Сестры Ингерд

Ром Полина

Морщиться было нельзя, но удержалась я, признаться, с трудом. Мне хотелось побыстрее добраться до места и определиться наконец-то со своим углом, не чувствуя себя в этом мире странницей. Искоса глянув на мужа, я заметила, что его улыбка тоже несколько «резиновая». Однако он, как и барон Обер, встал и поблагодарил хозяйку дома за приглашение от имени нашей семьи.

Уже в спальне, предварительно удалив горничную, привычно повернувшись друг к другу спинами и готовясь ко сну, муж с некоторым сожалением вздохнул и сказал:

– -

Я так надеялся этого избежать…

– - Избежать чужой свадьбы? Вы не любите пиры, барон?

Барон вздохнул, еще некоторое время шуршал одеждой у меня за спиной, а потом ответил:

– - Ольга, мы женаты уже почти две недели. Несколько неуместно обращаться ко мне на «вы» и звать меня бароном. У меня есть имя.

– - Прости, Рольф… Я все время забываю…

– - Привыкайте, баронесса Нордман, – с улыбкой в голосе ответил мой муж.

Я слегка фыркнула в ответ на эту усмешку и все же уточнила:

– - Почему ты не хочешь на пир, Рольф?

– - Потому что придется задержаться. Но даже этого мало. Свадьба, точнее, свадебный пир -- очень значимое событие. Нам придется изрядно потратиться на подарок.

Больше всего в его речи мне понравилось слово «нам». Это что, он уже считает меня частью своей семьи? Он будет со мной советоваться? Беседовать о расходах и прочих важных вещах? На всякий случай я решила деликатно уточнить этот вопрос:

– - И что ты собираешься подарить им?

– - Завтра с утра Иоган заплатит мне твою виру. Как ты думаешь, сколько денег мы сможем выделить на подарок?

От неожиданности я даже повернулась к нему лицом и спросила:

– - Скажи, Рольф, а кому вообще принадлежат эти деньги?

Он задумался, и взгляд его стал рассеянным. Потом с недовольной гримасой, пожав плечами, ответил:

– - Бог знает, Ольга. Случай редкий. А я не настолько хорошо знаю законы.

– - Ты сильно устал, Рольф?

– - Еще не падаю с ног, но для надежности лучше бы лечь, – ответил муж с улыбкой.

Он стоял передо мной в тонкой полотняной нижней рубахе и таких же полотняных узких кальсонах, доходящих до середины икр. На пляжах, да и в городе летом, я видела кучу людей: и мужчин, и женщин, одетых гораздо более легко. Топы и короткие шорты – абсолютно обычная одежда в моей прошлой жизни. Но почему-то меня посетила мысль, что по меркам этого мира я вижу нечто довольно интимное. Смутившись и отведя глаза в сторону, я сказала:

– - Ну что ж, давай ляжем и поговорим в постели.

Глава 31

Разговаривали мы обо всем достаточно долго. На столе ярко горели свечи, да и камин, потрескивая дровами, добавлял тепла и уюта. Я расспрашивала о землях. Маленький городок Нордман, сейчас полуразоренный. Было больше восьмисот

человек, осталось… Кто ж знает, сколько осталось?

– Пойми, Ольга, два года назад город был взят полностью. Соседние баронства крупнее, они устояли. А мое… Приедем, все увидим сами. И не беспокойся так: я пошутил насчет служанки.

– В смысле: пошутил?!

– Как бы ни было худо, но уж прислуга для черной работы у тебя будет.

Плюсом к городу четыре деревни и два села. Заодно узнала разницу между селом и деревней. Оказывается, если есть церковь, то это село. Все остальное – деревни, даже если там народу живет больше.

В какой-то момент мне стало неудобно смотреть на Рольфа: затекла шея, которую я постоянно поворачивала к нему. И я села на кровати по-турецки.

– - Пожалуй, так будет удобнее, – он уселся напротив меня в той же позе.

– - Так вот, Рольф, я не знаю, в каком состоянии ваши земли и насколько бедно будем мы с вами жить. Но считаю очень важным обсуждать в семье все крупные траты.

Он удивленно вскинул бровь и спросил:

– - Вы собираетесь управлять моими землями, госпожа баронесса?

– - Какие глупости вы говорите! – и только потом заметила на его губах ироничную усмешку. – Никакими землями я управлять не умею, и вы это прекрасно знаете. Так что нечего меня подначивать!
– с возмущением заявила я. – Но мне хотелось бы, Рольф, сделать все возможное, чтобы наше жилье стало уютным и удобным. Для этого, безусловно, понадобятся какие-то расходы. Именно поэтому я и хочу, чтобы денежные дела семьи вы обсуждали со мной.

Некоторое время муж сидел и молчал, рассматривая меня с интересом. Наконец он заговорил:

– - В семье, госпожа баронесса, муж с женой на «вы» другу к другу не обращаются. Кроме того, семья предполагает наличие детей…

Почувствовала, как кровь волной прилила к ушам и лицу. Нервно заправив прядь волос за правое ухо, я отвернулась к стене и, стараясь казаться равнодушной, ответила:

– - Я, в общем-то, и не против детей… Но не прямо же сейчас их делать! Вы же сами говорили, что дом и земли основательно разорены. Так что сперва требуется все устроить…

Большая теплая рука легла мне на плечо, и я замерла от неожиданности: «Он что?!.. Он прямо сейчас?!.. Я еще совершенно даже и не думала…».

Когда Рольф заговорил, его голос звучал так бархатно и ласково, что у меня мурашки побежали по спине. Плечо под его рукой наливалось жаром, который медленно и плавно растекался по всему телу. А этот наглец, заправив мне за левое ухо прядь волос, начал мягко поглаживать мочку, заявив:

– Я с удовольствием бы приступил к этому волнующему действу немедленно, Ольга… Наследники – это очень важно для бедного баронства! Но, увы, боюсь, что моя молодая жена сейчас найдет мне другое дело.