Северный путь

Гольшанская Светлана

— Может, горожане кого-то случайно обидели или этот кто-то просто очень злой. Не знаю.

Николя с досадой вздохнул.

— Я не уверена, что это вам поможет, но в одной книжке я читала сказку про Крысиного короля. У него было три головы, и он умел колдовать, а все остальные крысы ему прислуживали и приносили на обед маленьких детей. Однажды он захватил власть в небольшом герцогстве на западе и превратил тамошнего правителя в деревянного истукана. Страна опустела, ведь Крысиный король съел всех детей. А правителю пришлось ждать долгие годы, прежде чем добрая фея расколдовала его и помогла уничтожить чудовищную крысу.

—

Ну и где нам взять добрую фею? — Николя немного посветлел от наивной сказки. И все же Герда видела, что он не воспринимает ее слова всерьез.

— Попросите вашу знакомую туату.

— Она не поможет. Да я бы и сам с ним справился, знать бы только, где искать твою трехглавую крысу.

Герда на мгновение задумалась.

— Однажды отец нашел в нашем амбаре клубок крыс, сросшихся хвостами. Зрелище почище трехглавого короля, скажу я вам. Они не могли двигаться, и сородичи приносили им еду. Отец порубил их топором и сжег останки. Сказал, что это дурная примета и может привлечь в дом беду. Правда, беда все равно пришла: через пару дней в Дрисвятах началась лихоманка.

— Значит, нужно искать клубок крыс в амбарах.

— Или трехглавую крысу на троне. Или разгневанное божество. Или вообще кого угодно и где угодно, — Герда беспомощно развела руками.

— Ладно, я попытаю удачи с книгами.

Николя вернулся к стеллажу и продолжил поиски. Герда взяла в руки книгу, но успела прочитать лишь одну страницу и незаметно для самой себя провалилась в черный омут сна.

Когда она проснулась, то долго не могла понять, где находится. Тело утопало в мохнатой медвежьей шкуре, а голова покоилась на груди Николя, руки которого крепко прижимали ее к себе. Он дышал тихо и ровно, все еще пребывая в царстве снов. Очень осторожно, чтобы не потревожить, Герда приподнялась на руках и взглянула на него. Он всегда был такой красивый, когда спал. Все черты разглаживались, лицо словно лучилось изнутри силой и спокойствием. Только синяк на скуле портил картину. Так стыдно, что она его ударила, а он оказался ни в чем не виноват. И, главное, не ответил, не упрекнул ни разу, хотя, наверное, ему было больно.

Герда подула на скулу, а потом не удержалась и мягко коснулась губами подбородка, поцеловала в угол челюсти и уткнулась носом в ключицу, вдыхая пьянящий аромат его тела. Николя затаил дыхание. Неужели проснулся? Испугавшись, Герда дернулась в сторону, но ее удержали сильные руки.

— Попалась! — хитро прошептал он. Герда засмущалась и покраснела, боясь даже взглянуть на него. Николя едва заметно скользнул пальцами по ее волосам. — Чего сопишь?

Герда силой заставила себя поднять глаза и, столкнувшись с внимательным взглядом, испугалась еще больше.

— Ты заснула в кресле, и я не решился тащить тебя наверх — побоялся разбудить, поэтому перенес сюда. Потом ты закоченела и начала дрожать. Я хотел тебя согреть, но, кажется, заснул сам, — объяснял Николя, продолжая гладить ее по волосам, словно никак не мог остановиться. Сладко, убаюкивающе. Хотелось прижаться к нему потеснее, спрятать голову на груди и не думать о том, что его поцелуи, его ласки, его теплые, полные нежности прикосновения ничего не значат. В следующее мгновение все обернется хитрой игрой, и он станет таким же холодным и отчужденным, как раньше.

— Навевает воспоминания, не так ли? — продолжил говорить Николя томным со сна, мурлыкающим голосом.

— Да, — едва слышно выдохнула Герда. Только бы не

испортить. Пусть это мгновение продлится дольше! — Совсем как тогда, в Дикой пуще. Вы еще спасли меня от пса Ужиного короля. Или это была обычная собака и обычная змея? Финист говорит, что я просто заблудилась и перепугалась, а вы этим воспользовались.

— Финист?! — его брови тут же взметнулись вверх, а тело напряглось. Зачем она это сказала? Лучше бы кто-нибудь отрезал ей язык и отобрал голос! Герда разочарованно всхлипнула и отчаянно прижалась к Николя, боясь, что вот-вот упустит. Он тут же заметно расслабился и смягчился: — Могу сказать одно: собака действительно страшная, а змея странная. Да я и сам перепугался не меньше твоего, когда потерял Эглаборга и заблудился в тумане.

— Разве вы можете чего-то бояться? Ну, кроме одержимости, конечно, — предельно серьезно спросила Герда.

Николя удивленно закашлялся.

— К-конечно. Все чего-то боятся.

— А чего вы боитесь сейчас?

Он поднял ее подбородок кончиком пальца, пристально вглядываясь в глаза. Завораживая. Поглощая. Теплое дыхание скользнуло по лицу. Твердые, мужественные губы слегка приоткрылись. Он будто спрашивал разрешения. Без слов. Она кричала в собственных мыслях: да! да! Закрывала глаза и молилась, чтобы он за своей дурацкой стеной услышал ее. Понял. Принял.

Неуловимое касание. Болезненное предвкушение. Чуть больше. Пожалуйста!

Бабахнула дверь. Полное сладостной неги мгновение разлетелось на мелкие хрусталинки. Герда с Николя одновременно повернули головы. На пороге собрались все обитатели дома: удивленный Эглаборг, недоуменно моргающая Майли, хмурый как грозовая туча Финист и шаловливо улыбающийся Вожык. Между ног целителя протиснулся кот и, громогласно мяукнув, направился к Герде.

— А мы вас обыскались! — радостно воскликнул Эглаборг, выводя всех из замешательства. — Так меня вчера напугали, что я заволновался, когда увидел, что вы не ночевали в своей спальне.

Поймав на себе недовольный взгляд Николя, целитель осекся.

— Так это… мы подождем снаружи, — поспешил исправить ошибку Эглаборг и вышел, вытолкав всех за порог и затворив за собой дверь.

Они остались втроем: Николя, Герда и несносное рыжее создание, тершееся возле ее ног.

— По-моему, нас только что застали на месте преступления, — усмехаясь, заметил Охотник и начал подниматься.

— По-моему, нас неправильно поняли.

Герда осталась лежать на медвежьей шкуре вместе со стремительно занявшим освободившееся место котом.

— Ничего страшного, переживут, — безразлично бросил Николя, расправил одежду и, коротко поцеловав Герду в висок, ушел.

— По-моему, я тоже неправильно все поняла, — проворчала она. — Или вообще не поняла. Правда, Шквал?

— Мяу! — охотно согласился кот.

========== Глава 32. Таинственный остров ==========

Весна на север приходила поздно, долгой распутицей спускалась с горных вершин, то подмораживая, то снова отпуская. Лишь к концу цветовника солнце стало пригревать по-настоящему. Оттепель перемежалась несильными заморозками лишь ночью, снег растаял даже в самых тенистых чащах, проросла свежая молодая трава, на прогалинах и солнечных полянах белым ковром зацвел подснежник. Просыпалось от зимней спячки зверье, перелетные птицы возвращались с зимовья, приветствуя родину радостным клекотом.