Сестры
Шрифт:
— Он не инвалид. И он взрослый человек. Если захочет, он сможет навещать тебя. Но не проси его переехать к тебе. Для тебя это невозможный вариант, да и для него в этом нет ничего хорошего. Он зависел от мамы. Он не может теперь переложить заботы о себе на твои плечи, если только у тебя нет намерения отказаться от собственной жизни и согласиться на роль старой девы.
— Я уже играю эту роль, — сказала Сабрина и невесело улыбнулась.
— Не превращай это в пожизненную привычку, — предупредила Тэмми, — или ты об этом горько пожалеешь. И по отношению к Крису это было бы несправедливо. Сейчас твое время, а не папино. Он прожил свою жизнь с мамой. Теперь он должен перейти в следующую
— Как ты думаешь, следует ли нам позвонить Чарли? — спросила Сабрина. Время в ожидании новостей об Энни тянулось слишком медленно.
— Чарли? Ты имеешь в виду парня Энни? Из Флоренции? — Тэмми удивилась такому предложению.
— Да. Я подумала, что он, возможно, захотел бы узнать об этом. Мне кажется, за последние несколько месяцев у них сложились довольно серьезные отношения. По словам Энни, он отличный парень и очень надежный. Думаю, она могла бы переехать в Нью-Йорк вместе с ним. Мама на это очень надеялась.
— Ты с ним встречалась или разговаривала? — спросила Тэмми, но Сабрина покачала головой. — Тогда, я думаю, лучше подождать. Мы пока сами ничего не знаем. Ситуация может измениться. Не надо его запугивать раньше времени. Для парня, с которым она встречалась всего полгода, такая новость может оказаться тяжелым бременем.
Сабрина кивнула. Это соображение показалось ей весьма разумным.
Было почти десять часов, когда, наконец, закончилась операция. Энни находилась на операционном столе почти восемь часов, и если верить врачам, все прошло хорошо. Она пережила операцию. Она все еще была подключена к аппарату искусственного дыхания, но, по словам врачей, лишь на несколько дней. Она была молодой и сильной, и ее параметры жизненно важных функций удерживались на хорошем уровне даже во время операции. Врачи надеялись, что никакого осложнения не будет. Если она быстро придет в сознание, это станет хорошим предзнаменованием. Они сообщили сначала все хорошие новости. Энни по-прежнему находится в критическом состоянии, но многое будет зависеть от того, как она переживет следующие двое-трое суток. Однако есть надежда, что никаких признаков более глубокого повреждения мозга не появится.
Потом дело дошло до плохих новостей. Худшее оставили напоследок. Самое важное, что она выжила во время хирургического вмешательства и операция на мозге прошла успешно. Чего не скажешь об офтальмологической операции. Зрительные нервы были разорваны и не подлежали восстановлению. При такой серьезной травме не помогла бы даже трансплантация. Никакой надежды не оставалось. Если Энни останется жить, то будет слепой.
Услышав это, Сабрина и Тэмми словно остолбенели. Какое-то время они даже пошевелиться не могли, потом Сабрина заговорила.
— Она очень талантливая художница, — заявила она, как будто ее слова могли изменить этот приговор.
Но офтальмолог лишь покачал головой и сказал, что очень сожалеет. Он считал, что ей весьма повезет, если она останется жива, и они с ним согласились. Но что за жизнь будет у нее, если она останется слепой? Зная Энни, они не могли это себе представить и подозревали, что она предпочла бы умереть, чем остаться слепой. Сестра посвятила свою жизнь искусству, и здесь все зависело от зрения. Как Энни сможет обойтись без этого? Страшно было подумать об этом, но потерять ее совсем было бы еще хуже.
— Вы уверены относительно ее зрения? — тихо спросила Тэмми.
— Абсолютно уверен, — сказал хирург-офтальмолог и ушел,
Глава 7
Врачи сказали, что Энни в эту ночь не проснется, потому что ей ввели большую дозу седативных средств, необходимых, чтобы избежать малейшего возбуждения мозга, и что сестрам нет необходимости сидеть всю ночь в приемном покое. Непосредственной опасности для ее жизни сейчас не было, а медперсонал обещал позвонить, если возникнут проблемы. Сабрине и Тэмми посоветовали отправиться домой и вернуться утром. Совершенно измученные, они поехали домой. Сабрина не была дома с тех пор, как они узнали о несчастье, да и Тэмми много часов провела в больнице. Не верилось, что это тот самый день, когда они покинули дом, узнав о смерти матери, и отправились разыскивать Энни. День этот тянулся тысячу лет, причем каждый год был такой, что хуже не бывает.
— Как Энни? — спросила Кэнди, когда они вошли в кухню. Она только что проснулась и сидела сонная с Крисом за кухонным столом. Единственная таблетка, которую она приняла, заставила ее проспать все это время. Отец снова лег спать после того, как Крис дал ему вторую таблетку по указанию Тэмми перед отъездом в больницу. Отец обрадовался приезду Криса, и они вместе оплакали Джейн.
— Ничего, — ответила Сабрина, — Она хорошо перенесла операцию, и нас отправили домой. — Они с Тэмми договорились пока не говорить о зрении сестры. Трудно выдержать еще один ужасный удар, тем более в столь поздний час. Они решили лишь на следующий день сообщить о том, что Энни навсегда останется слепой. Чтобы воспринять эту новость, потребуются силы, особенно самой Энни. Ей нужна будет максимальная поддержка с их стороны.
— А как ее глаза? — продолжала расспрашивать Кэнди.
— Пока не знаем, — быстро произнесла Тэмми. — Завтра скажут.
Крис видел выражение ее лица, потом взглянул на Сабрину. Ему не понравилось, как Тэмми это сказала, и не понравилось выражение лица Сабрины, однако он не стал расспрашивать. Кэнди просто кивнула и отпила воды из своей бутылки. По кухне бегали собаки. Крис покормил их и несколько раз выводил гулять. Поскольку Джим и Кэнди большую часть времени спали, делать ему больше было нечего. Он просто тихо сидел, думал или играл с собаками. Он боялся звонить Сабрине и беспокоить, поэтому терпеливо ждал ее возвращения. Если подходить формально, то новости были довольно хорошие. Но Криса что-то настораживало, хотя он ничего не сказал. Он здесь затем, чтобы помогать, а не расследование производить.
Он не задавал вопросов, пока он и Сабрина не остались в ее комнате вдвоем за закрытой дверью. Кэнди в эту ночь спала вместе с Тэмми.
— С твоей сестрой действительно все в порядке? — спросил он, с беспокойством глядя на Сабрину.
Она, помедлив, ответила:
— Что касается мозговой травмы, то все в порядке. Насколько это возможно после операции на мозге.
— А остальное? — спросил он, глядя ей в глаза. Измученная Сабрина села на кровать и вздохнула. У нее даже слез не осталось. Она совершенно обессилела и лишь благодарила судьбу, что Энни все еще жива. Она целый день плакала, и у нее раскалывалась голова.