Северная Корея: вчера и сегодня

Ланьков Андрей Николаевич

Большинство приехавших в Пхеньян советских корейцев первое время работало переводчиками в Советской гражданской администрации и местных комендатурах. Впоследствии большинство их перешло на работу в учреждения формирующегося северокорейского режима, где они играли двоякую роль: с одной стороны они, обладая немалыми знаниями и практическим опытом, играли роль консультантов и советников, а с другой — обеспечивали надежный советский контроль над северокорейским государственным, партийным и военным аппаратом. Массовый переход советских корейцев из органов советской военной администрации в северокорейский партийно-государственный аппарат начался летом 1946 г. Однако А. И. Хегай был исключением: почти с самого начала он перешел на руководящую работу и уже к концу 1945 г. играл большую роль в формирующейся Компартии Кореи.

Не исключено, что такая роль А. И. Хегая было предусмотрено советскими властями заранее, еще до его отъезда в Корею. Его дочь Майя вспоминает, что для работы в Корее отца рекомендовал все тот же Расулов. [247] Если бы Хегая посылали в Корею как обычного переводчика, то такая высокая рекомендация едва ли понадобилась бы. Впрочем, это только предположение. Даже если на первых порах А. И. Хегай и прибыл в Корею на общих

основаниях, как простой переводчик, то вскоре на его большой политический опыт и заметное положение, которое он занимал в СССР, обратили внимание советские власти и уже в конце 1945 года А. И. Хегай перешел на работу в формирующуюся Компартию Кореи. Возможно, что А. И. Хегай стал первым советским корейцем, перешедшим из оккупационной администрации на работу непосредственно в создающийся государственный аппарат северокорейского коммунистического режима. К концу 1945 года Хо Га И, оставаясь гражданином СССР, был уже не только членом Компартии Кореи, но и одним из ее высших руководителей. Показательно, когда 17–18 декабря 1945 г. состоялся Третий расширенный пленум Исполкома Северокорейского бюро Компартии Кореи, Хо Га И, который лишь за месяц до этого прибыл в Корею, не только был в числе его участников, но даже вошел в президиум и был автором принятой пленумом резолюции. [248] На этом пленуме он был избран заместителем заведующего орготделом. [249]

247

Интервью с Майей Хегай, Ташкент, 15 января 1991 г.

248

Ми рок Чосон минчжучжуый инмин конхвагук. Сеул, Чунан ильбо са, 1995. С. 174.

249

Там же, с. 191.

Именно тогда Алексей Иванович Хегай превратился в Хо Га И. Существует мнение, это имя для А. И. Хегая выдумал выдающийся Ким Ду Бон, лингвист и революцинер, лидер «яньаньской группировки» в руководстве ТПК. Ким Ду Бон якобы который переделал на корейский лад обычное для фамилий советских корейцев окончание «-гай». Об этом в ходе интервью говорили многие советские корейцы, работавшие вместе с Хо Га И в КНДР. Однако, это мнение, по-видимому, ошибочно. Дело в том, что в сохранившемся мандате делегата Первой конференции женщин-кореянок Посьетского района (17 февраля 1937 г.), на которой выступал А. И. Хегай, его имя покорейски уже записано как Хо Га И. [250] По-видимому, А. И. Хегай уже и раньше транскрибировал свое имя таким образом, а Ким Ду Бон только предложил как можно записать это имя китайскими иероглифами.

250

Поссиечы куек че иль чха кореин чхоннен нечжа тэхве тэпхйо чын #13.

С первых же дней главной заботой Хо Га И стало создание Коммунистической партии Кореи. Поскольку эта партия, как и большинство коммунистических партий в оказавшихся под советским контролем странах Восточной Европы, создавалась по образу и подобию ВКП(б), то большой опыт, накопленный Хо Га И за время работы в Советском Союзе, пригодился. Надо отметить, что из всех четырех основных фракций Коммунистической партии, участвовавших в создании северокорейского государства — партизанской, советской, китайской и внутренней — только советская фракция обладала опытом и знаниями, необходимыми для налаживания деятельности государственного аппарата и создания массовой правящей партии. В свою очередь, среди советских корейцев наибольшим опытом в этой области обладал именно Хо Га И. Поэтому нет ничего удивительного в том, что он сыграл решающую роль в создании партийных организаций в Северной Корее, в налаживании всей их практическая деятельности. По-видимому, Хо Га И являлся одним из главных авторов Устава Трудовой Партии Кореи. Когда в августе 1946 г. в результате слияния Коммунистической Партии Северной Кореи и Новой Народной Партии Северной Кореи была создана Трудовая партия Северной Кореи, Хо Га И вошел в состав ее Политбюро и стал заведующим Организационным отделом ЦК. Это означало, что он курировал всю практическую деятельность по созданию партийных организаций, а также оказывал немалое влияние на назначения и перемещения партийных кадров (последнее становится особенно важным, если учесть хронически фракционный характер корейской политической культуры).

Ким Ир Сен и Хо Га И в горах Кымгансан. 1947 г.

В сентябре 1948 г. Хо Га И стал первым заместителем председателя Трудовой Партии Северной Кореи, заняв таким образом третье место в северокорейской партийно-правительственной иерархии (после Ким Ир Сена и Ким Ду Бона). Это было признано и формально: в официальном списке членов ЦК, который всегда публиковался в порядке весомости упоминаемых лиц, Ким Ир Сен вплоть до начала Корейской войны шел третьим. Одновременно Хо Га И вошел в состав Оргкомитета партии и возглавил Контрольную комиссию. В 1949 г. произошло слияние Трудовых партий Северной и Южной Кореи. Во вновь созданной ТПК 1949 г. Ким Ир Сен сменил Ким Ду Бона на посту Председателя партии, в то время как Хо Га И занял пост первого секретаря ЦК. Наличие в партии двух высших постов — председателя и первого секретаря — не было совсем уж уникальной корейской особенностью. Такая система существовала в те времена и в некоторых других коммунистических партиях (например, в болгарской). Председатель партии занимался общей стратегией, в то время как Генеральный секретарь отвечал за организационную работу. Став первым секретарем, Хо Га И на некоторое время превратился в «фигуру No. 2» во всем партийно-государственном аппарате страны. Это был пик его политической карьеры. [251]

251

Suh Dae-sook. Kim Il Sung. The North Korean leader. New York, 1988. P. 92.

Пукхан инмен сачжоню Сеул, Чуанан ильбо са, 1990. C. 424.

Среди всех этих бурных событий произошли и изменения в личной жизни Хо Га И. Его семья — жена, сын

и трое дочерей — приехали к нему в Пхеньян осенью 1946 г. Однако жена Хо Га И Анна Ли к тому времени была уже тяжело больна — переселение и военные годы подорвали ее здоровье и вскоре после прибытия в Пхеньян, в 1947 г. она умерла от туберкулеза. 1 января 1949 г. в доме Хо Га И отпраздновали свадьбу. Его новой женой стала Нина Цой, дочь Петра Ивановича Цоя (Чхве Пхе Дока), который приехал в Пхеньян в августе 1948 г. как военный советник. П. И. Цой был одним из очень немногих корейцев-офицеров Красной Армии, которые уцелели в годы массового террора (1937–1939). В 1938 г. он был арестован и провел 11 месяцев в тюрьме, подвергался пыткам, но так и не признался в том, что является «агентом японской разведки». П. И. Цой отличился во время Второй Мировой войны, к конце которой он был начальником Училища бронетанковых войск в Саратове В Корею он прибыл уже полковником советской армии, и в этом качестве был советским советником в бронетанковых войсках. [252] Его дочь Нина — будущая жена Хо Га И (1922–1972) окончила филологический факультет Харьковского государственного университета и приехала в Корею вместе с отцом. Хо Га И знал Петра Цоя с очень давних времен, с начала двадцатых годов. По настояниям Хо Га И Петр Цой, который первоначально приехал в Корею как военный советник, советский офицер и не собирался служить в северокорейской армии, согласился перейти на службу в «Корейскую Народную Армию» и принять командование бронетанковыми войсками (сделал это Петр Цой, по словам его дочери Людмилы, с большой неохотой, так как он предпочитал продолжать службу в Советской Армии). [253] Впоследствии П. И. Цой сыграл большую роль в разработке и осуществлении блестящей операции по молниеносному захвату Сеула в июне 1950 г.

252

Интервью с Кан Сан Хо, Ленинград, 7 марта 1990 г.

Чан Хак Пон. Чхве Пхедок-ыль хвигохае. — «Ленин кичхи», 28 ноября 1990 г.

253

Интервью с Людмилой Цой, Москва, 26 января 1990 г.

В круг обязанностей А. И. Хегая входило не только руководство деятельностью партийных организаций Трудовой партии Кореи на Севере. Вместе с Пак Хон Еном и другими ушедшими на Север южнокорейскими коммунистами он руководил и действиями коммунистического подполья и его организаций на Юге. После того, как в 1949 г. он стал первым секретарем ТПК, он отвечал за партийную работу как к северу, так и к югу от 38-й параллели. Как вспоминает Пак Пен Юль, который вперед началом Корейской войны руководил Кандонским военно-политическим училищем — главным центром подготовки партизан и подпольщиков — из высших корейских руководителей в этом училище чаще всего появлялись Пак Хон Ен, Ли Сын Еп и Хо Га И. Хо Га И с большим уважением относился к Пак Хон Ену и другим руководителям южнокорейского подполья, поддерживал с ними очень хорошие отношения [254] (возможно, это впоследствии послужило причиной слухов, которые связывали самоубийство (?) Хо Га И с падением Пак Хон Ена).

254

Интервью с Пак Пен Юлем, Москва, 25 января 1990 г.

По сообщения бывшего начальника оперативного управления Генерального штаба северокорейской армии Ю Сон Чхоля, подготовка к нападению на юг была начата еще осенью 1948 года, а окончательное решение было принято после встречи Ким Ир Сена и Сталина весной 1950 г. По рассказам Ю Сон Чхоля, Хо Га И был одним из тех немногих людей, кто знал о планируемом ударе по Югу и принимал активное участие в подготовке Севера к надвигающейся войне. [255] Едва ли сам этот план вызывал у Хо Га И какие-либо протесты. Воспитанный в духе традиционного коммунистического мировоззрения, Хо Га И едва ли считал саму идею вооруженного вторжения с целью насаждения коммунистической системы чем-то предоссудительным, тем более, что в тот период, как сообщали мне многие информированные очевидцы, северокорейское руководство было уверено, что достаточно одного удара, чтобы на Юге началось всеобщее восстание против Ли Сын Мана. [256]

255

Интервью с Ю Сон Чхолем, Ташкент, 18 января 1991 г.

256

Интервью с Ю Сон Чхолем, Ташкент, 18 января 1991 г.

Интервью с Пак Пен Юлем, Москва, 25 января 1990 г.

Интервью с Людмилой Цой, Москва, 26 января 1990 г.

Однако главной областью деятельности Хо Га И было все-таки партийное строительство. Именно Хо Га И подписывал большинство документов, касающихся партийной жизни Северной Кореи. В кругах высшего северокорейского руководства Хо Га И часто уважительно называли «профессор партийных дел». [257] Как заместитель председателя партии (а в 1949–1951 гг. ее первый секретарь) и глава Контрольной комиссии Хо Га И оказывал большое влияние на все назначения на государственные посты, на формирование партийного и чиновничьего аппарата.

257

Интервью с Кан Сан Хо, Ленинград, 31 октября 1989 г.

Улица в Пхеньяне. Сентябрь 1950 г.

С началом Корейской войны ситуация на Севере существенно изменилась. Как известно, война привела к заметному усилению китайского влияния и ослаблению советского. В этой обстановке у Ким Ир Сена, который стремился использовать войну для укрепления своей власти, появилась возможность отделаться от тех советских корейцев, кого он считал своими наиболее опасными соперниками в будущем. Естественно, что среди таких людей оказался Хо Га И. Пока Хо Га И находился в высшем северокорейском руководстве, Ким Ир Сен не мог считать себя полновластным хозяином в партийных делах. Вдобавок, можно предположить, что для Ким Ир Сена Хо Га И во многом был символом того самого советского контроля, которым Ким Ир Сен все более тяготился.