Северная королева

Верещагина Анна

«Задумайся, Ниа, — сказала сама себе, — что от тебя ждет Алэр и что возьмет в качестве откупа? — и ответ. — Беккитту! Возможно, змеюку можно обменять на свободу Ар-де-Мея, да и на собственную тоже! По крайне мере, есть шанс, что супруг согласится! Больше мне предложить нечего! Значит, возвращение домой откладывается! Причин много, самая главная состоит в том, что Алэр не поверил моим словам о путешествии на юг, ведь не даром он закрыл тайный проход в Ар-де-Мей! С другой стороны, и в Золотой берег двигаться пока рано, да и стоит ли? Не проще ли будет выманить Беккитту на север? И вот тогда встретиться с ней?» — кивнула и поднялась. Проснувшийся Зорян тотчас обратил на меня свой взор,

и я уверенно промолвила:

— Мне срочно нужно в Каменего?

На лице Зора появилось странное выражение, будто он всерьез усомнился в здравости моего рассудка, однако, выдержанно спросил:

— Зачем?

Я засомневалась, как ему ответить — то ли нагрубить, то ли солгать, и Зорян понял это и мрачно ухмыльнулся, а его глаза опасно сверкнули:

— Моя королева, чтобы исполнить твою просьбу, я должен знать, что ты от меня требуешь! Мыслей твоих я не читаю, в планы свои ты меня не посвящаешь, но ждешь помощи! Вот и подумай, сможет ли твой покорный раб в точности выполнить повеление своей непреклонной госпожи, если не ведает, чего она хочет!

— Не жалуйся! — раздраженно ответствовала я, поднимаясь со своего ложа. — Просто скажи «да» или «нет»!

— Я говорю «нет»! — на скулах разбойника заиграли желваки, выражая окутавшую его ярость.

— Отлично! — не желая спорить, я отправилась к речке, нужно было умыться и подумать, как добраться до столицы Двуречья без помощи Зоряна.

— Ниа, — окликнул он, но я не остановилась, — вот так просто уйдешь?

Я, не оборачиваясь, промолвила:

— Если ты отпустишь…

Не отпустил, догнал и положил руку на плечо, вынуждая замереть.

— Ниа, как я могу помочь тебе, если толком не знаю, чего ты хочешь? Скажи, что тебе понадобилось в Каменего, если дело незамысловатое, то я найду другое решение!

Я соизволила повернуться к Зоряну, показательно огляделась и произнесла:

— Нет… потому что мне нужно в городскую библиотеку!

— Зачем? — Зор недоуменно сдвинул брови, одарив меня пытливым взглядом.

Дальше я не стала лгать:

— Мне нужны сведения о Хранителях, в частности, требуется узнать, отчего Некрита так ненавидит Хелиоса и Ура.

— Почему это важно для тебя?

— Возможно, так я сумею подобраться к Беккитте, — сказала полуправду, но Зорян уже сам догадался о моей затее:

— Хочешь отдать змею демону?

— Ты не одобряешь?

Он пожал плечами и сказал совсем не то, что я ожидала:

— Моя королева, думаю, я сумею помочь тебе добыть нужные сведения, не заезжая в Каменего, — подарил озорной взгляд, такой как прежде, вынуждая изумленно вскинуться, и загадочно прибавил. — Давненько я не навещал схрон…

— Схрон? — мое удивление достигло пика, но Зор не собирался ничего более пояснять. Только улыбнулся:

— Сама все увидишь! Потерпи денька два-три…

Кто бы знал, чего мне это стоило! За эти дни я измучилась от любопытства, совсем не по-королевски обижаясь на Зоряна за его молчание. А на дворе, между тем, царило самое настоящее жаркое лето. Короткое, северное, но от того не менее любимое и драгоценное. Солнце, прогнав пелену хмурых туч, заливало лес благодатным светом, а густой лиственный полог накрывал землю тенью, создавая приятную свежесть. На лугах разрослись травы и цветы, покрывая землю пестрым благоуханным ковром. Суетливые птахи дарили миру свои трели, ласкающие слух, и мне хотелось наслаждаться ими круглые сутки, позабыв о проблемах. Только дела сами напоминали о себе, а еще был Зор, который вспомнил о своих обязанностях наставника и нещадно гонял меня по вечерам, когда солнце нехотя уползало за горизонт, окрашивая его яркими красками, обещая скоро вернуться. Ночи были душными, безветренными,

когда ни ветка, ни травинка не шелохнется, и, опасаясь пожаров, Зорян строго следил за кострами, которые использовались только ради приготовления пищи. Разбойники отдыхали, пережидали эти жаркие денечки на берегу большого озера. И я любила искупнуться под строгим присмотром Зоряна, который никому, даже Дугу, не доверял мою охрану. Сам он на меня не смотрел, вызывая искреннее недоумение и нешуточную злость, потому что тело мое, разбуженное демоном, жаждало мужских ласк. А еще это было время ягод, время сладости, когда я позволяла себе медленно, восторженно распробовать каждую из них, выбирая самые спелые, получая от этого невероятное наслаждение, помогающее отвлечься от всех забот.

Когда Зорян позвал меня за собой, я была только рада и вскочила на лошадь, едва он подвел ее, позабыв о том, что давненько не ездила в дамском седле, так как по случаю жары нарядилась в платье. Хмурый лес обступил нас со всех сторон, едва мы удалились от лагеря, но грустные думы не осаждали мою голову. Разве можно грустить, когда сквозь листву проглядывает безоблачное небо, а рядом едет друг, который обещал раскрыть заданную загадку. Всю дорогу мы молчали, я вынужденно, Зорян — таинственно, оставаясь верным своему слову.

И вот лес расступился, открывая моему жаждущему зрелищ взору совершенно круглую поляну, в центре которой виднелось древнее строение, сплошь заросшее вьюном. Спешились и Зор предупредил:

— Иди туда, только с тропы не сходи! Своды старые, осыпаются. В подвал за мной не суйся — заплутаешь, а я быстро обернусь!

— А…

— Да, идя по тропе, найдешь того, кто ответит на все твои вопросы! Нет! Не так! Их много, Ниа, потому спрашивай только у мужчин, к ведьмам не суйся, даже не смотри на них!

— А…

— Некогда пояснять, да и не откликнуться они на зов, если ты знаешь правду! Просто не сходи с тропы! Ладно? — в его словах и взоре было искреннее беспокойство, и я кивнула, слишком беспечно, слишком поспешно, торопясь узнать разгадку.

Зорян нырнул в какую-то яму, а я, не особо задумавшись, прогнав зашевелившуюся совесть (а вдруг разбойники прячут тут награбленное?), отправилась осматривать развалины.

Ветер шумел в узорных листах многочисленных деревьев, обступивших поляну, и больше ничто не нарушало тишину этого дивного места. Что и зачаровывало, заставляя неугомонное сердечко биться чаще, и бодрило, и вынуждало, очертя голову, броситься на поиски приключений. Древние тайны всегда манят разгадать их, и я побрела среди руин, любуясь окружающей обстановкой, восторгаясь ею. Ослепленная, околдованная богатством, великолепием, изяществом, мастерством. Белый мрамор треснувших стен, на который наползает вьюн, точно диковинный, невиданный узор. Причудливые обломки рухнувших колонн и сводов покрывает мягкий мох, как изысканная бахрома. Из-под слоя прошлогодней листвы проступают крутые лестницы. Их ступени выщерблены неутомимым временем, и там, где раньше ступала нога человека, скользят лишь лучи солнца. Осколки витражных окон, прорываясь острыми гранями сквозь пестрый лиственный ковер, бросают блики вокруг.

Я шла по тропе, чьи плотно пригнанные друг другу камни, вели меня вперед, и вот несколько арок, через которые я иду, выводят меня туда, что некогда было залом. Осколки мозаичного пола хрустят под ногами, сверху через разрушенный куполообразный потолок глядит солнце, на стенах кое-где сохранились остатки драгоценных панно и изысканных фресок. Как? Неужели? Я всплеснула руками, узнавая эти узоры. Художники почившего в веках царства Мэнар, что когда-то существовало далеко на юге, за морем. Но мы в Двуречье? Как такое возможно?