Сестры

Карахмазли Диана

– Итак, еще раз. Меня зовут Нина и я пишу книги. Разные. Иногда беру за основу реальные преступления.

– Вы хотите написать книгу обо мне и о моих сестрах? – Мария оторвалась от созерцания своих ладоней и посмотрела прямо на Нину.

–Да, – Нина замолчала, а потом добавила, – или нет. Это будет зависеть от нас обеих.

– Я думаю, что это плохая идея, и вы все равно ничего не поймете. Так что, если вы не против, я могу идти? – Мария начала отодвигать стул, намереваясь закончить разговор и уйти.

– Подожди! – Нина судорожно пыталась придумать, что бы такое сказать, что могло заставить остаться девочку еще хотя бы на пару минут. – Хочешь узнать, почему я стала писательницей?

Маша

снова неопределенно пожала плечами, явно пытаясь продемонстрировать свое безразличие. Нина достала из кармана брюк фотографию, сложенную пополам и протянула Марии, тем самым заставив ее сесть на место и снова придвинуться к столу.

– И что я должна здесь увидеть? – спросила Мария, глядя на фото.

– Смотри, на этой фотографии изображены я и мой отец. Черт, нет не отец, отчим. Отчим. Мне на этом снимке восемь лет. И в восемь, я написала свой первый детский рассказ. А знаешь, когда мне в голову пришел первый сюжет? Посреди ночи я проснулась от того, что почувствовала, как чья-то рука гладит меня по ноге, забираясь все выше и выше и, когда я…я поняла, что эта рука уже в моих трусиках, – Нина замолчала, закрыла глаза, а потом резко выпалила. – Я открыла глаза и увидела отчима. Сначала я хотела закричать, но мое горло как будто что-то сдавило и вместо крика, я шепотом спросила у него, что он делает. Он улыбнулся и приложил палец к губам, сделав мне знак «молчать» и сказала, что это такая новая игра. Но мне было так неприятно, страшно, я не понимала, что происходит, сердце колотилось и колотилось, я не могла успокоиться. Тогда я зажмурилась и стала представлять какой-то лес, в котором я гуляю, а навстречу мне выходят заколдованные звери и какие-то лесные люди. Я вообразила принцессу, которая вдруг заснула в собственной постели, а проснулась в каком-то чудесном месте. Именно проснулась, потому что это точно был не сон! И после этого, она стала жить двумя жизнями. Одной днем, с мамой и папой, а по ночам она переносилась в сказочный лес, к своим новым друзьям. Знаешь, сколько рассказов я придумала за восемь лет? – Нина чувствовала, что ее голос предательски задрожал, срываясь на верхние нотки, она пыталась взять себя в руки, но тщетно. Она поняла, что еще чуть-чуть, и она начнет кричать. – Если бы я захотела, то смогла бы опубликовать целое собрание сочинений. Ночью ко мне приходил отчим, а днем я писала рассказы, которые рождались в темноте. Так в восемь лет я научилась уходить от реальности и создавать свой вымышленный мир, в котором нет чудовищ. Зачем мне были нужны чудовища там, в то время как здесь их полно. Верно? – дыхание Нины сбилось, она стала ловить ртом воздух, а внутренний голос давал команды «беги, уходи, пусть девчонку забирают».

Нину трясло, она резко встала и стул, на котором она сидела, опрокинулся назад, Маша вздрогнула и поднялась на ноги, инстинктивно попыталась взять Нину за руку и обнять, как она уже не раз делала со своими сестрами, когда у тех начиналось что-то типа истерики. Нина выдернула свою руку и позвала Марка, тот ворвался в кабинет, позвал конвоиров, чтобы те увели Марию. Когда они вошли, Маша дала себя увести, но все это время не отрывала свой взгляд от Нины, чьи покрасневшие глаза, говорили о том, что она пытается сдержать слезы. Когда девчонку увели, Марк крепко прижал к себе Нину, а она позволила себя обнять, обронив только одно:

– Выведи меня отсюда, пожалуйста. Мне нужно на воздух.

Через пять минут, когда они оказались на улице Марк решил, что с разговорами надо подождать и просто предложил отвести ее домой. Нина отказалась, сказав, что чуть позже она ему позвонит. Марку оставалось лишь проводить глазами ее хрупкий силуэт и гадать выйдет ли что-то из сегодняшнего эксперимента.

***

Нина

шла по знакомым улицам, в голове не было никакого конкретного маршрута, поэтому она бродила по городу, абсолютно бездумно поворачивая то налево, то направо, периодически она выходила на улицы, на которых, как ей казалось, она раньше не бывала, но, несмотря на это она продолжала идти вперед. Несколько раз у нее мелькнула идея вызвать такси, но мысль о том, чтобы оказаться в четырех стенах ее совсем не прельщала. Посмотрев на часы, она окончательно убедилась в том, что дома ей делать нечего, потому что муж еще не отправился по делам, а объясняться с Антоном у нее точно желания не было. Вспоминая свой разговор с Марией, Нина ругала себе за излишнюю эмоциональность. Нине казалось, что она давно научилась владеть собой, но сегодня все иллюзии пошли прахом и та гигантская работа, проделанная над собой, оказалась обманкой, пшиком и чем-то смешным. Сейчас Нина явно понимала, что она так и не решила свои детские проблемы. Она научилась жить, не вспоминая о своем детстве, вычеркнув из своей жизни тех двоих, кто знал, через, что ей пришлось пройти. С Марком все было просто, он сам отказался от нее. С матерью сложностей тоже не возникло. Вот уже много лет после их памятного разговора Нина ничего о ней не слышала. Подробности последней беседы с матерью, как назло, сразу же забрезжили в памяти, но Нина сразу же отогнала их, во избежание еще большего стресса. Сегодняшняя беседа обернулась полным провалом, виноватым в котором была она. А самое главное, почему она так слепо доверилась Марку, с чего она взяла, что с сестрами происходило то же самое, что и с ней. На основании статей в интернете и подозрений Марка? Наверное, ей просто хотелось в это поверить. В то, что рядом есть кто-то еще. Кто-то, кто прошел через то, через что прошла сама Нина. А главное, что этому кому-то можно помочь, поддержать. То есть все то, в чем так остро нуждалась Нина в свое время. Тем временем, блуждая далеко в своих мыслях, Нина не заметила, как оказалась в парке, горько усмехнувшись, она в который раз убедилась, что какие бы несчастья не происходили в ее жизни, она неизменно оказывалась здесь, среди знакомых аллей и деревьев. Пятнадцать лет назад она приходила сюда после школьных занятий и сидела до самых сумерек, не желая возвращаться, домой и коротать время до прихода мамы в компании отчима, который жутко злился из-за этого, но поделать ничего не мог, за исключением того, что происходило по ночам. Но в темноте было проще, там можно было спрятаться от всего, что происходило наяву, но днем, когда яркий свет бил в глаза, а за окном громко кричали и смеялись дети, Нине казалось, что она в аду и ее крик со словами « папочка, не надо» громко тонул в смехе ее ровесников. С тех пор Нина полюбила темноту, прощая ей все ужасы, которые выпали на ее долю.

В то же самое время, пока Нина предавалась самобичеванию в парке, Марк, уверенными шагами, направлялся в камеру, где находилась Мария. Ему необходимо было убедиться, что с ней все в порядке. Работки изолятора неодобрительно косились в его сторону, явно не приветствуя, его методы ведения дел, но Марку было плевать. Сегодня работают одни, завтра другие, он уже давно перестал считаться с линейным персоналом, считая себя выше этого. В данный момент его интересовала, лишь девочка. Когда он вошел в камеру, Мария сидела на полу, привалившись к стене, обхватив ноги руками. Подняв глаза, на звук, открывающиеся двери она увидела Марка, нахмурилась и сделала попытку встать, но, не удержавшись на ногах, приземлилась на корточки. Марк улыбнулся, протянул ей руку и помог подняться. Они оказались лицом к лицу друг к другу, и никто не решался ничего сказать. Первой заговорила Мария:

Конец ознакомительного фрагмента.