Сестра
Шрифт:
Я стоял и смотрел на Александру, как окаменевший, и не мог промолвить ни слова, ни даже моргнуть, ни вздохнуть — казалось, что само время остановилось, чтобы полюбоваться красотой этой девушки.
— Ну, так как? — поинтересовалась она у меня.
Странные, все-таки, существа — девушки. Будто сами не видят того, что их красота поразила мужчину, и он стоит и смотрит на нее, боясь моргнуть, ведь тогда это наваждение исчезнет.
— Удивительно, поразительно! — я растерялся, стараясь подобрать точные слова, так как однозначно ответить было невозможно, разве что стихами.
Однако и двух первых слов хватило для того, чтобы девушка смутилась, и на ее щечках появился румянец.
— Не
— Представь себе ангела, вот это и есть она! — решил я помочь парню.
— Ну, хватит, — смущенно попросила Александра, — мы уже опаздываем… К вечеру я вернусь, что поесть помнишь? — поинтересовалась она у брата в дверях.
— Хорошо, Сашка! Вик, помнишь, о чем мы говорили? — поспешно согласившись с сестрой, Михаил обратился ко мне, чтобы я не забыл его просьбу.
— Постараюсь! Если что-то случиться — звони, я тут же приеду, — в тоже время попросил я парня.
— Хорошо, хорошо! — парень стал выпихивать нас из квартиры и быстро захлопнул за нами дверь.
— Я каждый раз боюсь за него, — призналась Саша, спускаясь по лестнице. — Кстати, а о чем он просил тебя?!
— Секрет! — как партизан выдавил я из себя ответ и ускорил шаг.
— Эй! — догнав, возмутилась девушка, — Вик… — она остановила меня, схватив за руку, и стала выжидающе смотреть в глаза.
Может быть, и есть люди, которые способны стойко выдерживать испытывающий женский взгляд, особенно если эта представительница слабого пола — самая дорогая и милая сердцу из всех, но я не относился к таким, поэтому, зная это, стал пытаться отвести взгляд и вообще сменить тему разговора.
— Так куда же нам ехать? — полюбопытствовал я у Саши.
— Не уходи от темы! — пригрозила она. — А то покусаю! Ну, я жду!?
— Э-э-э… — растерянно протянул я, — да так… о своем… о мужском…
— Вик, знаю я вас… Ну! — Саша не переставала смотреть на меня испытующим взглядом, хотя ее серьезный вид и сменился улыбкой, когда она стала наблюдать за моими попытками избежать ее пристального внимания.
— Хорошо. Он попросил, чтобы я удержал тебя на вечеринке, и чтобы ты развлеклась! — выдал я и быстро замельтешил к автомобилю, хотя идти там было чуть больше десятка шагов.
Сев в салон автомобиля, Александра стала рассуждать по поводу того, какой у нее непонимающий брат, ведь он считает, что всё, что она делает — это жертва, и не понимает того, что для нее это — смысл жизни. Слушая Сашу, я понимал, что у нее была, есть и будет одна-единственная любовь всей ее жизни — брат, но это не вызывало никакой ревности, наоборот — восхищение. Такое же, как появляется у меня по отношению к тем, кто посвятил всю свою жизнь Богу, оградив себя от мирского. Девушка, так же как и все монахи и монахини, жила только ради кого-то, и что ей было до каких-то там мечтаний о роскоши! Все это было глупостью, ведь у нее была самая дорогая ее сердцу драгоценность — любовь. Вот именно такая любовь и могла воспеваться поэтами и писаться с заглавной буквы потому, что она не обременялась ничем, и была чистой и светлой. Как бы парни и девушки ни любили друг друга, их любовь все равно не была бы такой чистой и светлой, так как через какое-то время она бы наткнулась на неприступную стену мирской суеты — деньги. Как-то раз я разговаривал с одним человеком по поводу христианства в США и России, и он сказал, что в США вера капиталистическая, а в России пока еще духовная. Тогда я этого не понял, но, разговаривая с девушкой, осознал, о чем он говорил мне тогда.
Когда-то я прочитал в одной книжке о том, что, когда одного портретиста спросили о том, что для него является
Подруга Александры, выходящая замуж и облаченная в белоснежное платье с пышной юбкой, выглядела, как настоящая королева.
Всю церемонию в ЗАГСе я провел в сторонке, так как был гостем гостьи, и смысла лезть в первые ряды не видел. Тем более что к середине мероприятия меня позвал один из друзей жениха, и мы отправились украшать мой автомобиль ленточками и шариками. Когда же мы разобрались с украшениями, мероприятие закончилось, и жених с невестой, под громкие аплодисменты и поздравления, сели в салон лимузина вместе с подружками невесты и друзьями жениха.
В мой автомобиль сел тот самый друг жениха, с которым мы украшали машину, со своей подружкой, и еще несколько незнакомых мне людей. Причем девушка, севшая на место переднего пассажира, явно строила мне глазки и заигрывала, расспрашивая обо мне столько, сколько не знали и многие мои друзья. Правда, я молчал, как партизан, либо отвечал односложно. В церковь я даже и заходить не стал, решив, что и без меня там будет слишком много народу.
Стоя возле храма, я долгое время любовался его красотой, а потом, отойдя и присев на лавочку, вдруг, неожиданно для себя, обратился к Богу с молитвой, точнее, с обычным разговором. Я не делал этого так давно, что первое время растерялся от неожиданного желания пообщаться с Богом. Моя молитва, скорее всего, больше походила на исповедь блудного сына, наконец-то вернувшегося в отчий дом. Вначале я извинялся за долгое молчание, затем стал разговаривать с Ним о вере и сомнениях, а потом, предложил Ему сделку — он помогает мне создать семью, а я возвращаюсь к Нему.
— А ты что не в церкви? — поинтересовалась Александра, присаживаясь возле меня на лавочку.
— Там и без меня не протолкнуться, да и я почти не знаю жениха с невестой, — чистосердечно признался я. — А ты почему вышла оттуда? Она же твоя подруга.
— Тебя потеряла, — Саша улыбнулась, и я почувствовал, как мое сердце потеплело и стало биться в два раза быстрее. — Да и церемония уже закончилась. Вон, все выходят…
Из церкви и вправду — стали медленно выходить. Первыми, естественно, вышли молодожены, а потом и все остальные.
— Мне не обязательно ехать с ними в лимузине… в твоем автомобиле найдется место для меня? — полюбопытствовала Александра.
— Багажник, по-моему, пуст… — задумчиво протянул я.
— Злой ты! — демонстративно надула губки девушка. — Я же серьезно…
— И я, — вполне серьезно возмутился я.
— Да ну тебя! Пошли уже… вон, все по машинам рассаживаются!
В мой автомобиль никто не сел, так как ключи были у меня и, в отличие от нанятых водителей, да и всех остальных гостей, приехавших на собственном авто, я не стоял возле него ожидая пассажиров. Подойдя к машине и нажав на брелок от сигнализации, я, как истинный джентльмен, распахнул перед Александрой дверь переднего пассажира. Она благодарно улыбнулась мне и села в салон. Захлопнув за ней дверь и обойдя автомобиль, я сел на водительское кресло и завел мотор.