Сестры
Шрифт:
Леон лежал на диване и пытался разложить по полочкам то, что уже известно. Выходило не так плохо. Жалко, что сегодня не дозвонился до Ляльки, то есть до Елены Владимировны. Куда сестрица подевалась, шут ее знает. Хочется побыстрее все раскрутить, расплатиться с Дохлым, и, наконец, своей жизнью заняться. И что этой Ляльке дома не сидится в воскресный вечер? Можно ее матери позвонить, она может знать, где ее доченька. Леон вынул из кармана записную книжку, в которую записал адрес и телефон матери Ляли. «Так, это же соседний дом. Проще навестить старушку, чем объяснять по телефону, кто он такой». Леон лишний раз похвалил себя за то, что снял в этом городе квартиру. Правда, эта уже вторая, с первой пришлось уехать, хозяйка вернулась
Пора. Дохлый уже с утра поинтересовался, как у них дела. «У них» – сказал тоже. Можно подумать, он чем-то ему помогает. Попросил Леон шустрого парнишку «на подхват», так такого наслушался. Фиг с ним, а то дороже пришлось бы расплачиваться. И все– таки, какой Дохлый любопытный! И так и эдак пытался выспросить подробности завещания. И зачем ему это? Ради спортивного интереса эта бандитская морда с дивана не привстанет. Пришлось выворачиваться. В душе он даже посмеялся над Пашиной тупостью. Он бы на его месте обязательно приставил человечка приглядывать за ним.
Леон накинул ветровку, взял кейс, в котором лежали коробочки с украшениями и документы его родной бабки и вышел из квартиры.
Леон поднимался в лифте на третий этаж и думал о том, что поторопился назвать свою тетушку Анну «старушкой». Голос «из домофона» спокойно мог принадлежать молодой девушке. Леон даже на миг растерялся.
Дверь в квартиру была открыта, на пороге, в легком брючном костюме, стояла стройная красавица и улыбалась ему.
– Леон? Проходите, пожалуйста.
– Здравствуйте, Анна Андреевна.
Леон с изумлением рассматривал свою тетку. Он узнал ее сразу. И сразу же понял, кого напоминала ему та дама с портрета в музее. Перед ним стояла библиотекарша из пионерского лагеря, женщина, невольно сломавшая его личную жизнь. Ведь он так и не смог ее забыть после того, как она так внезапно уехала. Тогда он впервые в жизни понял, что такое терять. Так закончилась его первая «взрослая» любовь. Осталась только злость. По сути дела, из – за нее он так и не женился. Так выходит та самая маленькая девчушка, которой он читал книжки – его сестра Елена? Забавно получается. Но, похоже, Анна его не узнала.
– Ну, что же вы застыли как изваяние, ей богу. Не нужно так пугаться, я не так страшна, как вам кажется, – в голосе Анны звучали кокетливые нотки. Она была очень довольна произведенным эффектом, – и называйте меня просто Анна, а то я начинаю чувствовать себя престарелой бабушкой.
– Хорошо, Анна.
– Замечательно.
– Вы просто поразительно похожи на свою бабушку. В музее Оренбурга есть ее портрет, собственно, если бы я случайно туда не забрел, меня здесь бы не было.
– Да. Я знаю о портрете. Елена показывала мне альбом с репродукцией. Значит, ты живешь в Оренбурге?
– Да, я там родился, учился и живу поныне.
– А как ты нашел меня? Рассказывай все, и как можно подробнее. Начни с детства.
Леон рассказал Анне о старом адвокате, о коммуналке, в которой прошло его детство, об отце, всю жизнь скрывавшем свое происхождение, о завещании их деда, о том, как он ездил в Польшу, разыскивая старшую сестру бабушки. Не стал он только объявлять истинную ценность украшений. «Аннушка не так проста и наивна, как ее сестра. Вон как живенько интересуется наследством. Да, с ней могут быть проблемы. Хорошо еще, что камушки у племянницы. Ей и решать. Хотя, она может оказаться похожей на мать. Яблочко от яблони».
– После Хойны я поехал в Питер.
Леон не стал уточнять, в какую сумму ему обошелся быстрый поиск документов и, сколько литров водки пришлось выпить с майором, который ему помогал получить данные военных архивов.
– Анна, а где Ляля? Я пытался ей дозвониться весь вечер.
– Они с мужем что-то отмечают в ресторане. Думаю, сегодня звонить бесполезно.
– Время уже позднее. Мне пора. Надеюсь, на днях мы встретимся все вместе, и поговорим.
Леон шел по улице и с удивлением думал о том, что понятие «родная кровь» не выдумано. Что-то изменилось в нем после встречи с Анной. Не то, чтобы пропало желание получить деньги. Нет, но появилось новое чувство, похожее на гордость. Он не «серая мышь» без роду, без племени. У него весьма неплохая родословная, он может и будет рассказывать при знакомстве, что он из рода тех самых Печенкиных. Но сначала он доведет начатое дело до конца. И никто не посмеет ему помешать.
Звонок мобильного заставил его вздрогнуть. Звонили из больницы, где последние два месяца лежала его мать. «Вот и все. Не успела мать пожить безбедно. Так и умерла, не узнав земных радостей».
Глава 18
2004 г. Самара
– Ляля, у нас беда, – голос Галины был еле слышен сквозь помехи. Лялька с досадой покосилась на сотовый.
– Что, Галочка, я тебя очень плохо слышу, повтори.
– Юра и мама погибли. Приезжай, пожалуйста. И позвони тете Ане.
– Что случилось, авария? Я сейчас буду.
Лялька бестолково заметалась по квартире. «Нужно позвонить Сашке, пусть сразу едет к Головановым. Хотя нет, машина же стоит под окнами. Придется за ним заезжать».
– Саша, сейчас звонила Галка, у них что-то случилось. Ничего толком не знаю, кажется, авария. Я за тобой заеду, хорошо?
Не дослушав ответ мужа, она стала доставать из шкафа одежду, одновременно набирая номер телефона матери.
Мать Ляли, Анна Андреевна, сняла трубку не сразу.
– Ляля, как ты не вовремя, у меня маска на лице, я перезвоню тебе позже, – она сразу же отключилась.
«Вот и поговорили», – подумала Лялька. Она подозревала, какой выговор получит от матери за то, что вовремя не сообщила ей о смерти сестры. Лялька уже давно смирилась с тем, что во всем виновата или она, или ее муж. Другого не дано. Правда, что греха таить, Сашке обычно доставалось чаще. Ляля молча выслушивала все упреки матери в адрес мужа и думала, что, отними у матери возможность ругать зятя, она просто заболеет. Тихая, ожесточенная ненависть к нему давала ей такой заряд жизненной энергии, которого ей хватало до следующего прихода дочери. Сначала Ляля переживала, мучилась, что никак не может примирить двух родных ей людей. Она попыталась найти причину ее ненависти и не смогла. Сашка, с ее точки зрения, был просто идеальным зятем. Купив теще квартиру в элитном доме, он попытался таким образом наладить с ней отношения. Эффект получился обратным. Она снисходительно похлопала его по руке и, изобразив что-то вроде улыбки, сказала: «Иногда, Саша, вы бываете удивительно милы». Это так взбесило Лялиного мужа, что впервые за все годы он не удержался от резкого ответа «любимой» теще. От всей души пожелав ей найти свое счастье в новом жилище, он высказал надежду, что уж теперь ей будет не до них. С этих пор хрупкий мир между ними был безнадежно утерян. Теща категорически отказывалась показываться в их доме, требуя, чтобы по субботам Лялька с внуками приходила к ней. Постепенно эти визиты свелись до минимума. Подросшие Кирилл и Марго предпочитали проводить время с друзьями, чем сидеть и выслушивать бабушкины нравоучения. Как-то само получилось, что и Лялька старалась ходить к матери все реже и реже, ограничиваясь телефонными звонками. Хотя в глубине души ей было мать жалко.