Север помнит
Шрифт:
У Бриенны все еще кружилась голова, ее лихорадило, а сидеть в седле было невыносимо больно; исподнее все промокло от крови, а она знала, что в подобных случаях, если женщина вовремя не омоет себя и не покажется мейстеру, может начаться воспаление. Но ближайший мейстер находится в Долине, и это еще одно подтверждение тому, что она сделала правильный выбор. Иногда ей казалось, что земля уходит у жеребца из-под копыт; ее одолевала тошнота, так что ей удавалось проглотить лишь несколько крошек из жалкого запаса еды. Но Бриенна решила, что скорее умрет, чем позволит сиру Хилю заметить, как ей плохо, поэтому не проронила ни единого слова жалобы.
На
– Нам нужно выйти на дорогу, - заявил сир Хиль, как будто прочитав ее мысли. – И придумать какую-нибудь историю о себе. По правде говоря, торговцы зимой в Долину не ездят, но иногда такое случается. Хотя нет, лучше представимся обнищавшими крестьянами с Перстов или из Чаячьего города, дескать, идем искать милости у своего лорда.
– Вы же сказали, что лорд Роберт мертв, - напомнила ему Бриенна.
Сир Хиль пожал плечами.
– Это всего лишь слухи. Нам рассказал об этом гонец, с которым мы как-то разговорились у костра, пока искали вас. Хотя вряд ли он поможет нам пробраться в Долину, даже если он еще жив. Если это не слишком ранит ваше самолюбие, вы могли бы сыграть роль моей жены, а Под будет нашим сыном. Дружинники стараются держаться друг друга, а я среди них свой. Может, даже знаю кого-нибудь. А если уж совсем станет плохо… - Он побренчал кошельком. – Там несколько оленей и звезд. Правда, ни одного дракона, но серебро есть серебро. Может, у вас есть другие предложения?
И вновь, скрепя сердце, Бриенна была вынуждена признать, что ей нечего сказать. Решили, что сир Хиль представится межевым рыцарем, который когда-то служил Арренам, а теперь выселен из своей скромной хижины в Девичьем пруду лордом Рендиллом, - что в целом было не так уж далеко от истины. Безденежный, а теперь и бездомный, обремененный женой и сыном-подростком, он услышал, что в Долине требуются мечи, и решился на опасный зимний переход. Он ничего не знает о недавних волнениях, ему все равно, чью сторону принять, да и вообще, он простой человек, и политика – не его ума дело. Сир Бенфри Пуль ни для кого не представляет угрозы, он всего лишь ищет себе новую службу.
– Сир Бенфри Пуль, - повторила Бриенна. Нужно хорошенько запомнить это имя, потому что она не назовет Хиля мужем даже понарошку. Ей самой тоже нужно придумать легенду. Придется все время носить капюшон и как можно реже открывать рот, ведь ее имя и внешность уже широко известны в Речных землях, и если кто-нибудь признает в ней безобразную женщину, которая пыталась выведать что-нибудь о Сансе Старк, весь их спектакль с треском провалится. Но Алис Пуль, - Бриенна неохотно согласилась принять это имя, - всего лишь покорная крестьянка и послушная жена. Если Хант попытается заставить меня исполнять супружеский долг, я выбью ему зубы.
Подрик хотел назваться Тирионом, но Бриенна с сиром Хилем в кои-то веки пришли к единодушию и объявили ему, что в этом случае им с таким же успехом удастся остаться незамеченными, как если бы они маршировали
Спуск оказался крутым и опасным, под ногами был лед и скользкие камни, и Бриенне с Подом пришлось спешиться и идти на своих двоих, чтобы поберечь коня. Ветер скреб по поверхности горы, словно пытаясь очистить ее от всего лишнего; у Бриенны кружилась голова, а при виде нависающих прямо над пропастью скал ей становилось еще хуже. К тому времени как они, относительно невредимые, наконец спустились в долину, до Кровавых Ворот оставалось всего несколько лиг. Однако уже темнело, дорога была такой же узкой и ненадежной, как и спуск вниз, к тому же они проголодались, вымотались и замерзли.
Бриенна сомневалась, что ей удастся выдержать этот переход. Когда она углубилась в лес, подальше от мужчин, и спустила бриджи, то обнаружила на бедрах темную липкую кровь. Она помочилась – между ног все горело, а когда попыталась подняться с корточек, ей стало так дурно, что пришлось схватиться за ветку, чтобы не упасть.
Бриенна отчаянно цеплялась за дерево, пока мир не перестал вращаться, а потом, прихрамывая, побрела обратно в лагерь. Еды почти не осталось, так что даже хорошо, что есть ей не хотелось, но она сильно тосковала по теплу костра. Было бы верхом идиотизма разводить огонь - их будет видно с любого конца долины и с обеих сторон горы. Если здесь их обнаружат враги, то им останется либо умереть с оружием в руках, либо попытаться скрыться в темноте и в конце концов рухнуть с обрыва.
В слабом сумеречном свете пар от ее дыхания казался серебристой лентой. Она вернулась на поляну, села, закутавшись в плащ, и отказалась от твердокаменного ломтя хлеба, предложенного Подом. Когда сир Хиль уселся рядом с ней и попытался укрыть их обоих своим плащом, она еле сдержалась, чтобы не оттолкнуть его.
– Нет. Мы будем разыгрывать балаган, будто мы муж и жена, только на людях.
Сир Хиль округлил глаза.
– Хотите верьте, хотите нет, но я уже и забыл, какая вы упрямая баба. Вы мне напомнили, спасибо большое. Видимо, нужно дать вам замерзнуть здесь насмерть. У сира Бенфри будет гораздо больше шансов попасть в крепость, если он схоронит свою любимую жену у дороги.
Щеки Бриенны зарделись, как будто он ее ударил. Ей нечего было ответить. Она сидела молча, пока ужин не завершился, и даже не проронила не слова, когда Хиль закутал всех троих в потрепанные одеяла. Без огня это единственный способ не замерзнуть ночью насмерть, и Бриенна это понимала, но она никогда не могла спать в обществе мужчин, а сейчас – тем более. Когда Хиль обнял ее за талию и прижал к своей теплой груди, Бриенне пришлось призвать всю свою выдержку, - ей отчаянно хотелось вырваться, швырнуть его на камни и убежать.