Северный фронт Гражданской войны. В дневниках участников

Астанин Вадим

Островок, куда на привели, оказался «обитаем». Видимо, не одна тысяча людей загнана сюда, в так называемый концентрационный лагерь, преимущественно из военнопленных.

Мы попали в лагерь №1, в территорию комендатуры. Ночь провели в палатках, при чём дали тёплое одеяло по 2 ш. Спал я смертельно крепко, а на утро увидел, что буквально вся одежда покрыта неисчислимым количеством насекомых — вшей. Пришлось долго казнить непрошеных «сожителей».

Вот уже 3-и сутки мы не видим горячей пищи, если не считать мучную похлёбку на пароходе. В желудке пусто. Сегодня утром кто-то увидел стаю воронья, которые «безконтрольно» клевают и таскают из помойной ямы,

видимо, испорченный сыр. Голод заставил нас проявить «агрессию» и отбить ворон. Закусили отбросами сыра, покрытыми плесенью. Я ожидал отравления, но всё прошло благополучно. Жаль, что нет врача, а то бы ему пришлось удивляться крепости мужицкого организма.

Что ожидает нас дальше?

18/IX

Вчера вечером много раз заходили в палатку шпики, переодетые и подлаженные под заключённых, уговаривают на побег, указывают дорогу. Всё обходится в порядке. Распознал шпиков Д.Ф. и на своём коми языке предупредил всю коми группу быть скромными, не давать волю языкам. Сегодня впервые после ареста (6/VIII) наелся вволю. Случилось так, что Александров «снюхался» с деньщиком Коменданта и пригласил меня и Зосю таскать воду и мыть полы. Деньщик за труд нам предоставил стол с объедками офицеров. Мало того, полакомились английским ромом. На душе гадко, но какой выход?

Сегодня по любопытству заглянул в столярную мастерскую. Оказывается, охрана лагерей состоит из местных ополченцев. Караульный похож по физиономии скорее на праведного Иова, чем на солдата, поинтересовался мною; спросил, сколько мне лет, почему попал и т.п. Я сказал ему, что 12/IX «отпраздновали» мои именины в Мезенской тюрьме, исполнилось 17 лет, почему попал — пустил пыль в глаза. Видимо, дядя оказался сердобольным, дал мне 200 гр. коробку хорошего английского табаку и буханку хлеба. Кто он? Конечно, сперва, мещанин, но взял. Я не поклонник теории Льва Толстого. Голод не тётка.

Так живём, Шурик!

19/IX

Сегодня встретил заключённых глотовцев Ульянова А.М. и Высоких А.Т. Они рассказали, что братяша Григорий уехал воевать на Удору с каким-то Орловым. Григорий на Двине то ли сдался со всей ротой в плен, то ли попал. Неужели он оказался предателем? Думаю, скорее он перейдёт к красным со всей командой. Целый день среди коми толковали об этом.

Между прочим, в нашей коми группе я не вижу ни одного преданного идейно Советской власти человека. Это группы дезертиров, не хотящих войны, аполитичных мужиков, тоскующих по хозяйству, сохе и бороне, оказавшихся в лагере вовсе не потому, что они преданы Советской власти.

Сегодня встретил политически грамотного товарища И. военнопленного красного командира. Пытались познакомиться.

Нас определили на работу в мастерскую. Кормят так, что сдохнуть нельзя. Мой кузен-ополченец дал мне почитать газету «Русское слово». В сводке командования указывается, что Советская власть оказалась в кольце, хвастливо заявляют о близком конце войны, о повсеместном уничтожении красной чумы большевизма. Я твёрдо верю, что это хвастливая брехня. Такого же мнения т. И. В палатке на эту тему пошли горячие споры. Петчины и Остаповы каркают как вороны о конце войны, в надежде вернуться в хозяйство к бабам. Я долго и крепко убеждал, стыдил, но, очевидно, толку мало. Эти серые мужики, неучёные холопы не хотят да и не могут понять цели войны, не верят в светлое будущее, во имя чего

ведётся гражданская война. Холуй Петчин обозвал меня молокососом, чуть не дал в морду. На душе тяжко. Долго беседовал с т. И., который оказался политически развитым товарищем.

21/IX

Сегодня опять получил через «кузена» газету. Почитали с т. И. Он оказался прекрасным географом и во многом помог мне понять разобраться в театрах военных действий. Он вселил уверенность безусловной и неизбежной победы над белой армией.

Работа моя лёгкая, — подноска материалов из сушилки. Сегодня Ульянова и Высоких увезли неизвестно куда за отказ ехать на фронт. Прощались через простенки проволочной изгороди. Неужели расстреляют? Палачам-извергам законы не существуют, можно считать, что они погибнут смертью героев. При прощании у меня навернулись слёзы, авось всё пройдёт благополучно, ведь это только предположение.

Вечером нас выстроили в полуподвальном помещении в шеренгу, по всем правилам устава строевой службы. Сосчитали, оказалось 47 человек. Вдруг выводят примерно взвод «настоящих» белогвардейских солдат, одетых в английские френчи и ботинки. По команде командира роты нас повернули лицом к лицу и дали команду стоять вольно. Недоумеваем, для чего это делается? расправа? Оказалось, что они задумали «агитнуть». Какой-то гнусавый подполковник закатил речь: посмотрите друг на друга, на что вы похожи? Он обозвал нас оборванцами, нищими, отщепенцами, шайкой бродяг, богоотступников и т.п., обывательской руганью. Напротив, начал хвалить чистоту и опрятность «своих» солдат. Наконец, он торжественно объявляет, что по «милости» Верховного командования нас допустили в ряды «доблестной» народной армии на защиту отечества от чумы большевизма и варварства и т.д.

Я внутренне смеялся этой глупой затее. Очевидно, тупица подполковник хотел вызвать в нас отвращение к советской власти и восхищение богатством и роскошью белой армии, но получилось абсолютно наоборот. Это дикое нравоучение, издевательство. Мне бы тоже хотелось выступить подобной бранью, бранью базарной бабы и обозвать его: шеромыжник, болван, неучёный холоп, чёртов сын, неумытое сало. Ну вот, кажется, я видел и слышал «подлинного» представителя дворянской России, России сытой, вымытой, варварской.

Подожди, подлец, ты мне ответь на один вопрос: за какие интересы ты воюешь? Расскажи программу белобандитов. Теперь мы как будто уже не скоты. Спать не хочется. Состояние возбуждённое. Что же дальше? Живём, Шура! Скоро будем там... А.

28/IX

Сегодня утром повели в баню и переодели. И так: я очутился в рядах «благочестивого воинства», воинства бандитов, кровопийцев, братоубийцев, способных грабить, убивать, насиловать бедный трудовой народ, защищающих интересы капиталистов, богачей, кулаков.

Вот тебе ответ, слюнявый и гнусавый подполковник, на вчерашнюю слабоумную речь. Так думают все, кто происходит из трудового крестьянства, видевшие на опыте жизнь при советской власти.

Сегодня встретил т. Иванова, он оказался санитаром. Получил назначение — писарь первой роты. Командиром роты оказался красивый офицер, Просеков Ес. Н., киевлянин, пробравшийся на Север через Англию. Зовёт меня Советским Секретарём с иронией и нахальством, видя перед собой 17-летнего наивного мальчика. Посмотрим, офицерик, который из нас окажется «наивнее». Он долго расспрашивал меня о биографии и убедился, что я сын кулака. Так лучше.