Сетевое окружение
Шрифт:
–А где же ВАША камера? – спросил я и широко улыбнулся, задержав рот в таком растянутом состоянии чуть ли не на минуту. Вышло очень по-туристски. Прямо как у идиотов-американцев, что улыбаются по любому поводу.
–Они фсе мои, фсе! – Рука-коряга протянулась вперёд и нежно постучала указательным по моему фотоаппарату. Жест был очень странный и в то же время получился так естественно – я бы не удивился, если бы в ответ из объектива вылетела птичка.
–Вы работаете в компании «Кодика»?
Чёрные гусеницы бровей сжались, словно их владелец попытался соединить их вторыми концами.
–Удже
И тут на меня полилось. За полчаса общения на языке копчёных куриц я узнал не только историю несчастного индийца, но и основы той технологии, которую «Кодика» якобы украла у него, выбросив его самого на улицу.
Первая часть рассказа, про крах карьеры, не представляла собой ничего оригинального. Типичная история нелегального иммигранта, которого наняли с красивыми обещаниями, выжали как зубную пасту и сдали иммиграционной службе, а она прижала его за все оставшиеся органы и вытурила из Штатов.
Зато технология, о которой он рассказывал, заставила призадуматься. С одной стороны, звучало это как бред сумасшедшего. Но некоторые вещи, на которые он намекал, были… да, почти бесспорными. Особенно качество снимков, позволившее «Кодике» в очень короткое время занять лидирующие позиции на рынке.
Кроме того, меня не покидало ощущение, что кто-то – или тот английский пижон из МИ-5, или даже кто-то из моих боссов по пьяни – рассказывал нечто подобное. На другую тему, но всё равно похоже. О некой новой системе надзора с дурацким кодовым названием, напоминающим название телепрограммы. То ли «Сам себе режиссёр», то ли «Конкурс народных талантов». Суть была в том, что все фотоаппараты и мобильники, находящиеся в руках населения, можно скрытно использовать в качестве камер наблюдения. Если уж такие сумасшедшие проекты возникают даже в нашем ведомстве…
В общем, каким бы психом не выглядел этот тип с бровями, но говорил он интересно. Я даже поймал себя на мысли: хорошо, что он всё-таки не террорист. Выражение «горизонтальный параллакс» едва ли услышишь от дуболомов из БАСФ. А с этим индийцем я нескучно провёл время, слушая хоть и странные, но любопытные для фотолюбителя идеи.
Что оказывается в фокусе, когда снимаешь человека на фоне «Святого Семейства»? Это зависит от прихотей камеры, если мы говорим об автоматических «мыльницах». В принципе, они умеют брать в фокус объект на переднем плане, просто отлавливая контраст в центре кадра. Но ведь каждый видел и обратное: когда на снимке особенно чётко получается какое-нибудь дерево или угол дома, зато человек на переднем плане выглядит как медуза, которую швырнули об стену.
Конечно, на приличном аппарате ты сам можешь вывернуть объектив как надо. Старый трюк: если фоновое здание далеко, надо поставить фокусное расстояние, равное двум расстояниям до человека. У хорошего фотографа таких трюков навалом. И для леса, и для поля, и для горгулий, сидящих на верхотуре храма в шеренгу по четыре. Но таких знающих фотографов – единицы. И даже им зачастую приходится чем-то жертвовать при наводке на резкость. Что же говорить о миллионах простых туристов с «мыльницами», которым хочется получить чёткий во всех отношениях снимок одним нажатием кнопки!
Индиец
В устах индийца всё звучало просто и логично. Я мысленно пытался опровергнуть эту теорию глобального цифрового подлога, но вместо контраргументов вспоминались лишь факты, косвенно подтверждающие его рассказ.
Когда «Кодика» только начала продавать свои аппараты, никакого особого отличия от продукции других фирм не наблюдалось. Будочки сервис-центров неизвестной фирмы вызывали лишь усмешки: стоит ли тягаться с признанными лидерами рынка? Однако потом стартовала их знаменитая рекламная кампания: «Я выбираю «Кодику», потому что теперь на моих снимках ничего не расплывается». Тупо, но ведь правда!
А главное, ты и вправду не знаешь, что происходит внутри твоего цифрового аппарата, где оказываются фотки невиданного качества. А «Кодика», само собой, не спешит разоблачать своего компьютерного спрута-коллажиста, который сунул щупальце в каждый фотик и втихаря подменяет расплывчатые силуэты любительской съёмки на более чёткие картинки из своей огромной коллекции.
–Там, около фонтана-ящерицы, вы как будто высматривали туристов с «Кодиками», – тактично напомнил я, когда собеседник замолчал и уставился в пространство печальным собачьим взглядом. – Скучаете по своему детищу?
–Да-да, пхотому я и прикхожу в такхие мьеста. – Индиец нежно провёл пальцем по кожуху моей камеры. – Кхочецца снова икх увиджеть, просто окхасаться ряджом… Кхто-то наджимает кхнопкху, и я срасу прештавляю, как потшла опрапхотка новыкх исопраджений…
–А этот ваш искусственный интеллект, как много памятников он уже оцифровал?
–Мнокха, очин мнокха! Пхоэтому я каджый раз кхуляю в разных мьестах. Смотхрю, кхак люджи дхелают снимкхи. И мне не такх крустно спхоминать, что миня выкхнали… Если люджи раджуются…
Узловатые ветки рук и мохнатая гусеница бровей взлетели одновременно, как бы демонстрируя всенародную радость. Но тут же вновь опали. Нет, не очень-то он рад, что другие используют его изобретение.
Зато мне пришла в голову весёлая мысль. Я представил вдруг, как это со стороны: два человека, которые занимаются похожими странными делами, но по разные стороны объектива. Я втихаря навожу на кого-то камеру. А он втихаря влезает к кому-то в кадр. И вот эти два человека сошлись за одним столом…