Север помнит
Шрифт:
– Значит, Ланнистеры последние мозги растеряли, - подытожил Сандор. – К тому и шло. И что эта ваша баба собирается сделать, повесить Эдвина? Черный Уолдер будет очень рад.
– Она повесит и Эдвина, и Черного Уолдера, и любого Фрея, кто ей попадется. – Разбойник – судя по арфе, висевшей у него за спиной, он был певцом, - загадочно улыбнулся. – Впрочем, мальчик прав. Немного вежливости тебе не повредит. Ты не единственный, кто не остался среди мертвых.
– Седьмое пекло, ты это о чем? – презрительно спросил Пес, как всегда, хорохорясь, но Санса вновь увидела в его глазах проблеск страха. До Орлиного Гнезда дошли слухи о том, что в нашумевшем разбойном братстве из Речных земель появилась новая предводительница,
– Сам увидишь, - сказал одноглазый. – Уже скоро, это я тебе обещаю. Может, вы двое поделитесь друг с другом своими историями. О том, каково это – быть мертвым. А потом…
– Да не умер я, мать вашу растак. Вы должны меня отпустить.
– Мы должны тебя отпустить. – Эти слова прямо-таки источали яд. – Да что ты говоришь.
– Вот именно! Слушайте, я еду в Королевскую Гавань. Вы что, вашу мать, не слышали, кто будет чемпионом королевы на суде?
– Нам-то какое дело?
Сансе стало дурно. После того как они покинули гостиницу, она полностью доверилась ему и не спрашивала, куда они едут. Отчасти потому что у нее не было выбора, но во многом из-за того, что даже несмотря на всю свою злость на него, она все равно верила – Пес ее не тронет. Однажды ночью она проснулась и обнаружила, что он храпит рядом с ней, одной рукой сжимая меч, а другой словно стараясь укрыть ее. Тогда она подумала, что, может быть, он везет ее домой. Не в ее дом, засыпанный снегом, разоренный и разрушенный, а в свой дом. Его старший брат мертв, значит, он законный хозяин замка, и это единственное место на свете, которое он может назвать своим. Санса задумалась, каково это – приехать туда вместе с ним, и решила, что это не так уж плохо. Ей почти хотелось этого, ее привлекали и тревожили новые взрослые чувства, странные и глубокие. Но если он и не думал… если он вез ее в Королевскую Гавань…
– Как же так? – горестно вскрикнула Санса.
Все снова посмотрели на нее.
– Где ты нашел ее, псина? Тебе что, больше делать нечего, кроме как похищать девочек?
Веснушчатый лучник, ухмыляясь, двинулся к ней.
– На этот раз не могу его осудить. Отмойте ее и увидите, она красотка.
– Эй, лучник. – У Пса был такой голос, что парень замер как вкопанный. – Тронешь ее, и я оторву тебе голову и засуну в твою тощую конопатую жопу.
Лучник – Санса слышала, что другие разбойники звали его Энгай, - поднял бровь.
– Охраняешь свою добычу, Пес? Я тебя не виню. Или это потому что…
– Потому что это моя пташка, ты, сын дорнийского недоумка. Раз уж я облажался и позволил вам, вонючим уродам, захватить ее, то провалиться мне на этом месте, если я буду просто стоять тут и ждать. Она сказала, что ее ударили по голове. – Клиган повернулся кругом, оскалив зубы. – Кто из вас, подонков, ее ударил?
– Он, - сказал Джендри, указав на одноглазого.
– Ты у меня за это получишь, - пообещал Пес. – Уверен, такой выдающийся храбрец не откажется от поединка. Я вижу, с вами больше нет придурка в зассанном плаще, так что, может, вы все-таки вспомните, что такое благоразумие и храбрость, а то до этого у вас была только сраная трусость.
– Ты слишком много разговариваешь для человека, у которого нет меча.
– Это ты слишком много разговариваешь для человека, у которого всего одно яйцо, а мозгов вообще нет.
Одноглазый посмотрел на Джендри.
– Ты прав. Давайте прикончим его.
– Нет! – Санса вышла вперед и встала перед Псом. – Если вы… если вы тронете его, вам придется иметь дело со мной.
Как ни странно, разбойники не разразились громким хохотом. Хотя им следовало бы – их не
– М’леди, - насмешливо начал одноглазый. – У вашего раздражительного друга…
Он осекся, глядя ей через плечо, и поспешно ткнул певца под ребра. Санса почувствовала, что за ее спиной кто-то стоит, и напряглась, но не осмелилась повернуться и отвести взгляд от разбойников.
– М’леди, - снова сказал одноглазый, уже другим тоном. – Вот пара пленников. Пес и его сучка.
Санса оцепенела. Должно быть, это она. Вешательница. Про нее говорили, что она не живая и не мертвая, это она заменила Берика Дондарриона на посту предводителя Братства. Не хочу это видеть, не хочу быть здесь, не хочу. Она почувствовала запах, который ни с чем нельзя было перепутать, - запах разложения, засохшей крови и гниющей плоти, и с трудом подавила позыв рвоты.
Мимо нее, не говоря ни слова, прошла женщина, закутанная в плащ из разорванного и запачканного черного бархата. Из-под тяжелых складок плаща были видны только жуткие горящие глаза и изящные перевязанные руки. За ней шел седоволосый мужчина в линялой красной рясе, но по тому, как разбойники молча уступали дорогу, Санса поняла, кого они боятся больше. Леди Бессердечная – это имя всплыло из отдаленного уголка памяти. Она осталась стоять неподвижно, окаменев от ужаса.
– Торос, - сказал одноглазый, обращаясь к мужчине. – Хорошая была охота?
– Да. – Красный жрец вздохнул. – Эдвин Фрей и все его люди повешены в семи или восьми милях к западу отсюда. Так что Черный Уолдер теперь хозяин Близнецов, да помогут нам боги. Может быть, Эдвин и был круглым дураком, но все же лучшим лордом, чем этот.
Леди Бессердечная просунула руку под капюшон и, похоже, зажала что-то на шее. Раздался неразборчивый, каркающий скрежет.
– Да, миледи, он был Фреем, - неохотно признал Торос. Не может быть, неужели это Торос из Мира, веселый толстый жрец, что был при дворе Роберта? – Но Черный Уолдер не так глуп, он не будет заходить на нашу территорию всего с двумя дюжинами воинов. Можете быть уверены, раз мы так услужливо убрали Эдвина с его дороги, он будет охотиться на нас, как сам Бог Ночи и Ужаса.
– Да насрать на Черного Уолдера Фрея, - сказал одноглазый. – Мы и его повесим, если он будет нам докучать. Мы с Быком хотим спросить, можно ли нам сначала повесить эту псину?
Леди Бессердечная медленно повернулась. Казалось, она смотрела на них целую вечность. Наконец она коснулась рукой горла и проскрипела вопрос.
– Как тебя зовут, девочка? – перевел Торос. – Как твое имя?
Это их единственный шанс. Сказать правду - безмерно опасно, но солгать - еще хуже.
– Санса, - жалобно пискнула она. – Санса Старк.
Всего два слова, но за ними наступила ошеломляющая тишина. Санса не могла понять, почему разбойники притихли и смотрели то на нее, то на леди Бессердечную. В чем же дело, почему они…
Нет, только не это. Отвратительный холодок пробежал у нее по спине, а живот превратился в камень, словно от удара сира Бороса Блаунта. К горлу подступила тошнота. Не может быть, она погибла. Фреи убили ее и Робба на свадьбе дяди Эдмара, они бросили ее обнаженную в Зеленый Зубец… но ведь певец сказал, что Сандор – не единственный, кто не остался среди мертвых. И кто еще может испытывать такое неутолимое желание выслеживать и убивать Фреев и Ланнистеров…