Север помнит
Шрифт:
Бран подтянулся, вылез наружу, осторожно вытянул за собой ноги и поднялся. Тишина вокруг казалась живой, ощутимой, и он почти уверился в том, что больше до конца времен не увидит другого лица, пусть даже не человеческого. Но в золотистом свете, тонкими лучами разрезающем тьму, он увидел, что в дальнем конце высокого каменного зала стоят две фигуры. Одна – это Дитя Леса. А другая – женщина. Настоящая, живая женщина..
Сердце Брана молнией пронзила надежда. Он понимал, что этого не может быть, но все равно поспешно побрел
Женщина была закутана в меха, кожу и шерсть, ее плечи были покрыты черным плащом, а на поясе висел бронзовый кинжал. На ногах у нее были сапоги с шнуровкой до колена, со странными костяными шипами на носках и каблуках. Серые глаза, высокие скулы; по спине спускалась длинная пепельно-русая коса. Лицо раскраснелось от холода, тяжелый капюшон был спущен. Она всячески избегала любопытного взгляда Листочка, переминалась с ноги на ногу и что-то ворчала себе под нос.
– Ты, - Бран вздрогнул от звука собственного голоса. – Кто ты?
Женщина не видела, как он подошел, поэтому вздрогнула от неожиданности и резко повернулась к нему. На нежном горле пульсировала жилка. Наконец она раздраженно встряхнулась, словно собака после купания, и холодно кивнула ему.
– А ты кто? – спросила она. – Ты ворона? Трехглазая ворона?
– Да, это я. – Бран почувствовал себя неловко. – Что ты здесь делаешь? Здесь опасно.
Женщина улыбнулась.
– Я одичалая, ворона. Я не боюсь.
Храбрые слова, но ей было страшно. Бран чувствовал запах ее страха, ощущал его вкус, видел, как под белой, словно фарфор, кожей, стучит кровь, будто бабочка трепещет крыльями.
– Как твое имя?
Одичалая с подозрением взглянула на Листочка, которая молча поклонилась и отошла в тень. Только после этого женщина произнесла:
– Вель.
– Как ты сюда попала?
– Мы вошли под холм. В богороще, там… где раньше была Стена. – Вель принялась ходить туда-сюда, словно чувствуя, как это потустороннее место жадно смыкается вокруг нее. – Там есть круг, вход внутрь, он провел нас. Но мы не можем пройти дальше, если ты не откроешь Древний Путь. Здесь наложены заклятья, и мы не можем пройти. Он не может пройти.
– Кто?
Вель повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.
– Джон.
У Брана замерло сердце. Он не был уверен, что правильно расслышал ее слова. Ему ничего так сильно не хотелось, как увидеть брата. Он снова почувствовал себя всего лишь мальчиком, который боится даже надеяться.
– Джон? Джон здесь?
– Он ждет снаружи, - ответила Вель, невесело улыбнувшись. – Вы поставили защиту против Иных, и он тоже не может пройти.
Бран готов был бросить все и побежать к Джону. Но они оба уже не мальчики из Винтерфелла, тот мир остался в прошлом.
– Почему не может?
Неожиданно вместо Вель ответила Листочек.
– Потому что он жив благодаря силе
Вель побледнела. Она хотела было возразить, но передумала.
– Согласна, он не такой, как прежде, - через мгновение произнесла она, стараясь казаться снисходительной, - но он говорит, что мы те, кем стали сами, а не кем были рождены. Вы должны нас пропустить. Мы идем на север за драконом.
– Драконом? – В своих видениях Бран ни разу не видел дракона.
– Так он говорит. Он покончил с красной женщиной, так что на карту поставлена его жизнь. И наши тоже. – Вель умоляюще посмотрела на Листочка, но та даже не шевельнулась. – Вы ведь знаете, у нас нет времени.
– Нет, - ответило Дитя Леса. – Мы только что выковали заклятья заново и дорого за них заплатили – и мы, и Трехглазая ворона. – Листочек мельком взглянула на Брана. – Если Джон Сноу сможет войти сюда, смогут и другие мертвецы. Он – Иной. Он не должен пройти.
– Именно поэтому он и разрушил проклятую Стену! – взволнованно заявила Вель. – Он никогда не смог бы вернуться к нам, не смог бы сжечь Иных, стоящих у ворот, если бы не подул в Рог Зимы. Вот что происходит. Все должно рухнуть. Все должно погибнуть. Мне это нравится не больше, чем вам, но это так.
Листочек снова покачала головой.
– Дети Леса удерживали это место тысячи и тысячи лет. Против андалов, против Иных, и из льда, и из пламени. Мы не выживем рядом с таким, как он. Джон Сноу не должен пройти.
Бран хотел было возразить, но внезапно подумал, а выживет ли он рядом с Джоном, ведь он обязан жизнью силе Детей Леса. Он не вполне понял, что имела в виду Листочек, но он видел преображение Джона и понимал, что не стоит недооценивать то, во что он превратился. Но как Джон может быть Великим Иным? Они говорили друг с другом, они увидели и узнали друг друга, он сам велел Джону пробудиться и восстать. А я ведь не Великий Иной. Неужели Джон им стал?
– Но ведь можно что-то сделать, - настойчиво произнес Бран. – Должен же быть способ.
Листочек посмотрела на него почти с жалостью, как на неразумного младенца.
– А кто удержит заклятья, если мы снова их разрушим? Чьей кровью они будут написаны?
– Моей.
Бран и Листочек удивленно обернулись. Вель стояла перед ними, сжав кулаки и вздернув подбородок, ее глаза горели огнем. Никто из них не ответил, и тогда она сделала два шага вперед, стащила с руки перчатку и резко отвернула рукав, обнажив предплечье.
– Если все, что нужно, - это кровь, давайте делайте свои заклятья. Я не допущу, чтобы весь мир рухнул из-за того, что были пролиты реки крови, но в самом конце не хватило одной капли.