощутимые, как ночью. Так весомо, жадно, горячо. Как огонь – только совсем другой, и в этом огне не страшно было сгореть…
– Эста!
Кристель, ты так не вовремя, подумала я, с трудом выбираясь из этого обжигающего безумия. Открыла глаза, посмотрела вокруг. Весь зал был заполнен людьми, которые стояли и таращились на нас. Стены, пол и потолок еще дымились, резко пахло гарью, но огня уже не было.
Феннор снова коснулся губами моей щеки, провел рукой по волосам, по спине – как будто никак не мог поверить, что это случилось: мы оба живы, и я больше не призрак!
– Куда она делась? – спросил, оглядев зал.
– Не знаю. Наверно, умерла. Надеюсь, что умерла.
Даже голос мой звучал иначе – или я теперь по-другому слышала звуки?
– Эста, ты… с тобой?..
Кристель запнулась, не зная, как спросить: «ты уже не призрак?» или «с тобой все в порядке?». Подойдя к нам, она дотронулась до моего плеча. Наверно, ей хотелось обнять, но Феннор вовсе не собирался меня отпускать.
– Кристель, вам не кажется, что вы здесь лишняя? – с холодным прищуром поинтересовался он. – Сейчас мы обойдемся без вас.
Вспыхнув, та хотела ответить, наверняка что-то резкое, и я посмотрела на нее умоляюще: пожалуйста, не надо. Но кто бы знал, как мне было больно оттого, что проклятые чары отравили такой момент. Высокомерие и грубость Феннора были отвратительны. Глаза защипало.
Слезы? Ну, вот теперь я могу плакать. Как лиса. Как человек.
– Пойдем, - Феннор взял меня за руку и повел к выходу – мимо остолбеневшей Кристель, мимо всех остальных. Поравнявшись с распорядителем, он процедил сквозь зубы: - Распорядитесь, чтобы здесь все отмыли, нелл Даббер.
– Куда мы? – спросила я, оказавшись в коридоре.
– К моему отцу. Если мы поторопимся, на этот раз он узнает новости от нас, а не от придворных сплетников.
– Подожди! – я остановилась, глядя на него. – Не обижайся, но я хочу, чтобы первым узнал мой отец. Он болен и не выходит из своей комнаты. Надеюсь, утренние сплетни до него еще не добрались.
– Хорошо, - нехотя согласился Феннор. – Веди, я не знаю, где он живет.
Мы не дошли совсем немного, когда он остановился и положил руки мне на плечи.