Севастопольская хроника (Часть 2)
Шрифт:
Контрминная война не только продолжалась, но и развертывалась. Черноморцы не оборонялись, а наступали.
Удар в первую очередь наносился, и притом главными силами, против электромагнитных мин, которыми гитлеровская авиация в первые же дни войны забросала подходы к портам, а кое-где и сами бухты. Это стало серьезным препятствием для развернутых действий флота. Особенно усложнилась обстановка для подводных кораблей.
Магнитные мины взрываются и под воздействием магнитной массы, которая спонтанно возникает в корпусе
Решение напрашивалось простое – размагнитить корабли, и тогда магнитная мина будет лежать на дне морском до тех пор, пока не истлеет. А корабли будут ходить, а жизнь будет идти. И солнце будет светить. И вдов не будет. И сироты не будут оплакивать своих отцов.
Но как освободить корабли от магнитного поля?
В Севастополь прибыла группа ученых Ленинградского физико-технического института – профессора Александров А. П., Курчатов И. В. и научные сотрудники Лазуркин Ю. С., Регель А. Р., Степанов П. Г. и Щерба К. К.
Ленинградцев тепло встретили. Да и могло ли быть иначе? Ученые ради помощи флоту оставили в Ленинграде успешные опыты по раскрепощению энергии атомного ядра. Причем опыты были прерваны в той стадии, когда физики уже подошли к границе, за которой ожидало торжество открытия.
Но война требовала от каждого гражданина, даже если его гений был привязан к науке, внести свою лепту и в спасение родины от врага.
Ученых уже ждала инженерно-техническая группа, созданная штабом флота для изучения и организации методов размагничивания кораблей.
Представители штаба флота начальник технического отдела, инженер-капитан 1 ранга И. Я. Стеценко, инженер капитан 2 ранга А. И. Молявицкий готовы были предоставить ленинградцам все, что требовалось для размагничивания кораблей. Все! Разве что птичьим молоком не могли обеспечить.
Правда, был момент, когда технический отдел немало удивился: ученые просили несколько вагонов… дров…
Дрова в августе, когда в Крыму столько солнца, так тепло, что любители морских купаний фыркают, попав в августовскую воду? Не море – а ванна!
Однако начальник тыла флота контр-адмирал И. Ф. Заяц, в распоряжении которого имелись и предприятия, и корабли вспомогательного флота, и богатые склады, где можно было найти все, от смоленого каната до тонкой нити золотого шитья, сумел обеспечить ученых и дровами.
Те загрузили ими просторную, длинную баржу, по бортам ее навесили электрические кабели и подключили их к буксирующему судну на «электропитание».
Получился электротрал. До гениальности простое сооружение!
Буксир потащил баржу туда, где были обвехованы сброшенные с самолетов донные магнитные мины.
…С прибытием ленинградских ученых стало легче на душе и у охотников за минами, и у командования флота, особенно у моряков эскадры и подводного флота.
Наладив электротрал, физики пришли со своей магнитоизмерительной аппаратурой к подводникам.
С
Особенно сильно изменила форма профессора Игоря Васильевича Курчатова: будущий академик и всемирно известный ученый выглядел в бушлате, расклешенных флотских брюках и в нахлобученной на крутой, высокий лоб ушанке как боцман с «морского охотника». И он, кажется, даже немного гордился этим…
Размагниченные подводные лодки получали специальные паспорта и выходили на боевые позиции.
Осенью профессор Александров уехал в Ленинград. Его метод размагничивания кораблей выдержал испытание. Оставшийся на флоте И. В. Курчатов с сотрудниками своей лаборатории приступил к обработке надводных кораблей.
…Кажется, я увлекся описанием поисков секретов или разгадкой камуфлетов вражеских мин.
Монтескье был прав, когда писал: «…никогда не следует исчерпывать предмет до того, что уже ничего не остается на долю читателя. Дело не в том, чтобы заставить его читать, а в том, чтобы заставить его думать».
Можно ли пренебрегать советом такого изящного стилиста и мудрого философа? Конечно нет.
Я решил прекратить «исчерпывание предмета». Правда, минные специалисты готовы были объявить, что для них нет теперь секретов во вражеских минах. Но в это время Луначарский тянул к «морским охотникам», которые уже практически расчищали рейд на редкость оригинальным и смелым методом.
Как становятся настоящими моряками
Крейсеры Черноморского флота возвращались после набеговой операции на Констанцу.
У створа корабли были встречены катерами Охраны Водного района, которые и повели их по входному фарватеру в базу.
На Стрелецком рейде впередсмотрящий с шедшего головным катера лейтенанта Глухова заметил на фарватере всплеск, похожий на тот характерный, словно бы вспарывающий воду всплеск, какой бывает при появлении на поверхности перископа подводной лодки.
Молниеносная команда – и «морской охотник», развертывая длинный, бурлящий шлейф за кормой, мчится к засеченному впередсмотрящим месту и, не сбавляя хода, сбрасывает одну за другой четыре глубинные бомбы.
За кормой вскидываются фантастической формы фонтаны. Глухов считает: один… два… три… четыре… пять…
Четыре бомбы – пять взрывов!
«Значит, что же, – размышляет про себя Глухов, – четыре взрыва дали бомбы, а пятый? Пятый дала фашистская мина! Значит, она взорвалась от детонации!»