Северная принцесса

Халимендис Тори

— О чем задумалась? — спросил вошедший в комнату супруг.

Я вытянула перед собой руку и полюбовалась переливами света в бриллианте моего кольца.

— Рабочие шахты знают об огне дракона?

— Разумеется, — Эдвин не выглядел удивленным. — Не все, само собой, но особо доверенные люди — да. Ведь как бы иначе они сортировали камни?

— И чем отличаются те алмазы, что пригодны для заключения в них огня — назовем их драконьими — от прочих, обычных? Сначала я думала, что все дело в размере, но, видимо, ошибалась.

— Размер

тоже важен, — заметил Эдвин. — Небольшой камень — драконий, как ты его назвала — не может вместить в себя достаточно огня для обогрева, например, здания городской бесплатной школы для детей из бедных семей. Для этого годятся только крупные камни. А вот в наших кольцах уже камешки поменьше, но свойств у них больше, потому что они обмениваются энергией со своими владельцами. Потому-то драконий бриллиант погибает, если расстается с носившим его. А что касается других характеристик, то важную роль играет еще прозрачность камня. Но самое главное — если на камни Дракона положить ладонь, то можно почувствовать исходящее от них тепло.

— Но если я правильно помню, то добытые алмазы необходимо привезти во дворец, чтобы они обрели свои свойства? — уточнила я. — В противном случае они ни чем не будут отличаться от прочих драгоценных камней, ведь так?

— Разве что ценой. Радужные алмазы — редкость, добывают их только в одной северной шахте и ценятся они весьма высоко.

— Судя по тому, что один из преступников крайне нуждается в деньгах, их стоимость вполне может оказаться единственной причиной недостачи, — заметила я. — При условии, что речь шла именно об алмазах, конечно, а не о какой-то другой афере. А что происходит с камнями, когда они попадают во дворец? Их сразу же отправляют в сокровищницу, да?

— Не совсем так, — возразил мой супруг. — Опустим сейчас процедуру учета и описи. В сокровищницу помещают обычные камни, а вот драконьи алмазы король или его родственники — причем кровные, это очень важно! — относят в подземное святилище, то самое, в котором ты нашла дневник Элеоноры.

— И забрать камни оттуда может только поместивший?

— Не обязательно поместивший. Любой, принадлежащий к королевской семье по праву рождения. Например, если я отнесу камни в святилище, Эдгар вполне сможет забрать их.

— Итак, — рассуждала я вслух, — вход в подземный храм Дракона могут открыть только члены королевской семьи, а камни относят и вовсе лишь в этой семье рожденные. Значит, украсть или подменить их невозможно, так?

Эдвин кивнул.

— Это исключено. Все драконьи алмазы, попавшие во дворец, в конце концов оказывались в сокровищнице. Ночь на алтаре Дракона придавала им волшебные свойства. Каким образом это происходит — знает только сам Дракон. Но утром мы всегда забирали камни с искрой.

— А как насчет тех камней, что потом изымались из сокровищницы? Например, тех, что помещались в кольца? Что с ними происходит после смерти владельца?

— То же, что

и в случае кражи — бриллиант умирает.

— А с камнями в каминах? Если их каким-то образом извлечь оттуда?

— Это маловероятно, — ответил Эдвин. — Алмазы закладываются, как правило, в фундамент здания. Исключением является только королевский дворец.

— Здесь в каждом камине по алмазу?

— Нет, это было бы расточительством. Но во многих каминах камни есть — небольшого размера, конечно, так и обогревать они должны только одну комнату, а не целое здание.

— И незаметно извлечь их вряд ли получится, — продолжала размышлять вслух я. — В королевском дворце пропажу обнаружат сразу, а прочие строения надо разбирать до фундамента. Кстати, а не происходило ли каких-нибудь несчастных случаев с такими зданиями? Скажем, школа сгорела или больницу ураганом разрушило?

— За время правления Эдгара — нет. А вот во времена нашего деда одну из школ действительно пришлось отстраивать заново после наводнения. Я не знаю точно, использовали тогда новый камень или нет.

— Проверь, если это возможно, хотя времени прошло слишком много, скорее всего, это ложный след. И вот еще: в домах придворных тоже имеются драконьи алмазы?

— Нет. Ими распоряжается только королевская семья. Школы, больницы и дворец — вот и все. Да, еще северные шахты.

— Шахты? — тут же настороженно переспросила я. — Их несколько?

— Да, и не все они принадлежат нашей семье, но почти во всех мы имеем свою долю. Но эти камни проверяются раз в год в обязательном порядке.

— Кстати, а что еще они могут, кроме как обогревать и обнаруживать яд?

— Откуда тебе известно про яд? — спросил Эдвин.

— Прочла в дневнике Элеоноры. Так какие у них есть еще свойства?

— Вообще-то обнаруживать яд и открывать потайные двери способны только камни в кольцах, — пояснил мой муж. — Остальные дают свет и тепло.

— Когда-то ты говорил мне, что камни способны на большее, нежели огонь в камине, — припомнила я.

— Правильно, — согласился супруг. — Слишком яркий свет ослепляет, а огонь, разбушевавшись, может уничтожить все на своем пути. Если использовать силу всех алмазов королевской сокровищницы одновременно, можно уничтожить даже небольшую вражескую армию.

— Знаешь, — задумчиво сказала я, — было бы понятно, если бы кто-нибудь попытался похитить уже наполненные огнем бриллианты из сокровищницы. Тогда у нас было бы множество версий и догадок. А так я могу только предположить, что на шахте просто воруют алмазы из-за их редкости и, соответственно, высокой цены. А лорда Говарда убили, чтобы освободить место для своего человека. Тогда получается, что либо новый управляющий сам в сговоре с преступниками, либо он недостаточно дальновиден и не замечает, что на шахте творится что-то неладное. А вот старый приятель Говарда что-то заподозрил — потому и случился обвал.