"Северная корона". Компиляция. Книги 1-13
Шрифт:
Поддавшись злости, Оуден рванулся вперед, ближе к морде ящера. Ему хотелось хотя бы раз причинить этому уродцу боль, отомстить!.. Но он переоценил свои силы. Пока он нападал сбоку, ящер просто не обращал на него внимания, и это помогало. Однако теперь Оуден отразился в его черных глазах – и поплатился за это. Существо дернуло лапой с поразительной ловкостью, и Оуден просто не смог уклониться.
Когти порвали форму, оставили на животе три пореза, однако не это было его главной проблемой. Силы ящера оказалось достаточно, чтобы отшвырнуть Оудена далеко в сторону. Если бы он упал на палубе, это было бы не так страшно. Однако
В воду.
К ядовитым водорослям.
В прошлом, еще до перевоплощения, он однажды обжег руку цветком пламенной лилии. Ту боль он запомнил навсегда, ему казалось, что большее страдание просто невозможно! Теперь же он понял, что ошибся.
Он повалился на сеть из водорослей всем телом. Форма частично защитила его, и все же на кожу пролилось немало токсичного сока… Ему хватило. Он как будто нырнул в кислоту – или в открытое пламя. Боль была такой сильной, что в его мире больше не осталось ничего – ни звуков, ни чувств, ни мыслей. Захотелось просто поддаться этой белой вспышке у него перед глазами, позволить ей утащить его в небытие, чтобы не мучиться…
Оуден не знал, каким невообразимым усилием воли ему удалось избежать этого. Но он нужен на корабле! Поэтому он заставил себя двинуться и, превозмогая страдание, кое-как доползти по водорослям до борта корабля. Если эти уродцы добрались наверх, то и он сможет, он ничем не хуже их!
Одно движение за другим. Медленно. Если сосредоточиться на одном моменте, а не думать о том, сколько боли его ждет впереди, что-то да получится!
Он справлялся, пока мог, но в какой-то момент боль стала слишком сильной даже для него. Он не собирался сдаваться, ему просто нужен был перерыв. Он замер, закрепившись когтями на борту корабля, посмотрел вниз, чтобы увидеть, как далеко он забрался. А стало только хуже.
Нет, его собственные дела были не так уж плохи. Если учитывать ожоги, которые он получил, даже удивительно, что он поднялся так высоко! Но отсюда открывался отличный вид на воду под ним – и эта вода была неспокойна.
Водоросли все еще обступали корабль сплошной сетью, порванные лишь там, где из волн выбирались ящеры. Однако на глубине, под стеблями и цветами, нарастало движение. Человек не понял бы, что это такое, но идеальное зрение мера помогло Оудену различить плоские извивающиеся тела.
Черви! Этих только не хватало…
Плоские черви не были постоянными спутниками ящеров – по крайней мере, в отчетах из прошлого ничего об этом не сообщалось. Зато они частенько охотились рядом с пламенными лилиями! Черви – не самые умные обитатели этой планеты, но и не дураки. Они знают, что водоросли могут выронить свою добычу, и тогда она пойдет на дно – прямо им в пасти. Или, быть может, спасаясь от пламенных лилий, добыча опустится глубже, и уж там ей не дадут уйти.
Теперь черви сообразили, что над ними творится нечто странное. Всплывали они редко, зато отлично приспосабливались к воздуху. Они вполне могут подняться на корабль!
И вот это точно будет конец. Поломка двигателей – плохо. Атака червей – не критично в других условиях. Но если эти твари примкнут к ящерам, «Посейдон» будет обречен.
Самой страшной чертой ящеров, пожалуй, было их спокойствие. Они двигались уверенно и медленно, но при этом несли разрушение и отнимали жизни, будто бы шутя. Вот от
Ведь сами по себе они были почти не страшными… По крайней мере, они уступали тем тварям, которых Альда видела на других планетах. Они напоминали гекконов – сглаженные морды, крепкие вытянутые тела, длинные хвосты. Понятно, почему первые поселенцы, еще помнившие фауну Земли, назвали их так! В этой гладкости линий таилось обманчивое миролюбие – как будто они безобидны, тронешь их – и ничего не будет. Но они были опасны – когтями на коротких лапах, заостренными зубами в гигантских пастях, быстрыми и непредсказуемыми ударами хвоста. Они были на охоте – и одновременно не на охоте. Они не издавали никаких звуков, и их выпученные глаза, расположенные на боковых сторонах головы, как у хамелеона, даже не моргали. Но ящеры все равно продвигались вперед, сметая все и всех на своем пути.
Как ни странно, если бы они проявили хоть каплю жестокости, было бы легче. Это не сделало бы их безопасными – но сделало бы их понятными. А эта тишина, отнимающая жизни… Она исключала любое понимание ситуации.
Они калечили и убивали, если придется. Однако Альда ни разу не видела, чтобы они пытались сожрать своих врагов. Если кто-то оказывался у них в пасти, они кусали, без труда ломая кости и разрывая мышцы. Но после этого они выплевывали несчастную жертву, живую или мертвую.
– Они как демоны какие-то, – прошептала она. – Не понимаю, что им нужно…
– Не поддавайся всеобщей истерике, – посоветовал Триан. – Они – просто животные.
Он по-прежнему стоял рядом с ней. Кого-то другого его бездействие возмутило бы, он же обещал помочь! Но Альда уже слишком хорошо его знала, чтобы упрекать. Сейчас ему бессмысленно соваться туда: меры набросились на ящеров живой волной, они разгорячены, они хотят боя. Бесполезно просить их отойти, они еще и напасть на собственного союзника могут! Поэтому Триан давал им шанс проявить себя и использовал это время, чтобы изучить будущего противника.
А там было, на что посмотреть!
– Они как будто чего-то хотят, – нахмурилась Альда. – Смотри, они не нападают на меров, только защищаются! Если бы меры не совались к ним, ящеры бы никого не тронули.
– Да понятно, чего они хотят.
– Тебе понятно? – не поверила она.
– Более-менее. Они хотят того же, что заставляет их год за годом плыть за кораблем: попасть внутрь.
– Но зачем?
– А вот это мне пока неясно, – признал Триан. – Что-то там скрыто такое, что манит их. Но выяснить можно только одним способом: позволить им добраться до этого и посмотреть, на чем их переклинило.
– Ага, только удовлетворение нашего любопытства, скорее всего, приведет к потоплению корабля!
– Да, а поскольку такой исход одобряю только я, придется все-таки остановить их. Смотри-ка, мелкая, мой выход.
Палуба и правда очистилась. Альда знала, что никто из меров не погиб – пока не погиб. Она бы такое почувствовала даже без особой связи с ними. Однако многие были ранены, а некоторые и вовсе оказались за бортом, в плену ядовитых водорослей, на их возвращение в строй рассчитывать не приходилось. Другие еще пытались как-то перегруппироваться, но ящеры обращали на них не больше внимания, чем на назойливых насекомых. Как только преграда на их пути была устранена, они двинулись дальше, к люку, ведущему во внутренние помещения корабля.