Сестры
Шрифт:
До дома тетушки было десять минут быстрым ходом. Ляля шла медленно, готовясь к разговору и старясь успокоится. Только сейчас ее стала колотить нервная дрожь.
Валентина Николаевна была не одна. В кухне, на любимом Лялькином диванчике, сидела ее соседка Дарья Шерман.
– Привет! Чайком напоите, тетя Валя?
Валентина Николаевна уже наливала заварку из красивого фарфорового чайника. На столе, в глубоком блюде, прикрытые кипельно – белой салфеткой, лежали крошечные пирожки.
– С капустой? – мечтательно потянув носом, спросила Лялька.
– Садись, твои любимые, с луком и яйцом. Проголодалась?
Лялька только сейчас сообразила, что она так и не поужинала. Видеть, как муж со своей
Даша встала из – за стола и потянулась за ключами от своей квартиры, которые бросила на холодильнике.
– Я пойду, не буду мешать.
– Сиди Дашка, я и при тебе поплакаться могу.
– Что у тебя случилось, Ляля?
Валентина Николаевна села напротив Ляли и внимательно на нее посмотрела. Племянница была бледной и старательно пыталась не выдать своего напряжения.
– К нам приехала дочь Саши. Из Качуга.
– Какой еще Качуг? Разве Саша там был?
– Да нет, не был, а дочь есть.
Ляля коротко, простыми, почти «рубленными» фразами, поведала тетушке и Даше про нежданно свалившуюся к ним девицу.
– Ну, Соколов дает! – У Дарьи от возмущения округлились глаза.
– Это не он дает, а ему дают.
– Ляля, погоди. А почему ты уверена, что она его дочь?
– С ее слов. Да и Сашка не особо удивился, значит, было что – то.
– Ну, может и было. Сколько ей лет, говоришь?
– Двадцать.
– Значит, он работал на заводе.
– Да, а она в заводском буфете. То – то в то время дефицита на колбасу она у нас в доме не переводилась!
– Думаешь, он брал батонами колбасы?
– Девочки, ситуация пошлая, но не надо еще самим так пошло шутить.
– Простите, тетя Валя. Просто мерзко, как – то, пакостно. Давайте о другом поговорим. Мы с Сашкой собирались в Польшу, в город где Зоя жила. Теперь, правда, не знаю, поедем ли. Может, Галка с Юрой смогут?
– У Галины отпуск только в августе, и они собирались в Болгарию, на солнышке погреться. Все – таки, Ляля, мне кажется, что скоро все проясниться.
– Ага, либо ишак сдохнет, либо падишах.
– Ну, не так буквально!
– А как, тетя Валя? Обратно этот плод его любви не затолкаешь. Уехать по доброй воле, она не уедет. Был бы Соколов слесарем, или дворником, она бы и не подумала явиться перед ним. А так, конечно! Директор фирмы, квартира пятикомнатная и счет в банке. Отчего же не поучаствовать в жизни такого папани?
– Ты думаешь, ей только деньги нужны? Может отца хотела увидеть?
– Не смешите, тетя Валя, ну какие родственные чувства она может испытывать к незнакомому мужику? Странно другое, после смерти ее матери прошло уже много времени, а приехала она именно сейчас. Как – будто кто – то ее подтолкнул к этому.
– А бабушки – дедушки у нее есть?
– Нет, кажется. Как я поняла, живет она одна, в квартире, оставшейся после родителей.
– Ляля, будь с ней осторожней. Старайся одну в квартире не оставлять, может, она аферистка?
– Запросто. В любом случае, что – то тут не так. Тетя Валя, вы когда обратно на дачу?
– Завтра, поутру.
– Я поеду с вами.
– Не стоит оставлять Сашу один на один с этой проблемой. Будь рядом.
Ляля понимала, что мудрая тетушка, как всегда права. Но как не хотелось идти домой, кто бы знал!
Наташка спросонья не сразу поняла, где она находится. Комната была шикарной. Светлая мебель и ярко желтые занавески контрастно выделялись на фоне стен, окрашенных в разные оттенки синего. Те две стены, у которых стоял секретер, книжные стеллажи и пианино были более светлые. Кровать со спинкой, обитой желтым шелком в тон занавескам хорошо смотрелась у более темной стенки. Мягкий пуф у туалетного столика
В кухне, на столе, лежала записка. Наташка прочла мелкий почерк и отбросила цидульку в сторону. «Уж без тебя и пожрать не найду что! Йогурт, бутерброд, овощи. Я мяса хочу». Наташка открыла холодильник и нашла пластиковый контейнер с остатками вчерашних отбивных. Сунув в микроволновку тарелку со свининой, она щелкнула пультом телевизора, который был прикреплен на контейнере на стене. Шли криминальные новости. «Ну, надо же. Аферистку поймали! Обманом проникла в квартиру к старикам, назвавшись подругой внучки, и грабанула их. Дура. Нужно было сделать так, чтобы они сами ей все отдали, а не бить пенсионеров по старым головам». Наташка подумала, как Он все хорошо продумал. Соколов в любом случае раскошелится, признает ее или захочет избавиться. Наташка косо посмотрела на грязную посуду и вышла из кухни, забыв выключить телевизор. «Уберет, не развалится. Что ей еще делать – то?», – подумала она про Ляльку. В комнате, на столике стояла вазочка с фисташками. Наташка, плюхнувшись в кресло, стала быстро разгрызать один орешек за другим. Фисташки она обожала. В спальне заверещал сотовый телефон. Наташка бросилась на этот звук с колотящимся сердцем. Этот номер знал только Он.
Да, я слушаю. Да, хорошо. К часу. Успею, не волнуйся.
Наташка бросилась в ванную комнату наводить красоту. Он сам позвонил и так скоро. Он хочет ее видеть и, возможно… Она уже сутки была без мужчины и вчера не могла никак заснуть, вспоминая Его ласки и поцелуи. Быстро подкрасившись, она влезла в туго обтягивающие бедра брючки и натянула облегающий грудь топик. В зеркале отразилась хорошенькая, с милой мордашкой и фигуркой фотомодели, девушка. «Хороша, чертовка», – довольно хохотнула она и пулей вылетела за дверь. Опозданий Он не любил.
Дверь была просто захлопнута, но не закрыта на замок. Кто-то дома. Впрочем, куда могла пойти эта девица в незнакомом городе, Лялька не представляла. Из кухни доносился запах жареного мяса. Лялька сбросила с уставших ног босоножки и обулась в домашние шлепки на маленьком каблуке. Привычка носить каблук даже дома у нее сохранилась с детства, когда она очень комплексовала из – за своего маленького роста. Сашка, когда они только поженились, пел ей шутливую песенку про собачку, у которой четыре ноги и «трогать ее не моги за ее малый рост, малый рост», чтобы хоть как – то заставить ее с юмором относиться к своим природным данным. А она на него жутко обижалась и обзывала его «Жердем». Почему не «жердью», спрашивал удивленный муж, на что она отвечала, что все – таки считает его мужским родом и ждет от него мужских поступков.