Северный квартал
Шрифт:
Но только не Шин. Если в первый день после побоища в Клетке он уже выглядел другим, то сейчас я не узнавала его совсем.
Парня… Да, какого там парня! Мужчину, словно подменили. Он перестал вести себя открыто и непринужденно. Постоянно куда-то уезжал и возвращался чуть ли не ночью. На все вопросы, где пропадает сонбэ, Син неизменно отвечал, что даже он этого не знает.
Но больше всего меня бесило не это. И даже не швабра, которая пыталась виснуть на нём при любой возможности. Меня бесило его поведение. Если раньше я понимала, что он
Тренировки продолжали изнурять, а я пыталась не думать о том, где браслет, и что швабра с ним сделала.
— Тянуть тетиву сильнее! Вы не выйти отсюда до утра, если не попасть по мишени!
Рина ходила между нами уже несколько часов. Сперва я пыталась сосредоточиться, но когда появился Шин и встал у левой стены, наблюдая за нами, у меня начали трястись руки.
— Я сказать натягивать, Мари-сан! — Рина схватила меня за руку и подняла лук выше.
— Убери от меня свои руки! — я обернула к ней лицо и наградила таким взглядом, что эта особа явно впечатлилась.
— Кто разрешить рот раскрывать?
— Тебе бы свой помойный закрыть! — ответила полушепотом и заметила, как скривился Шин.
— Достаточно! — спокойным голосом отрезал он и прошелся по мне взглядом.
Лишь на секунду я уловила в его глазах что-то похожее на сожаление, а потом натолкнулась на глухую стену. Невозможно смотреть туда, где ничего нет.
Неужели она ему рассказала? Тогда почему он молчит? Судя из предупреждений бабушки Шалы, Шин по меньшей мере должен был устроить скандал или вообще вышвырнуть меня из додзё.
Я опустила лук, а Вера с Кариной переглянулись, когда Шин встал прямо передо мной, заслонив собой мою мишень.
— Поднимай лук и стреляй! — спокойно сказал, а Рина вскинула брови:
— Ты рехнуться, оппа?
— Кажется, да! — выдохнул, и посмотрел мне прямо в глаза, — Я сказал подними лук и стреляй!
От этого голоса по моему позвоночнику прошла волна мурашек и ухнула в затылок, болью отдав в виски. Как я могу в него стрелять? Как я могу вообще целиться в живого человека?
— Я не стану этого делать! — ровно ответила и совсем опустила руки.
— Станешь! — рыкнул Шин.
— Нет!
— Вы сами сказали, что готовы к обучению, госпожа Йесон! Я же правильно выговорил имя вашего рода или же где-то ошибся? Тогда, если вы отвечаете за свои слова, стреляйте!
В сердце что-то сжалось, оно словно лопнуло и растеклось по всей грудной клетке. В носу почему-то начало щипать, а глаза жечь. Неужели…
— Я так и знал, что ты ни на что не способна! Ты даже ответить за свои поступки не можешь! — продолжил Шин, а всё что я видела это губы, которые так нежно меня целовали, а сейчас были словно чужими.
— Я не стану этого делать!
— Потому что боишься? Постоянно боишься всего, так? Вечно убегаешь от проблемы. Если так, то ты ещё более жалкая! И теперь я это
— Что ты сказал?
— Тобой же можно помыкать? Тебе же можно указывать, так? Отбирать то, что принадлежит тебе, потому что ты просто сбежишь и не станешь бороться? Я прав. Вижу что прав, Мария! Поэтому докажи, что ты не совсем уж ничтожество.
Медленно к ладоням начала приливать кровь, а я смотрела в глаза, которые сейчас наливались жестокостью. Он не говорил, он будто крошил меня на куски своим этим мечом.
— Давай, Мария! Я жду! Покажи мне, что я ошибся, и ты не жалкое подобие женщины!
Из моих губ вырвался всхлип, а глаза заволокло пеленой. Я не видела ничего, кроме красных отблесков ярости вокруг. Значит вот как, да? Не выгнать, так унизить перед своей шваброй? Да? Вначале распускать руки, зная что в любой момент может вернуться мастерша фехтовальщица, которая к слову идеально ему подходила.
И в одном он был прав! Я действительно ничтожество, потому что поверила, что нашла мужчину, который сможет защитить меня от всего. Была готова довериться ему, и черт бы его побрал, остаться в этом диком месте навсегда. Лишь бы видеть как он смотрит на меня со страстью в глазах, только бы чувствовать себя ничтожно маленькой в его руках и не бояться больше ничего.
"Пошел к черту, Хван Шин! Я больше не стану терпеть эти игры!" — я резко подняла лук, и натянула тетиву, целясь прямо в Шина.
Нить скрипела и я отчётливо слышала, как она ноет, растягиваясь всё сильнее. Еле слышно, словно просит не делать того, что я собираюсь.
— Стреляй! — рыкнул Шин, и я отпустила стрелу, а по щеке покатилась слеза.
— Придурок! — выдохнула и схватила новую стрелу, натянув тетиву, потому что от первой этот Безликий, чтоб ему пусто было, увернулся как от назойливой мошкары.
— И это все чему ты научилась за месяц? Мало того что ты глупа и неуклюжа, так еще и бездарна, Мария! — Шин ухмыльнулся, а справа послышался смешок Рины.
— Мне её быть жаль! Не перегибать палку, нее саран *(милый).
— Рина-сан! Куманэ! — оборвал её Шин, и на этот раз отвлекся, а я выстрелила тут же.
Стрела пролетела мимо плеча Шина, и разорвала ткань кимоно, попав точно в цель за его спиной. Девочки взвизгнули, а швабра выругалась на японском.
Я же посмотрела в его глаза и уловила там снова сожаление, поэтому спросила прямо.
— Браслет. Она отдала тебе его, ведь так?
— Так, — ответил Шин и кивнул.
— Что он значит и как переводиться надпись на нем? Почему ты стал… таким?
Все молчали, а японка, явно не ожидавшая от меня подобной выходки, подалась вперед, на что я обернулась и отчеканила ей в лицо:
— Я не претендую на вашего мужчину! Можете быть спокойны, и дать нам договорить!
— Что происходит? — Вера тоже подалась вперед, но Карина остановила её и покачала головой.
Видимо уже все были в курсе нашей дешевой мыльной оперы, только Вера пропустила все подробности.