Северная королева
Шрифт:
— Все ясно, — задумчиво проговорила я, поймав промелькнувшую в голове мысль, и взволнованно поинтересовалась:
— А для волос есть что-то подобное?
Если лавочник и удивился, то виду не подал, кивнул и вновь оставил меня одну.
Вернулся с таким же холщовым мешочком, как и предыдущий, только этот был чуточку темнее. На ходу парфюмер объяснил:
— Здесь измельченные в порошок листья одного из заморских растений. Растворяете содержимое мешочка в кипятке, хорошо размешиваете и наносите на голову. Через час ваши волосы станут черными.
— Благодарю вас, эр эрт Лив, — искренне сказала я, и старичок поклонился в ответ:
— Желаю
— Спасибо, — я смахнула слезинку, потому что давно на моем пути не попадались вот такие доброжелательные люди.
Порадовало меня и то, что Фрону пришлось изрядно раскошелиться, оплачивая мои покупки. Десять золотых и не медяком меньше, запросил с него хозяин лавки, подавая мне серебряный помандер, похожий на апельсин с шестью дольками.
Путешествовать по дорогам весеннего юга было довольно-таки приятно. Кругом зеленели луга, на которых паслись многочисленные стада, на полях трудились работники, сады вовсю цвели, даря миру свою красоту, а ветер разносил белоснежные лепестки по округе.
Всю последующую неделю в пути я продолжила испытывать нервы своих сопровождающих на крепость, таская по очереди Тоэю и Фрона по всем городским лавкам, либо, за неимением таковых, по деревенским улочкам. Города Золотого берега показывали всю свою роскошь и убожество, как две стороны одной медали. Все они начинались с одинаковых огромных ворот, закрываемых на ночь, за которыми начинались кварталы нищих, сплошь состоящие из развалюх, гордо именуемых «особняками», веселых домов и сомнительных таверн. Улицы покрывал всевозможный мусор и заполняла неимоверная вонь, вынуждающая меня дышать через надушенный платок. К счастью, такие улицы мы миновали быстро, а за ними начинались районы мастеровых и работных людей. Ближе к центру глаз радовали каменные дома, зелень садов и чистота на улицах.
Так мы миновали Золотой берег и ступили в Цветущий Дол. Еще неделя путешествия по городкам и деревенькам, и мы оказались у столицы этого края города Веруна. Поскольку прибыли ранним утром, то вначале, зевая, я видела только предрассветную мглу, из дымки которой поднимались купола и шпили. Когда рассвет окончательно отвоевал свои права у ночи, то туман рассеялся, и моему взору предстало изумительное зрелище.
Широкая река двумя рукавами обнимала столицу Цветущего Дола. По самому краю острова шла объемная стена с расположенными на ней сторожевыми башнями. Сам остров напоминал изысканный торт, склоны которого покрывали белокаменные дома, а между ними причудливо изгибались улочки, обсаженные цветущими деревьями. Отовсюду виднелись колоннады, арки, шпили и разноцветные крыши. На самом верху располагался дворец местного правителя, назначенного Беккит, и храм всех Хранителей, господствующие над окружающим пейзажем.
К городу вел круто изогнутый мост, построенный из дерева, чтобы защитники в случае осады могли его сжечь, тем самым отрезая наступающих от столицы.
У моста выстроилась очередь: колесницы, повозки, телеги, всадники, пешие — все спешили попасть в город, ожидая открытия ворот.
Скачущий впереди нашего отряда верховой протрубил в рог, оповещая о прибытии приближенных Кровавой королевы. На мосту сразу наметилось оживление — все стремились убраться с дороги, а створки городских ворот дрогнули и стали медленно открываться. Местный правитель эрт Белос был заранее предупрежден о нашем визите, наверно потому ворота сегодняшним утром открылись раньше обычного — никто не хотел
Я во все глаза рассматривал высокую зубчатую стену, заключающую город в кольцо, ее медные ворота сияли в ярких лучах, гостеприимно приглашая пройти в Верун. Стражники, одетые в тщательно отполированные доспехи, вытянулись в струнку вдоль всего въезда, приветствуя нас.
За стеной столица Цветущего Дола оказалась не такой красивой. Улицы узкие, замусоренные, кругом сплошные стены с узкими отверстиями, больше похожие на ульи, а не на человеческие дома.
Я выглянула в окно, но, поморщившись, вновь задернула занавесь — здесь просто немилосердно воняло — это была дикая смесь немытого тела, грязной шерсти и разных отбросов. Тоэя, криво усмехнувшись, высказала свое замечание:
— Эрра привыкла к ароматам Золотого дворца и его садов?
— Эрре угодно, чтобы ты помалкивала! — огрызнулась я и отвернулась от служанки.
— Как пожелаете, госпожа, — обращение, прозвучавшее из ее уст, звучало откровенно издевательски.
Что-то во мне переменилось за короткое время путешествия, чем ближе мы подъезжали к Разлому, тем сильнее во мне бурлила кровь, и я, угрожающе прищурившись, тихо, но твердо молвила:
— Не забывайся! Здесь нет твоей королевы, а есть я! И поверь, я умею быть жестокой!
— Прошу прощения, — торопливо извинилась Тоэя, и я, одарив ее царственным кивком, отвернулась.
Гнев в моей душе схлынул также внезапно, как и накатил, и я мысленно отругала себя за то, что поддалась нежданным эмоциям. Ни к чему сейчас показывать зубы и когти, еще не пришло время объявлять Беккит и ее приверженцам войну. Впредь нужно хорошенько подумать, прежде чем открывать свой рот, сильно я расслабилась и рано успокоилась! Совершенно напрасно! Прикусила язык и невидящим взглядом воззрилась в окно.
Одна улица, причудливо петляя и поднимаясь, вывела нас на другую, сплошь обсаженную лимонными и апельсиновыми деревьями. Воздух здесь благоухал цветочными ароматами, и я позволила себе вдохнуть его полной грудью.
Чем выше мы поднимались, тем роскошнее становились окружающие дома, булыжные мостовые были чистыми, а за каменными оградами зеленели сады. Очень часто попадались статуи Хранителей, героев и всевозможных зверей; вазоны радовали глаз пестрыми цветами; изящные арки ворот сверкали на солнце нестерпимой белизной; затейливо оформленные фонтаны выбрасывали вверх упругие струи, разлетающиеся по раскаленным камням переливающимися брызгами. Наш путь подходил к очередной остановке, и пролегал по самой красивой улице, ведущей к вершине. Светлая стена опоясывала дворец правителя, но ворота открылись перед нашим отрядом, пропуская внутрь. За въездной аркой виднелся сад: гордые кипарисы, фруктовые деревья и мягкая трава между ними манили прогуляться. На клумбах цвели многочисленные розы — символ Цветущего Дола. После городского шума, пение птиц, слышащееся из-за деревьев, казалось умиротворяющей музыкой.
Карета остановилась у высокого мраморного крыльца, я сама спрыгнула с ее ступенек, радуясь возможности размяться. Фрон галантно подал мне руку, приглашая подняться на крыльцо, и я безропотно последовала за ним.
По пути рассматривала скульптуры, расположенные по обоим краям ступеней. Это были мраморные голуби, и мне оставалось только удивляться тому, сколько разных оттенков имеет этот камень. Последняя птица была розоватой с серыми вкраплениями и больше походила на сказочную, чем на настоящую.