"Северная корона". Компиляция. Книги 1-13

Ольховская Влада

А между тем влияние Юсты росло. Старый сеншен умер, и его место во главе города занял Саркар – его сын, которому и принадлежала Юста. Она вроде как оставалась его личной игрушкой, но все прекрасно знали, что он советуется с ней обо всем, что связано с людьми. Получается, Юста обладала большей властью, чем глава сообщества или распорядитель городской стражи.

Так что да, она могла бы помочь сестре. Сама Юста была старше и давно уже превратилась в женщину – но она ни разу не была беременна, значит, сеншен позволил своей любимице даже эту вольность. Вряд ли это по-прежнему была награда за предательство родителей,

слишком много времени с тех пор прошло. Скорее всего, Юста просто научилась правильно вести себя с хозяевами города.

И все равно Рива не пошла к ней. Она даже отправилась в путь – а потом развернулась обратно. Она вдруг поняла, что это тоже будет предательство. Как будто и она согласится на то, что случилось с родителями по вине Юсты… Может, глупо так думать, ведь отец и мать уже мертвы! Но по-другому не получалось.

Поэтому она убедила себя, что найдет выход сама, но так и не нашла. В один из дней к ней в дом без приглашения заявился Тувенег – его холини назначили главой сообщества людей сразу после смерти ее отца. Рива его терпеть не могла, и эта неприязнь была взаимной. Да и как он мог симпатизировать какой-то девице, которую уважают куда больше, чем его – седого старца?

– У тебя идет кровь прямо сейчас? – бесцеремонно поинтересовался он.

Рива почувствовала, что багровеет от злости. Ей вроде как полагалось почитать лидера людей, но ничего похожего на почтение она не чувствовала. Тувенег смотрел на нее, как на кусок мяса, оценивая размер ее груди и ширину бедер. Он нисколько не сомневался в том, что она стала женщиной, и он определенно радовался тому, что ее ждет. В ней он видел соперницу, которая скоро будет устранена без каких-либо усилий с его стороны.

Ей хотелось ответить дерзко, зло, а лучше – вцепиться в его седые патлы и вытащить прочь из своего дома. Но она не могла… знала, что не получится. Рива много двигалась и много работала, она никогда не злоупотребляла поддержкой других людей, и это сделало ее сильной и выносливой. Так что она, возможно, и сумела бы побить Тувенега, ее тело стало достаточно взрослым для этого. Так ведь старикашка никогда не ходил один, его всегда сопровождали не меньше двух охранников. А против них у Ривы не было шансов…

– Нет, – только и сказала она, стараясь взглядом выразить все свое презрение.

Но Тувенег был слишком глуп, чтобы понять ее намек. Его лицо по-прежнему сияло злорадством.

– Хорошо. Помойся и вечером приходи в общий дом – там тебя будет ждать твой партнер.

– Мой… партнер?

– Ты должна зачать. Для тебя это новость?

– Это новость, потому что я впервые слышу об этом, – холодно отозвалась Рива. – Но хорошо, раз такова воля сообщества. Могу я хотя бы узнать, кто это?

– Один из лучших воинов, защищающих наш город, тебе есть, чем гордиться!

Она не хотела показывать старикашке, что задета, но иначе не получилось: Риве еще не хватало опыта, чтобы оставаться спокойной в любой ситуации. Тувенег заметил страх и удивление, отразившиеся на ее лице, и расхохотался. Он надеялся, что она будет сломлена, и пока все шло именно к этому.

Ей следовало догадаться, конечно… В сообществе ее слишком уважали. Ни один местный мужчина не согласился бы осквернить ее, пусть бы даже его побили камнями. Но всегда оставались воины – те, кого и так не любили другие люди, кому нечего было

терять. Для них станет особой честью унизить ее, забрать себе ее тело, заставить вынашивать их дитя.

А вдруг этот воин – один из тех, кто мучил и убивал ее родителей? От мысли об этом Риве стало так плохо, что она едва устояла на ногах. А Тувенег, довольный произведенным эффектом, покинул ее дом. Она не обратила на это внимания, старикашка больше не имел значения. Рива была раздавлена тем, что ей предстояло пережить.

Ничего хорошего от воинов, входивших в городскую стражу, она не ожидала. Их наверняка развлечет возможность сломить ту, кого другие люди зовут госпожой! Они покажут, что разница между гордой предводительницей людей и страдающей девчонкой не так уж велика. А если они еще знают, кто она, если смотрели на слезы ее матери, если избивали ее отца… Нет, нельзя этого допускать!

Она хотела сбежать. Рива прекрасно знала, что за пределами города мало кто выживает, и раньше это останавливало ее. Но теперь возможность оказаться в руках одного из охранников затмевала все остальное. Рива готова была попытаться… но Тувенег первым сообразил, что так будет. Он ушел, а свою охрану оставил возле ее домика.

Теперь ей некуда было деваться. Если бы она попыталась выйти, ее бы просто зашвырнули обратно в дом. Времена, когда она могла ускользнуть через окно, давно прошли: ее тело стало слишком большим для маленьких круглых окошек человеческих жилищ. Так что она была заперта здесь – как в клетке. Но не беспомощна… Она могла бы все это прекратить.

Раньше она никогда не думала о том, чтобы убить себя. Она знала, что другие люди так делают – когда не могут больше держаться. Но ей самой этого не хотелось, даже в самые тяжелые дни. Да и сейчас она не желала именно смерти – ей просто хотелось хоть как-то лишить Тувенега и его хозяев забавы, не позволить им превратить себя в игрушку!

Она сомневалась недолго и все же отказалась от этой идеи. Причиной был не страх – своего будущего Рива боялась больше, чем смерти. Ее сдерживало скорее чувство вины. Если она исчезнет, исчезнет вся память о ее родителях – и многое другое. Она посвятила свою жизнь изучению всего, что связано с Татененом. Она знала о нем больше, чем все остальные жители сообщества вместе взятые. Она еще могла бы убить себя, но она не имела права просто уничтожить эти знания!

Значит, оставался только один путь: выдержать унижения, выпавшие на ее долю, с возможным достоинством. Стерпеть все без слез и криков… если получится. Отдать им только то, что они могут забрать, и не больше. Рива должна была пережить эту ночь, а потом… Возможно, она не забеременеет и ей удастся сбежать. Но даже если станет совсем трудно, она успеет передать свои знания кому-то другому, а потом только уведет из этого мира и себя, и нерожденное дитя.

Пока же ей нужно было сосредоточиться на выживании. Рива старалась отвлечься, как могла, чтобы ожидание неизбежного не превратилось в пытку. Она подогрела немного воды, развела в ней травяной настой и омыла кожу от пыли, пронизывавшей все улицы. Вытираясь, она еще раз осмотрела свое тело. Нет, настоящей женщиной ее пока назвать нельзя… Она была худой и угловатой, ее фигура округлилась не до конца, груди были совсем скромными, талия такой узкой, что, кажется, любой из воинов ее рукой переломить мог!