Сестрички и другие чудовища
Шрифт:
— Э-э-э… кто?
— Кошмар, который всех парализовал?
— Э-э-э… не знаю…
— А если посмотреть на приборы? Он не спрятался снова в ваши шары?
— Э-э-э… да, пространственно-временной преобразователь работает, объект в гиперпространстве-времени.
Полицейские переглянулись и ухмыльнулись. Преступник туп. Действует по одной схеме. Они его возьмут.
— А вы почему не окаменели?
— Так я же смотрел… э-э-э… на приборы! А потом на… э-э-э… меня начали падать… э-э-э… люди, и я оказался… э-э-э…
Тут учёный завис.
— На полу? — предположил Джефф.
— Именно! —
— А почему, — генерал скрестил руки на груди, укололся о несколько орденов, но виду не подал, — вы сказали, что до выхода преступника осталось двадцать минут, когда на самом деле было две?
— Э-э-э… Почему?
— Почему? — повторил Шастель.
— Э-э-э…
— М-м-м?.. — кажется, француз нащупал слабое место учёного.
— Э-э-э… Десятичная точка… Если её не учитывать…
— Сколько осталось до следующего выхода преступника?
— Э-э-э… с учётом уменьшения времени прецессии, которое я проделал с целью… э-э-э…
— С учётом! А также с учётом точек, запятых и прочих факториалов! — успокаиваясь, гаркнул генерал [15] . — Майор, капитан, проконтролировать!
Камень на душе генерала заметно полегчал. Человеческий фактор. Очкарик без очков был оперативно бесполезен, как устаревшая ориентировка. В таких условиях ошибка не только простительна, но и неизбежна.
«Как руководитель я просто обязан был допустить ошибку, — думал он, наблюдая за полицейскими, наблюдавшими за учёным, наблюдавшим за приборами [16] . — Не допустить её я мог только по ошибке, а ошибкам не место в деятельности руководителя высокого ранга…»
15
Никакого противоречия — когда появляется на кого гаркать, начальство мгновенно успокаивается.
16
Которые наблюдали за лейтенантом О. в пространственно-временном континууме.
Дверь скрипнула. В зал проник кончик носа Дурастеля, а затем и сам аналитик.
— Ха, — сказал он, хотя собирался доложить следующее: «Мой генерал! Радиосвязь со всеми офицерами связи потеряна. Вы на вызовы не отвечали. Кто-то угнал наш самолёт. Спутниковая связь с генштабом работает с перебоями. В этих условиях я не мог оставаться в оперативном штабе и решил на свой страх и риск разыскать вас, пусть и ценой собственной жизни, здоровья и карьеры».
Впрочем, Шастель достаточно давно знал старшего аналитика, чтобы прочитать всё это между букв междометия «Ха». Генерал кратко уведомил заместителя о случившемся, выслушал ответные причитания и отправил назад в штаб.
— Свяжитесь с Интеркошмарполом и доложите обстановку, — завершил разговор Шастель, проводил пятки Дурастеля неодобрительным взглядом и повернулся к полицейским.
— В шаре один объект! — тут же доложил Джефф.
— Выйдет через 270 минут! — продолжил Образцов.
— Мог бы выйти через 570 минут! — добавил Джефф.
— Но физик чего-то нахимичил, так что теперь так! — завершил практически идеальный доклад Образцов.
Шастель кивнул.
— Итак,
И тут из-за спины генерала дуплетом ударила сержант Мари.
— Ой! — крикнула она в левое ухо.
— Что тут случилось? — в ту же секунду крикнула она в правое.
Шастель повертел головой и сориентировался. Сержант Мари была одна — в мундире, а вторая сержант Мари была её сестрой переводчицей Ирэн — в гражданском платье. И было ещё что-то… Генерал похмурился, но мысль ускользнула.
— Вышел из шара василиск и всех увасилил, — не тратя зря слов, объяснил русский майор.
— Ой! — Мари сделала большие глаза формата «Божемойкакинтересно». — А вы-то как спаслись?
Пока офицеры хвастались, а Эдуард фокусировал свой фасеточный взгляд, Ирэн подошла к трибуне и забрала второй мундир Мари.
— Не к лицу сержанту полиции разбрасываться форменной одеждой, — сказала переводчица, скатывая мундир.
— Подумаешь, у меня же ещё один есть, — на удивление беззаботно ответила сержант. — Ну что, как будем ловить нашего василиска?
— Для начала, — сказал Шастель, — мне нужен кофе… в смысле, мне нужны новые адъютанты. Сержант Мари, назначаю вас временным адъютантом.
— А я что говорила! — непонятно воскликнула сержант Мари, торжествующе глядя на Ирэн.
— Тоже мне карьера, — хмыкнула переводчица Ирэн, бродя между полицейскими окаменелостями. — Кофе подавать.
— Что ты понимаешь! Это только начало! Первые тридцать секунд! Есть, мой генерал! Эдуард, принесите генералу кофе, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
Генерал проводил взглядом ушедшего с удивлённым лицом Эдуарда и решил пока не заморачиваться.
— Уточняем диспозицию. Нейтрализовать василиска не удалось, 98 % личного состава потеряно, связь барахлит, а через девять с половиной часов кошмар снова вернётся. Какие будут предложения?
— А где О.? — спросила переводчица Ирэн.
В подсобном помещении ресторана подполковник Дурастель колдовал над настройками спутникового телефона.
Со стороны это действительно могло показаться колдовством: старший аналитик Интеркошмарпола совершал над оборудованием причудливые пассы и бормотал бессмысленные фразы, по всей видимости, специальные интеркошмарполные заклинания:
— А вот сейчас как свяжусь с генштабом… И как узнают все про прокол Шастеля… Нет! Не прокол! Провал! Про… Про… Про то, что он загубил цвет Интеркошмарпола! И цвет, и красу! И как снимут с него голову… Хотя… Нет, голова у Шастеля не главное… как снимут с него погоны! И его самого как снимут! А кого поставят? Кто много лет верой, правдой, усердием и старанием? Конечно, главного аналитика поставят, потому что кого же ещё?!
И Дурастель тоненько рассмеялся, вживаясь в образ мелкого вредного колдуна. Возможно, ещё пару минут, и он действительно перешел бы на «Крибле-крабле», а то и на «Шахер-махер», но тут ожил динамик спутникового телефона:
— Офицер связи! Что у вас случилось?
Дурастель откашлялся и произнёс голосом деловым и даже немного сочувствующим:
— В результате халатности генерала Шастеля…
И кратко рассказал всё, что произошло в результате халатности. Имя Шастеля в кратком рассказе упоминалось восемнадцать раз.